Филогенез
Шрифт:
— А-аннам требуется такая же, как и нам, температура окружающей среды, но намного более низкая влажность, чем вам,— она махнула парой рук в его сторону.— Советую вам убедиться, хорошо ли подготовлен персонал, обслуживающий аппаратуру слежения, не теряет ли он бдительности. Нет ничего опаснее, чем а-анн, высказывающий добрые пожелания.
— Мы позаботимся об этом,— ответил проводник с вежливым безразличием.
Услышала ли она что-то в голосе своего собеседника или просто хотела продолжить разъяснения, но одетое в тяжелую одежду насекомообразное с усилием повернулось к человеку и встретилось с ним взглядом. Хотя, глядя на фасетчатые глаза, было трудно понять, куда они, собственно, смотрят.
— Нас всегда поражала уверенность, которую вы, люди, проявляете перед лицом смертоносной и безразличной к вам Вселенной. Позаботьтесь, чтобы ваша уверенность в себе не превышала возможность подкрепить ее чем-либо реальным.
— Спасибо зазаботливое наставление,— ответил он кисло.— Мы знаем, что делаем.
— А кто вообще способен знать, что он делает? Личность или целая раса, неважно. Все мы, разумные существа, дрейфуем вместе во Вселенной, где самые великие вопросы, кажется, пока не имеют ответов.— Она развернулась в сторону дороги на станцию, где их должен был подобрать вездеход на воздушной подушке.— Я увидела достаточно, замерзла и готова вернуться в каюту на борту «Сверкающего».
«Я тоже готов вас туда проводить,— подумал он.— У нас здесь есть занятия поважнее, чем водить туда-сюда болтливых жуков, отвечая на их ерундовые вопросы и ломая голову над их загадочными афоризмами. Даже если эти жуки и пахнут, как флакон с маслом франджипани».
Глава восьмая
Троханов отдыхал в своей каюте, просматривая одну из трехмерных записей, которую не видел с тех пор, как улетел с Земли. Это была забавная вещь об одиноком мстителе, созданном с помощью генной инженерии и пребывающем в бесконечных попытках самореализации. Развязку создатели картины сознательно замаскировали. Главный герой трогал так же мало, как и его любовница, но на них было приятно посмотреть.
В данный момент их трехмерные фигуры активно занимались тем, что хотя и не представляло собой углубленного развития подтекста сюжета, все равно очень увлекало. Поэтому настойчивый вызов с мостика разгневал капитана.
— Холлис, я же не на вахте! — рявкнул он, зная, что всенаправленный микрофон передаст заместителю интонацию с той же точностью, что и слова.— Может, для вас это ничего не значит, но когда вы доживете до моих лет, вы научитесь ценить каждую, пусть и самую небольшую…
— Капитан, лучше бы вам подойти сюда,— перебила его женщина-офицер. Такая бесцеремонность не являлась чем-то беспрецедентным, но все же выглядела необычно. В голосе офицера пробивалось беспокойство, впрочем, вообще свойственное помощнику Троханова.
— Зачем? — его ноги уже спустились с койки.— Мы без всяких происшествий вышли из плюс-пространства, и в этой системе нет никаких сюрпризов. Какие-то неполадки с кораблем?
— Дело не в корабле, сэр. По крайней мере, так говорит Хэрэлл.
— Хорошо, хорошо! — Он влез в комбинезон, в котором ему полагалось находиться при исполнении обязанностей, проклиная устав, предписывающий командирам корабля и старшим офицерам всегда поддерживать связь с мостиком на случай, если понадобится их консультация.
По дороге на мостик капитан не встретил никого — ни в лифте, ни в коридоре. Что бы ни вывело Холлис из равновесия, паникой на корабле не пахло. Он не видел испуганных лиц, людей, бегающих туда-сюда.
«Хоть бы это была настоящая проблема,— раздраженно подумал он.— Или у меня состоится с помощником серьезный разговор!»
На мостике тоже не замечалось никаких видимых признаков неполадок. Хэрэлл сидел, наклонившись к своему пульту, как будто приблизившись к поверхности экрана на несколько миллиметров, он мог разглядеть больше важных сведений, выдаваемых приборами. Все члены экипажа второй вахты находились на местах и занимались своими делами. Несколько человек тихо беседовали, их поведение говорило о чем угодно, только не о неизбежной беде. Никто не повышал голоса, правда, на лицах некоторых было написано ожидание.
Ожидание чего? Капитан понятия не имел, что происходит и почему Холлис сочла нужным выдернуть его сюда посреди отдыха. И хотел лишь одного: побыстрее получить ответы на свои вопросы.
Развернувшись вправо, он двинулся в сторону Холлис, которая беседовала с Микер, корабельным специалистом по системам связи. Они обернулись, и Холлис не стала ждать, пока капитан заговорит.
— Мы ждем ответа на наши запросы с того момента, как пересекли орбиту Аргуса-5, но его до сих пор нет.
— У них сломался маяк,— мгновенно ответил Троханов.
— Все три сразу? — она твердо встретила раздраженный капитанский взгляд.
— Возможно,— парировал он, хотя про себя уже начинал оспаривать собственные выводы.
К их разговору присоединилась Микер — миниатюрная женщина с коротко и неровно подстриженными темными волосами и оттопыренными ушами. Троханов всегда нелестно отзывался о ее прическе. При всем при том природа наделила ее неожиданно сильным голосом, который выступал в качестве энергетического эквивалента ее мыслей в тех редких случаях, когда она считала нужным заговорить.
— Один маяк — ладно. Два — может быть. Три — никогда.
— Никогда не говори «никогда».— Троханов все еще не решился признать поражение, хотя понимал — с профессиональной точки зрения ему, скорее всего, придется согласиться с офицером-связистом.— Привал — новая планета, они всего пару лет как обосновались.
— Четыре года,— поправила Микер.
— Хорошо, черт возьми, пусть четыре.— Впереди, в узком изогнутом проеме иллюминатора были видны звезды и далекое пятнышко, Аргус-5, цель их полета.— Одновременные неполадки в работе маяков все равно возможны, особенно на планете, которую недавно начали осваивать.
— Из космопорта в Вельде тоже не отвечают,— спокойно, но настойчиво сказала Микер.
— Значит, их аппаратура также вышла из строя. Просто у них какие-то проблемы, только и всего.— Он наклонился к пульту и начал читать показания.
Микер повернулась к капитану. Сейчас она напоминала маленького тролля.
— Отсутствуют даже фоновые шумы. Ни трехмерного вещания, ни переговоров, словом, ничего. Даже свистов. С точки зрения средств связи планета мертва.
Подбор слов потряс Троханова, но внешне он остался спокойным.