Финальная точка

Лейн МаККайла

Но одного раза ему кажется мало. Потому что после совместного душа они оказываются в кровати, где Велигд тянет Ану за волосы, отчего та выгибает шею и изо всех сил закусывает губу, чтобы сдержать крик. Но когда он входит в нее и внутри Аны снова появляется это странное чувство раздавленности, она кричит уже в полную силу, упираясь руками в кровать. Ее накрывает, она непроизвольно двигает бедрами и просто умоляет его продолжать. Пусть дерет ее полностью, если ему так хочется, пусть только выбьет из нее всю эту слабость, пусть снова сделает прежней. Велигд, конечно, не отвечает, но она понимает: его вновь трясет. И это пугает, и вызывает какой-то непонятный восторг одновременно: никогда сама Ана или кто-то из фей Алфеи не видели его таким… Живым. Ей удалось пробить его на

эмоции, и Ана задыхается, потому что ее буквально затрахали. Возможно, в другой момент, в другое бы время она возмутилась. Но сейчас ей как никогда прежде хочется заниматься таким сексом. И эти грубые, простые движения, без всякой изящности - да, да, да! Еще и только больше. Велигд имеет ее по полной программе, а Ана просто чувствует себя почему-то счастливой.

И в конце концов, измотанная, да чего уж скрывать, снова хорошо оттраханная и уже точно успокоившаяся фея лежит на кровати, глубоко и отчаянно вдыхая воздух, и сейчас она не думает о том, что почти устроилась на плече такого же лежащего рядом Велигда, который, видимо, не замечая этого, меланхолично перебирает ее волосы. Оба молчат, позволяя мыслям и эмоциям устаканиться внутри.

– Так на чем мы остановились?
– интересуется Велигд.

– Кажется, на самом начале, - вздыхает Ана и пытается объяснить все во второй раз.
– Понимаете, вы тут совершенно не причем. То есть я хочу сказать…

– Это я понял, - обрывает ее Велигд, и фея вопросительно смотрит на него, - просто, увы, я вроде бы не сделал ничего такого, что могло бы вызвать такую реакцию.

Ана сглатывает. Ее лицо предательски горит, но она пропускает мимо ушей прямолинейную реплику своего бывшего учителя и продолжает, стараясь все же не смотреть ему в глаза:

– Все дело в моем бывшем. Нет, не в Блейне, - поправляется она, глядя, как вытягивается лицо Велигда.
– Хотя вы, конечно, вряд ли знаете…

– Нет, знаю, - не соглашается профессор, - кажется, все волшебное измерение имело удовольствие смотреть на ту битву. Так что после нее я примерно знаю, кто есть кто.

– Хорошая у вас память, однако, - бормочет Ана.

– А еще я помню все базовые трансформации и Энчантиксы вашего курса, - сообщает ей Велигд, на что Ана отвечает ему скептическим взглядом.
– И, к сожалению, вольно-невольно даже запоминаешь пары, которые постоянно мелькают в школьном дворе. Хотя я за этим и не слежу.

– Я догадываюсь, - соглашается фея музыки, после чего продолжает.
– До Блейна я встречалась с еще одним парнем - Шейном. Уж не знаю, каким образом он объявился в Алфее на вчерашнем мероприятии, но… Объявился, - вздыхает она.
– Мне тогда было четырнадцать, ему - восемнадцать, и это были не самые радужные отношения. Я… - она запинается, глядя на профессора Велигда, который почти не мигает.

– Я слушаю, - догадывается он о причине ее заминки, - продолжайте.

Ане почему-то хочется рассмеяться. Потому что сейчас все это кажется таким глупым и странным, хотя на самом деле имеет для нее такое большое значение, но еще глупее и страннее рассказывать об этом Велигду, которому, вообще-то, не должно быть никакого дела. И она уже даже боится думать о том, как воспринимается ее рассказ со стороны. Но делать нечего.

– Грубо говоря, Шейн был очень популярным парнем, за которым бегали толпы девчонок. В том числе и я. Он выбрал меня. И я была безумно счастлива, за что, собственно, должна была благодарить его чуть ли не каждый день. Именно так он и преподносил себя, показывая всем своим видом, что он снизошел до меня, и уже только за это я должна говорить ему спасибо. Разумеется, с моим мнением не очень считались, на меня кричали, об меня вытирали ноги, я как малолетняя дурочка… Хотя нет, будучи малолетней дурочкой, я бегала за ним, вымаливала прощение после каждой ссоры, жила только

им и нашими встречами. Ну и в конце концов, что ожидаемо, он меня бросил, когда ему все это надоело. Сначала я искала причину в себе, страдала, потом собирала себя буквально по кусочкам, стараясь внушить себе, что не во мне было дело. То есть я имею в виду, что, конечно, я сама виновата, что вот так глупо влюбилась, повелась и позволила себя как тряпку использовать, но Шейн почти всегда старался внушить мне, что это я до него не дотягиваю, что проблемы нужно искать именно во мне. Со временем, конечно, я поняла, что ублюдком он был порядочным, смогла перерасти эту болезненную зависимость, в которую превратилась моя влюбленность. Стала самой собой, долгое время ни с кем не встречалась, потом появился Блейн, у нас завязались отношения, но расстались мы друзьями и все такое… И, честно говоря, я давно уже забыла о Шейне, просто выкинула его из головы… До вчерашнего дня.

На этом моменте Ана прерывается. Вздыхает, потому что картины прошлого вновь возникают в голове, а то ужасное состояние, когда она сгибалась пополам от переполнявшей боли, когда громко рыдала после очередной ссоры, зная, что он не напишет сам, веря, что все проблемы именно в ней, когда он почти полностью растоптал ее самооценку… И сколько труда и времени она потратила, чтобы все восстановить. И искренне верила, что справилась. До вчерашнего дня.

– Стоило ему появиться, мы немного пообщались, и меня в конце концов накрыло. Я не понимаю, что со мной, - устало протирает глаза Ана, - я честно думала, что избавилась от всего этого. Но стоило мне только его увидеть, и… Все это началось снова. Я была уверена, что все чувства к нему прошли, но выходит, я ошибалась.

– Манипулятор. Вам не повезло столкнуться с обыкновенным, необычайно хорошим манипулятором, - Ана во все глаза смотрит на Велигда, который говорит спокойно и абсолютно серьезно, - чувства тут совершенно не причем. Просто вы проделали над собой большую работу, но это состояние все равно живет внутри вас, вы его боитесь, что совершенно естественно. А Шейн все отлично чувствовал. Таким людям доставляет удовольствие раз за разом причинять моральную боль кому-то еще. Просто они живут этим. И при этом они отлично знают, на что надо надавить или как себя повести, чтобы вас накрыло такое состояние. Он отлично знает, что вы ощущали рядом с ним, и он просто вам хорошо об этом напомнил. Как это бывает… Брошенный где надо взгляд, подходящие интонации, пара-тройка фраз с хорошо подобранными словами. И все, вы трясетесь в истерике, а он наслаждается тем, что довел вас, причем со стороны выглядит так, словно он здесь совершенно не причем. Но это не значит, что в вас проснулись прежние чувства, Анастейша, - Ана замирает, когда Велигд произносит ее имя, - они давно уже умерли. Но вы помните то состояние, оно все еще не оставило вас, и этот человек просто выдернул его из вашего сознания.

– А почему вы так уверены в том, что это не чувства вернулись?
– у феи голова кругом ходит от того, что Велигд не окинул ее скептическим взглядом, не усмехнулся презрительно, а вполне себе выслушал и даже объяснил, что к чему.

– А вы просто прислушайтесь к собственным ощущениям. Можете мне не отвечать, а вот себе все-таки признайтесь честно. Вы хотите прямо сейчас помчаться к нему? Вас к нему тянет? Вы желаете его видеть? Вы скучаете по нему даже несмотря на то, что он причинил вам столько боли? Он вызывает в вас какое-то желание? Просто подумайте.

Ана на некоторое время замолкает. За это время Велигд ничего не произносит, терпеливо ожидая, к каким выводам придет фея музыки. Наконец Ана кивает, будто соглашаясь с чем-то, и произносит:

– Вы правы. Ничего такого у меня нет. Я помню только то состояние, как мне было плохо, больно после нашего расставания, во время наших отношений, но и только. Просто мне сейчас обидно за ту прошлую себя, что ей пришлось все это пережить. Вы правы. Но как вы поняли про манипуляции и все такое?
– вдруг уставляется она на профессора Велигда.
– То есть вы просто все так подробно объяснили.