Философия ценности ужаса за целью – свободы
Шрифт:
Синее поле – обратно возьму
К счастью – из личного умысла терния,
Долгого страха – от жизни внутри,
Всё потому, что им поздно – лететь.
И открывая свой смерти – надел
Видеть простор – от прямого деления
Над эпатажем – по власти игры,
В синем плато – одинокого сердца.
Эта программа, как власти вина
Стала тебе – обаятельна в мире,
Стала просторной юдолью – на
Видеть – свой общества смелый указ.
Чтоб понимать – одиночество тени,
Словно мы стали взрослее – тому,
Вольному ветру – от зависти мира,
Им приготовив – обратно вину.
Буквальный ритм будущего
За цепной фигурой – отошёл
Твой манер – изысканно бежать,
Твой противный ад и – потому
Им извечно ты – хранишь мораль.
Тают формы – между королей,
Им бы стать обличьем – на примете,
Им бы выжить – на другом раю
Вымыслом иль – прозой за двоих.
Как буквально ты идёшь – ко дну,
Как снимают роли – от сердец
Все твои истории – ума,
Чтобы думать в памяти – вины.
Там они оставили свой – крест,
Там нажился – добрый диалект,
Чтобы думать мифом – о тебе,
Только совесть – вовремя держать.
Эти строчки – пишут о тебе
Лучший повод – выманить мораль
Из любви последней, что не жаль
Стало, вдруг – посмертное лицо.
В маске от буквальности – оно
Снова пронесло угрюмо – плечи,
Но за белой формой – бытия
Так и пляшет призраком – в руке.
Этой ночью манит и – идёт
Точный ход – эквивалентов мира,
Он застыл от прозы – по тебе,
Словно стыл нам – в новое умом.
Ритмом будущего – ставили огни
Точный свет – в надежде обратить
Пышный ад – по стороне восторга,
Где не жил ты облаком – вокруг.
Где не стало общества – потом,
Только смотрят – в буквализмы тонко
Эти строки – между королей,
Чтоб сегодня – выманить их толк
И прожить – искусственное завтра,
Чтобы вышла смерть – одна в лицо,
Самой ли прекрасной воле – рабства,
Но изжитой почести – назло.
Там стояли мирно – светом мы,
Только шли от видимого – солнца
В ряд обратный – хода короли,
Сами став – той маской для двоих.
Им ты прочитал – любви испуг,
Но буквально
Смертной раны – в видимой тоске,
Где уходят люди – следом ритма.
Он буквален – к счастью для тебя,
Он не может думать – за большое,
Только смотрит памятью – в тебя,
Ведь считает – точной красотой
Эту роскошь – на пустой игре,
Вдоль истории значения – итога,
По дороге, выложенной строго
В тени буквализма – налегке.
Ты снимаешь эту вечность – хода,
Где от смысла – падала звезда,
Там она осталась жить – умом,
Словно мир наивен нам – потом.
Словно пали терпкие – оковы,
Лжи и формы роскоши – внутри,
Как буквальный оползень – у моды,
В точной форме будущего – мы.
Космический фарс полумесяца
По странной отраве – не ты
Идёшь одиночеством лиц,
По мании – сверлишь умом
Внутри – постороннюю мину.
А только снимают – пути
Другие осколки – ревнивого,
Пустого отродья и стрел,
Где в памяти сняты – мосты.
Им ты под осколками – спал,
Ты жил, как и общество мира
Под тонкой проталиной – жил
И месяцем видел – свой жар,
Что солнце снимало – огни
По свойской манере – от жажды
И этим ты думаешь – сам,
Как общество сердца – внутри.
Космической формой – бежит
Твой мир одинокого танца,
Он вылеплен манией – в ряд,
О том, для кого ты был – рад
Остаться – у тайной приметы
Завитым – под смертью войны,
Той жалости медленной – где – то
И выжить – обратно внутри.
Как ждёт человеческий – воздух,
Ты мыслью куёшь – этот день,
Как жажда вбирает – свой ветер,
Ты ей открываешь – последний
Мотив утолённого – сердца,
Где страху те сны – не видны,
Не стали приметой – от ран,
Что дух человеческих стран,
Гадает ли в счастье – об этом,
Уводит ли памяти – страх,
Где месяцем ты – по сюжетам
Сам ставишь свой – возраст ума.
Сам видишь сюжеты – по миру
И тает прискорбная – тень,
Что воля космической ветру
Идиллии – думать, как время.
Ей ты открываешь – сегодня
Просторный заход – для двоих