Фейсконтроль на главную роль
Шрифт:
– Нина делала аборты, – вдруг заявил Эрик, – два раза. А это убийство.
В моей душе неожиданно вскипела злоба.
– Интересно, кто делал ей ненужных детей, а потом благословил на операции? Не одна Нина участвовала в процессе!
Шея Эрика приобрела пунцовый оттенок.
– Я в тайник не лазил, речь сейчас идет о Нине, – буркнул он.
– Признаю и раскаиваюсь, – прошептала Лаврентьева.
– Прелюбодеяние! – заорала Валя. – Мужу изменяли?
– Честное слово, нет, – уже более уверенно ответила Нина. – Даже мысленно! Эрик –
– Чти родителей! – осенило меня.
Нинуша легонько кашлянула.
– Каюсь, была не всегда вежлива с отцом и мамой.
– Не переживайте, все с родственниками бранятся, – успокоила ее Валя, – никто не провел жизнь ни разу не поругамшись.
– Не укради! – объявил Эрик.
– Едем дальше, – поторопила его я, – твоя супруга человек редкой честности!
Из постели донеслось всхлипывание.
– Прости, Дашута, прости…
Я посмотрела на Нину.
– Не нервничай, врач на подъезде. Если «Скорая» задержится, я сделаю еще один укол. Тебе ведь легче?
– Да, да, да, намного. – Лаврентьева села и вытянула вперед руки, – Думаю, Эрик прав. Дело не в лекарстве, а в покаянии. Едва я про аборты сказала, как пальцы разжались!
– Чьи пальцы? – не поняла я.
Нина показала на свое горло.
– Кто-то как будто душил меня, а тут враз отпустил. А после разговора о родителях и першить в горле перестало!
– Ну и слава богу, – сказала я, косясь на пустой шприц. – Лишь бы тебе легче стало!
– Прости, прости, я воровка! Мерзавка! Украла деньги!
– Милая, ты говоришь чушь, – попытался остановить ее Эрик, но Нину уже понесло.
– Никто не в курсе, да только если я не покаюсь, то умру, – заторопилась Лаврентьева. – Дашуля, помнишь, как у тебя под Новый год, в конце семидесятых, сперли кошелек?
– Да, я тогда так расстроилась! Взяла накопленную на подарки сумму, поехала в «Детский мир» и потеряла портмоне. До сих пор обидно, – призналась я. – Хотя случались в моей жизни и более значительные потери, но о том происшествии не могу забыть. Вероятно, из-за того, что перед Новым годом не ждешь подлянки. А откуда ты знаешь про тот малорадостный факт? Я никому, кроме Наташки, о нем не рассказывала.
– Этот я кошелек украла! – отчеканила Нина. – Ты мне позвонила и сказала: «Собралась в Детский мир, хочу подарки купить, а потом продукты поищу, присоединяйся, вместе веселей». А у меня в кармане пусто! Эрик приобрел какие-то книги, растратил заначку для праздника, перед твоим звонком я голову ломала, где тугрики взять. Никто ведь перед Новым годом в долг не даст…
Я машинально кивнула, а Нина продолжила:
– Ну я и решила: поеду в «Детский мир» и сопру твой кошелек. Я великолепно знала, как ты сумку носишь – ремень на плече, торба сбоку, застежки нет, одна кнопка. Если ты что-то почувствуешь, я сделаю вид, будто это розыгрыш, ты никогда меня в воровстве не заподозришь.
– Ага, – ошалело согласилась я, – точно.
– Но ты ничего не заметила.
– Невероятно! –
– Зато мне уже лучше, – трезво отозвалась жена. – Дашута, я каюсь! Прости! Мне так стыдно! Я хотела вернуть деньги, но как?
У меня закружилась голова. Может, я сплю? Нинуша банально стырила у меня кошелек, а потом улыбалась, угощала чаем… Я ничего не смыслю в людях!
– Я всего один раз оступилась! – ныла Нина. – Мучилась, рыдала, все последующие годы пыталась тебе помогать. Ну отпусти мне грех!
Я попробовала найти нужные слова, но язык будто заледенел. Нина вновь начала кашлять.
– Ей делается хуже, – озабоченно констатировал Эрик.
Арина бросилась передо мной на колени.
– Даша, прости маму! Она поступила плохо, но сейчас искренне раскаивается. Мы вернем тебе украденное! В стократном размере! Переведем в валюту! Учтем проценты!
Я затрясла головой.
– Ни в коем случае! Ничего не надо! Нинуша, я прощаю тебя!
Приступ кашля прекратился. А я сделала абсолютно не свойственный мне жест – быстро перекрестилась.
– Работает! – заорала Арина. – Папа, мама уже не такая бледная! Заклятие – правда!
Мне стало душно. Очевидно, Эрику тоже, потому что он подошел к окну, взялся за ручку и спросил:
– Можно открою? Мне не хватает воздуха.
– Конечно, – разрешила Нина.
Эрик распахнул стеклопакет, в окно ворвался свежий воздух июля, я сделала глубокий вдох. Что за чертовщина происходит с Ниной? Час назад она прямо-таки умирала, ей было по-настоящему плохо, но стоило подруге признать свои грехи, как здоровье быстро к ней вернулось. Но я не верю в колдунов, ведьм, заговоры, нашептывания и пассы. Лаврентьевой помог укол, который я сделала по совету Оксаны. Интересно, как долго действует лекарство? И пора бы уже приехать «Скорой помощи». Я, вызывая врачей, четко сказала:
– Больной очень плохо, поторопитесь, пожалуйста!
Резкий звонок в дверь заставил меня вздрогнуть.
– Доктор! – взвизгнула Валя и побежала в прихожую.
– Слава богу, – выдохнула я.
– Думаю, это не врач, – вдруг заявил Эрик. – Даже уверен.
– А кто? – вытаращила глаза Арина.
– Прекрати паясничать! – сорвалась я. – Хватит корчить из себя великого Нострадамуса!
– Я изучил дневник Панкрата, – Эрик тупо вернул беседу в ее начало, – расшифровал записи. Все идет по плану Панкрата. И теперь она здесь!
Глава 7
– Эй, ты куда! Стой! Нахалка! – донесся до нас голос Валентины.
Дверь спальни распахнулась, в комнату молча вступила дама, одетая в розовое платье, явно предназначенное для вечеринки. Лицо незнакомки скрывала маска из темного материала, длинные волосы неестественно блестели. В руках незваная гостья держала пузатую бутылочку причудливой формы.
– Я не хотела ее пускать, а она вперлась! – крикнула, вбегая следом, Валя.
– Вы кто? – спросила Арина.