Фиктивная жена
Шрифт:
— С Ароном все понятно. Ему пофигу, на ком ты женишься. А мать? Что мы ей скажем? — шепчет Платон, будто мама может нас услышать. А даже если и услышит, я сомневаюсь, что она понимает, что происходит.
— Я сомневаюсь, что она вообще заинтересуется происходящим, — выдыхаю, потирая виски.
— Доктор сказал, что ей лучше. Знаешь, она вчера со мной разговаривала.
— Как с ребёнком? — Платон кивает, отворачиваясь к окну. А я опять съедаю мятное драже, подавляя желание закурить.
Сколько бы нам лет ни было, очень тяжело и больно
— В общем, привози нашу невесту завтра к семи вечера. И я тебя умоляю, не лапай ее прилюдно. Не компрометируй нас.
ГЛАВА 2
Милана
— Бабуль, мне нужно тебе кое-что сказать, — глубоко вдыхаю, собираясь с силами, не смотря бабушке в глаза. Завариваю чай с мятой, достаю варенье на меду. У бабушки особенно вкусно получается айва. Вдох-выдох, разворачиваюсь с подносом в руках, улыбаясь.
— Время пить чай? — удивлённо спрашивает она. Моя бабушка, Ульяна Леонидовна, бывший хореограф в балетной студии и немного аристократка. Она пьет чай ровно в четыре часа.
— Нет, но я прошу тебя выпить со мной.
Ставлю чашки на блюдца, чайник, две розетки с вареньем и кладу ложечки на салфетку. Вроде все правильно.
— Чай с мятой? Что-то случилось?
— Нет, но у меня для тебя новость.
Сажусь напротив бабули, расправляя плечи, держа осанку.
— Надеюсь, хорошие?
— Я тоже надеюсь, — выдыхаю. Разливаю чай, отпиваю немного, чтобы избавиться от кома в горле.
— Ну, говори уже, — строго поторапливает меня бабуля.
— Я выхожу замуж, — выпаливаю и закрываю глаза.
Тишина. Слышу, как бабушка ставит чашку на блюдце. Открываю глаза. Она смотрит на меня, прищурившись. Ох.
— Тот молодой человек сделал тебе предложение?
— Нет…
Самое сложное – объяснить, за кого я выхожу замуж, и заставить бабушку поверить, что любовь не имеет возраста и границ.
— Объяснитесь, Милана Андреевна! Вы встречались с парнем, принимали от него помощь и подарки, а замуж выходите за другого?
Если моя бабуля перешла на «вы» – дела плохи.
— Платон просто мой друг, — бессовестно лгу я, а самой хочется сквозь землю провалиться. Ненавижу лгать. Неправду всегда забываешь, и можно проколоться.
— Позволять себя обнимать и целовать – это у нас теперь просто дружба?! — бабушка повышает тон. Сглатываю. Хмурюсь, не понимая, откуда она знает. — Как-то я видела в окно, когда парень тебя провожал.
— Это было один раз, и мне не понравилось, — опускаю глаза на свою чашку с чаем. Кажется, у меня на лице написано, что я нагло лгу. Но так надо, всей правды бабушка не выдержит. А мне нужно забрать Алису любыми путями и как можно скорее. Бабуля долго молчит, вынуждая меня нервничать ещё больше и глотать все заготовленные объяснения.
— И за кого ты выходишь замуж?
— За Мирона Вертинского, старшего брата Платона, — на одном дыхании выдаю я и замираю. Категорически запретить она, конечно, мне не может. Я совершеннолетняя. Но и видеть осуждение в глазах бабушки я не хочу.
— Брата? Старшего? — уже растерянно спрашивает она. — Вертинского? — в голосе удивление. — Это сын недавно убитого главы «Севр Холдинга»? — в бабушкиных глазах паника, и я просто киваю. — Позволь спросить, а сколько лет твоему жениху?
— Тридцать семь.
— А тебе? — осуждающе.
— Скоро двадцать.
— Скоро… — цокает бабушка. Она права, двадцать мне через полгода.
— Бабуль, я все равно выйду за него замуж. Мы уже все решили, я просто хочу твоего…
— Благословения? — с недовольством заканчивает за меня бабуля. Молчу, кусая губы. Хочется признаться ей во всем и объяснить, что все не так плохо, как может показаться на первый взгляд. А плохо будет, если я не заберу Алису. Точнее, не выкуплю ее у отчима.
Нет, c нашей мамой все хорошо. Сравнительно хорошо. Она жива и даже, наверное, счастлива в своих периодических запоях. Но мать из нее никудышная. После смерти моего отца она не придумала ничего лучше, чем найти утешение с соседом, дядей Иваром. Она даже родила ему Алису, только вот заботиться и воспитывать не захотела. Проще же напиться и свалить все на старшую дочь. Так вот Алиска мне не просто сводная сестра, она мне словно дочь. Как только мне исполнилось восемнадцать, я смогла покинуть родной дом, сбежав к бабуле, а с Алисой все сложно.
Ей всего семь лет, в любой момент ее могут забрать органы опеки, и тогда я вообще могу ее никогда не увидеть. Законы прибалтийской страны очень жестоки в этом плане. Но пока Ивару удается их обманывать, создавая образ положительных родителей. Хотя я точно знаю, что моей сестренке там плохо. Как может быть хорошо с родителями, которые готовы продать разрешение на выезд за большие деньги?
Бабушка этого не знает. Во-первых, с Алисой она не знакома, во-вторых, по факту она не ее внучка. В-третьих, у бабули слабое сердце, и лучше ее не волновать. А мне вот уже несколько месяцев не дает покоя мысль о том, что мы с Алисой все дальше и дальше друг от друга. И может случиться так, что и вовсе никогда больше не увидимся, затерявшись в разных странах и обстоятельствах.
— Бабуль… — поднимаюсь с места, подхожу к ней сзади и обнимаю за плечи.
— Ну что «бабуль»?! Не понимаю я тебя. Взрослый, серьезный мужчина может вскружить голову инфантильной девочке за пять минут?
— Неправда, я не инфантильна, — обнимаю ее еще крепче.
— Тебе девятнадцать, и ты априори инфантильна. Это нормально в твоем возрасте. Но… Хорошо. Я не ханжа и видела много счастливых браков с разницей в возрасте. Но куда спешить? Да я еще даже не знакома с этим мужчиной. Или?.. — бабушка в ужасе закрывает рот рукой и разворачивается ко мне, всматриваясь в глаза. — Он тебя обесчестил?