Философские сказки

Фламмарион Камиль

Теперь, когда мы знаем это кольцо, мы до мелочей точно отгадываем его форму. Но до его открытия, хотя никто не мог сомневаться в существовании этого удивительного придатка, астрономы изображали кольцо Сатурна, не видя его, убежденные, что тут идет дело о двух более или менее странных спутниках. Они не могли отказаться от этой предвзятой мысли.

Откроем «Almаgestum novum» Ричиоли и с первого же рисунка, воспроизведенного в начале этой истории, мы видим ангела, протягивающего, к нашему изумлению, это чудесное. кольцо Сатурна. Это сочинение было напечатано в Болонье в 1651 году.

На этой заглавной картине, из которой мы воспроизвели только часть, автор позаботился соединить все первые открытия, сделанные астрономической трубой в этот плодовитый XVII век: горы Луны, полосы на Юпитере

и свиту его спутников, фазы Венеры и Меркурия и т. д. Кольцо Сатурна находится во главе, не будучи еще открыто. Мы читаем в главе De Sаturаi figurа: «Detexitаni tricorporem, аut, enormiter oblongum, аut duobus comitibus vel lаteroiiibus аrctissime circumsаtum».

Здесь идет дело об астрономическом зрительном стекле в руках Галилея, Шейне, Фонтана и автора. Оно показывает, что Сатурн… «состоит из трех планет, или чрезмерно вытянут, или же окружен с двух сторон спутниками». Рисунок, помещенный в этой главе и выше воспроизведенный мною, не дает ученому астроному Болоньи понятия о кольце, но изображает для него двух спутников, имеющих форму дуг и расположенных с двух сторон: «Figurа unitos jаm а tergo Sаturni comites аc sese contingentes аut quаsi mutuo secаntes exbibet; itа ut cumeo ferme rotundo in edio in ellipsim quаmdаm con formаri videаntur». Это значило близко касаться действительности.

В то же время, Гассанди наблюдал Сатурн в Dugn’е и в Эксе, и мы имеем два рисунка 1650 и 1651 года, вновь изданные господином Полем Бланом, которые более всего представляют сходства с предыдущим, и которые я здесь воспроизвожу.

Гассонди говорит об овалах и дугах, без которых в его угле составилось понятие о кольце. Затем, немного позднее в истории астрономии, в 1645 году, Фонтана в Неаполе делает воспроизведенный здесь набросок, на котором изображены две дуги, причем каждая из них заканчивается маленьким шаром. Всюду наблюдается идея спутников. Автор описывает: «collаteres stellаs, vаriis in form is mutаntes», Таким образом, это его «побочные звезды», которые меняют свою форму. Он также говорит о возрастающих спутниках Сатурна. Но быть может, еще интереснее всего это видеть нарисованную Галилеем с самого начала таинственную планету со своим кольцом, как доказывает предыдущий рисунок, точно воспроизведенный с подлинника (флорентинское издание 1846 года, том V, стр. 35).

Эта планета приводила в отчаяние знаменитого астронома. Начиная с 1610 года, благодаря изобретению астрономической трубы, он поражался аспекту наиболее удаленного от нашей системы небесного светила:

Рисунок из «Almagestum Novum» Риччиоли.

Рисунок Сатурна Риччи 15 октября 1648 г.

8 декабря 1650 г. Гассанди.

20 ноября 1651 г. Гассанди.

Рисунок Сатурна Галилея 1616 г.

Изменения перспективы кольца Сатурна.

Рисунок

Сатурна. Фонтана 1646 г.

Рисунок Сатурна. Гюйгенс 1669 г.

Altissimum planetam tergeminum observavi.

«Я в тройное стекло наблюдал наиболее далеко от нас отстоящую планету», писал он в очень известном логогрифе. «Когда я наблюдаю за Сатурном, писал он он позднее посланнику великого герцога Тосканскаго, центральная звезда кажется самой большой; две другие, из которых одна расположена на западе, а вторая — на востоке. как бы касаются ее. Они напоминают двух служителей, помогающих старому Сатурну совершать свой путь и никогда с ним не расстающихся».

Положение планеты в пространстве было одной из причин, которая постоянно мешала наблюдателям выяснить изменчивые аспекты этого странного небесного светила. В действительности, кольца представляются обитателям Земли то наискось и достаточно ясно, то сбоку даже в их плоскости и ребром, что случается каждые пятнадцать лет. В 1612 году произошел один из таких случаев, когда Земля проходит в плоскости колец, и это-то и привело Галилея в отчаяние. То, что он видел в 1610 году, сделалось невидным в 1612. Планета снова стала круглой. В следующие годы она вновь появлялась вытянутой, а мы видели, что в 1616 г. было даже изображено кольцо. Но затем перспектива опять изменила аспекты, и в 1626 году Земля опять прошла в плоскости колец. В 1633 г. максимум раскрытия; в 1641 исчезновение; в 1648 и 1649 новый максимум: астрономы рисуют кольцо, не открыв его. В 1655 исчезновение. Но зрительные стекла мало-помалу совершенствуются и дают все более точные изображения. В 1657 и 1658 планета вновь поднимается и все менее наискось представляет свою диковинную систему. Гюйгенс в Голландии беспрерывно за ней наблюдает. Наконец, в 1659 году он оглашает открытие:

«Annulo cingitur, tenui, nusquаm, coboerente, аd eclipticаm inclinаto».

«Оно окружено легким кольцом, ни в одной точке не сросшемся со светилом и наклоненном к эклиптике».

Итак, потребовалось почти полвека (1610–1659) для окончательного открытия кольца. Это редкий — и очень поучительный — случай в истории астрономии.

Он нам показывает, какую роль играют предвзятые мысли. Не могли отказаться от мысли, что эти аспекты произошли благодаря двум приросшим к светилу спутникам, двум планетам. К тому же признаемся, что существование этого кольца, отдаленного от планеты, исполинского и удивительно тонкого, само по себе мало вероятно, и что астроном Гюйгенс признал его лишь после долгого размышления. Подобное объяснение было смелостью, и сначала он его скрывал под анаграммой, которую раскрыл только после того, как сам приобрел в этом уверенность.

Спустя шесть лет, в 1664 году, Кампани, при помощи более усовершенствованных приборов, открыл, что это кольцо двойное, при чем наружное менее светлое, а в 1675 году, Кассини открыл пустоту, которая их отделяет. В 1850 г. Бон открыл третье кольцо, еще гораздо менее светлое, внутри двух первых и в прозрачном пространстве.

История наук нам, конечно, открыла бы другие примеры достопамятных случаев, когда ученые и изобретатели почти касались открытий, не делая их сами. Мы не будем на этом останавливаться. Но случай с кольцом Сатурна особенно замечателен. Здесь зрение и рисунок более коснулись истины, чем ум: воображение не обладало должной смелостью.

Будучи вполне философской историей, это не сказка. События протекали так, как они были изложены, и показывают нам лишний раз, что видит не наш глаз; видит наш разум.

Предвзятые идеи вообще играют злосчастную роль в наших размышлениях.