Философские сказки (для детей и взрослых)
Шрифт:
– Что Вы, что Вы! Всё в порядке! Просто я немного простудилась, а доктор прописал мне каждый вечер принимать корапузовые ванны…
– Позвольте уточнить, какие-какие ванны?
– Ко-ра-пу-зо-вы-е. То есть из пузатой коры любых деревьев! Доктор сказал, что их отвар самый целебный! И, как видите, он не обманул – я просто заново родилась!
– Ах, Сонечка, я так за Вас рада!
– Благодарю, Шишка! Вы так любезны! А что Вы сегодня будете петь? Уж, пожалуйста, спойте нам «Кораблик добрых слёз», как она за душу трогает!
– Непременно! И ещё будет премьера песни!
– Ух! Премьера? Вот здорово!
Диалог
– Милый! Ты куда? – нежным голосом тут же останавливает мужа Соня.
– Да вот, любимая, подумал, может, вам с госпожой Шишкой лимонадику принести?
– Какой Вы галантный! – благодарно кивает головой Важная Шишка. – Буду Вам очень признательна!
С лёгкой досадой, но с белоснежной улыбкой Соня отпускает лапку мужа. Что ж, придётся и ему пить лимонадик…
А Фырь носится по полянке вместе с жуками-официантами! Расставить кувшины с напитками, поправить скатерти-лопухи, протереть тарелки! И проследить, чтобы каждый стол-пенёчек ломился от яств!
Фырьс детства мечтал стать поваром.Очень уж любил он готовить угощения и напитки! Даже завёл было себе поваренную книгу, лапотворную: собирал плотные листочки, записывал на них рецепты, склеивал листы берёзовой смолой. Большая книга со временем сложилась. Только всё равно не сохранилась: муравьишки слопали. Ну да, просто взяли и слопали! Им-то что, листья и листья, даже письмена не заприметили…
Фырь не огорчился: память у ежей крепкая. Что выучил, то уж на всю жизнь. А потому все его блюда получались вкусными, свежими, просто-таки таяли во рту!
К собственному своему юбилею Фырь готовился долго. Даже в библиотеку лесную записался, рецепты народов леса изучал и запоминал. Готовить учился самостоятельно, поскольку у его мамы было ещё столько ежат! И за каждым уследи, чтоб игольчатым комочком на проезжую дорогу не укатился да в болото не свалился. Когда там учить старших детей уму-разуму! Авось, сами во всём разберутся, чай, не несмышлёныши, а всё-таки настоящие лесные жители!
Летели дни, которые у ежей засчитываются чуть ли не за годы. Скоротечна жизнь! Кажется, только сегодня поутру набрал полную кувшинку росистого нектара, как вдруг хлоп! И солнышко уже всю росу выпарило. А ведь каждый знает, что лучше всего готовить именно на росистом нектаре…
Впрочем, время благосклонно к Фырю. Вон он, поглядите, уже стучит короткими чёрными коготочками по чаше-скорлупке, призывает всех гостей внимать!
– Чудесные мои друзья! Спасибо же вам, что пришли сегодня, что выкроили время и посетили мой первый юбилей. Я вам рад! – пышная речь именинника ненадолго потонула в разнолапых аплодисментах. – А теперь, друзья, пожалуйста, кушайте на здоровье! Пробуйте всё, что видите на столах! Уверяю, абсолютно все приготовленные мной блюда безопасны в любых сочетаниях! Вы можете сперва скушать ромашковый торт, а следом – фиалковый суп, и вам за это ничего не будет!
Гости встретили это объявление громким радостным смехом, ещё немного похлопали ёжику и наконец-то принялись за дело. Раз можно кушать всё, то пора приступать!
У Фыря глаза наполнились слезами умиления, когда он увидел, с каким аппетитом его гости угощаются всевозможными яствами.
Фырь сиял от счастья, а потому вполне объяснимо, что он не заметил устремлённый на него недобрый взгляд.
Глава 2. История Гуся-Хрустального
И обладателем этих неласковых глаз был его земляк, такой же лесной житель и, между прочим, столь же вежливо приглашённый на празднество, – хорёк по прозвищу Гусь-Хрустальный. По профессии он был змееловом, ловким, быстрым и…явственно беспринципным. Гусь-Хрустальный не смотрел, мама ли медянка с детёнышами выползли погулять на солнышко или больной ревматизмом старый добрый уж грел выцветшую чешую – хватал и ел. «Так надо». А кому надо и надо ли на самом деле – он не размышлял. Торопился выполнить своё назначение.
Хорёк получил своё прозвище неслучайно. По чести сказать, это было не прозвище, а самая что ни на есть подлинная фамилия, и носил её испокон веков целый хорьковый род! А дело было так.
Однажды в лесу появилась птица. Большая-пребольшая, белая-пребелая, с красным клювом и такими же перепончатыми лапками. Чудная только: не двигалась совсем, даже при виде самой аппетитной мошки! Вот это и вызвало подозрения сначала у местного отряда гвардейцев-жуков, а потом и у остальных жителей лесного массива. Дятел выстучал на коре дуба своё полное презрение к красивой недвижной птице; мангуст хищно щёлкнул зубами, но связываться не стал, только неодобрительно глянул и скрылся в тумане. Бобёр, на мгновение высунувшись из-под воды, недоумённо покачал головой, выпучив свои глазки-бусинки, и снова нырнул, деревяшку догрызать. Бабочки, переговариваясь воздушными крыльями, затрепетали было, пролетая в непосредственной близости с клювом ослепительной птицы, но, заметив её полнейшее равнодушие, возмущённо стряхнули пыльцу прямо на блестящий красный нос.
И тут из-за угла выглянул предок нынешнего хорька, толстый хорёк Зуб. «Шалишь!» – прошелестел он со свистом и покосился на белую фигуру, замеревшую на фоне сочной листвы. Зуб прыгнул вбок раз, другой, встал на задние лапы, протёр свой чуткий чёрный нос и снова принюхался. Ну как такое возможно: живое существо в лесу – и не двигается! Да тут одни комары чего стоят! Они ж никому не позволят стоять неподвижно и наслаждаться красотами родной природы! Они сами есть хотят, к тому же им детей кормить надо.
Словом, решил Зуб предпринять вылазку. Шаг, перебежка, передышка; шаг, перебежка, передышка – и вот осторожный хорёк уже разглядывает чужака. Понюхал внимательно – и не разобрал, чем же таким пахнет это красивое создание. Потрогал дрожащей коричневой лапой – и снова без толку: тёплая и мягкая поверхность, солнышком нагретая, как и всякая кожа лесного жителя. Что ж, оставался единственный верный способ обратить на себя внимание гордого незнакомца: у-ку-сить!
(Может быть, вам, дорогие читатели, такой вариант знакомства покажется неприемлемым и даже подозрительно некультурным, однако в вольной лесной среде только он был наиболее подходящим. Куснёшь кого-то и тотчас узнаешь, друг ли перед тобой али заклятый враг. Друг рассмеётся и ответит тебе лёгким «боданием» в бок, а враг непременно ощерится, оскалит пасть, и тогда уж успевай унести лапы!)