Шрифт:
Олег Болтогаев
Фидель
– Спасайся, кто может!
– истошным голосом завизжал Лёшка.
И мы побежали.
Жуткий, животный страх, казалось, толкал меня в спину.
Убежден: никогда в жизни я не бегал так быстро.
Не знаю как, но я оказался на дереве. По-моему, я просто взлетел на него. Добравшись до развилки, я уселся на толстую ветку и, наконец, смог отдышаться.
Серёжка
Годовалый бычок Коноваловых, шумно дыша, наклонив голову, стоял посреди поляны.
С каждым днём он становился всё более агрессивным и неуправляемым.
Ни с того ни с сего Фидель, так звали бычка, мог погнаться за любым из нас. Хорошо, что мы умели бегать немного быстрее, чем он.
А ведь прежде Фидель был таким чудесным созданием! Мы помнили его совсем маленьким, когда Митька впервые вывел будущего тирана на нашу поляну. Вёл он его как-то странно - держа за ухо. Бычок был таким симпатичным! Большие чёрные глаза, широкий лоб, маленькие рожки и густая красно-коричневая шерсть. Мы щедро кормили его подсоленным хлебом и морковкой. Знали бы мы тогда, что вскармливаем коварное чудовище.
– Это - Фидель, - улыбаясь сказал тогда Лёшка.
Помнится, мы ещё удивились, что это за кличка такая "Фидель"?
– Вырастет - узнаете!
– засмеялся митькин отец.
И вот не прошло и года, и мы всё узнали.
В начале нам было интересно, что бычок за нами гоняется. Мы даже дразнили его, старались разозлить. Но однажды Фидель так поддал Лёшке, что наш приятель, кувыркаясь, упал в речку.
Всем было смешно, кроме Лёшки, разумеется. Мы перестали дразнить бычка, но было поздно.
Фидель легко рвал тонкую веревку, на которую его стали привязывать, и Коноваловым пришлось использовать металлическую цепь.
С утра всё было нормально.
Пару часов Фидель мирно щипал траву, а потом ложился под вербу и почти час неторопливо пережевывал съеденное. Казалось, он вот-вот заснёт. Ближе к обеду где-то за рекой начинали мычать коровы и Фидель, услышав рёв братьев и сестёр по разуму, начинал проявлять признаки беспокойства. Он ставал и угрюмо осматривался. Потом нагибал голову и начинал бить ногой землю. При этом он издавал своё громкое "Му-у".
Вот после этого крика бычок бросался на нас. Вбитый в землю колышек, на котором держалась цепь, не выдерживал, и нам приходилось бежать что было сил. Фидель мчался следом.
Чем мы ему не угодили? Размышлять над этим вопросом, сидя на дереве, не очень удобно. Спускаться вниз было опасно, потому что Фидель никуда не уходил и угрожающе бегал от трактора к моему дереву и обратно.
Неизвестно, сколько времени нам пришлось бы, трясясь от страха, сидеть в своих спасительных укрытиях.
Появлялся Митька Коновалов - наш сверстник, и не спеша шёл к бычку.
– Отойди от него, он совсем взбесился!
– закричал Максим.
Но Митька смело подошёл к Фиделю, протянул руку и взял бычка за ухо.
Фидель слегка мотнул головой, Митька наклонился и что-то шёпнул прямо в ухо бычку. Что он ему такое сказал? Ведь что-то же сказал, поскольку Фидель сразу присмирел. Всё также, держа бычка за ухо, Митька повёл в сторону своего двора. Ну и дела!
Мы с опаской покинули места нашего позора.
Особенно трудно было мне, всё тело так затекло, что руки-ноги совершенно не повиновались. Словно мешок я сполз с дерева. Страх уходил медленно.
Тогда, много лет назад, мы так и не поняли, что Митька мог шептать на ухо своему бычку.
Когда мы выросли и стали взрослыми я, встретившись с Дмитрием Ивановичем (тем самым Митькой), вспомнил про бычка Фиделя.
– Что ты тогда шептал ему?
– спросил я.
– Ничего, - улыбнулся Дмитрий Иванович.
– Как это?
– не понял я.
И мой друг Дмитрий Иванович, смеясь, признался мне, что он ничего не шептал на ухо Фиделю. Совсем ничего! А секрет был в том, что бычок с первых дней своей жизни был приучен к человеческой руке, которая держала его за ухо. Контакт с этой знакомой рукой, как оказалось, успокаивает животное.
И никакие нашёптывания здесь ни при чем.
Другое дело, что взять за ухо разгневанного быка - на это тоже нужна большая смелость.