Финансовый кризис 2009. Как выжить
Шрифт:
А в это же время экономисты и журналисты возвещали грядущую «эру без кризисов», указывая на то, что в США совершенно нет инфляции. Розничные цены и в самом деле не росли: причиной были стремительный рост производительности труда и технические инновации. Но зато недвижимость и акции, цены на которые не входили и не входят в индексы, отслеживаемые экономистами и статистиками, поднимались весьма быстро. Росла в цене и земля. После войны продолжилась практика государственного субсидирования фермерских хозяйств. Благодаря этому фермеры давали сельхозпродукции как никогда много, и она шла
В конце 1928 года Федеральный резерв попытался немного притормозить кредитную экспансию, но уже летом 1929 года она была возобновлена в прежнем объеме. Национальный доход США возрос с 32 млрд долларов в 1913 году до 89,7 млрд долларов в 1927 году, а индекс Доу-Джонса утроился за 7 лет, предшествовавших кризису.
Развивавшееся конвейерное производство весьма сильно подняло производительность труда. Это позволило ввести минимальную заработную плату и установить максимальную продолжительность рабочего дня. Из-за «нулевой инфляции» зарплаты практически не росли, но покупательная способность доллара поднималась, и население могло позволить себе все больше маленьких житейских радостей. Только в 1929 году с конвейеров в США сошло 5,4 млн автомобилей, а общее число машин в стране составляло около 26,5 млн. Широко продавались и предметы роскоши (тогда это действительно считалось роскошью): телефоны, граммофоны, электрические приемники.
Но между тем в это же время денежная масса была увеличена на 62 %, и обеспечение американского доллара золотом было нарушено. Федеральная резервная система постепенно снижала учетную ставку процента для банков – членов ФРС по займам у центрального банка с 6,5 % в 1921 году до 3,5 % в 1927-м.
Нарастал, начиная с 1921 года, и дефицит государственного бюджета. Денежная масса на 31 декабря 1928 г составила $73 млрд, а на 29 июня 1929 года она была $73,26 млрд долларов Рост очень маленький, и на рынок хлынули суррогаты: расписки, векселя и тому подобные ценные бумаги. Стоимость этих ценных бумаг, выпущенных на первое октября 1929 года, составляла около 87 млрд долларов.
Весной 1929 года Совет ФРС запретил банкам (своим членам) выдавать кредиты на покупку акций, а потом и поднял учетную ставку. Рынок находился в очень странном состоянии: с одной стороны, рост производительности труда в промышленности уменьшился, а с другой – росло количество денежного суррогата.
Фондовый рынок продолжал ставить рекорд за рекордом, и крупнейший американский экономист-математик, один из основателей неоклассической экономики Ирвинг Фишер 19 октября 1929 года патетически восклицал: «Страна марширует по высокогорному плато процветания».
За пять дней до катастрофы президент Герберт Гувер заявил, что в стране ничто не угрожает производству товаров и торговле ими.
Но уже 29 октября 1929 года фондовый рынок рухнул.
«Черный вторник». Предпосылки и последствия кризиса
Уже в 1926 году около трети взрослого населения США было вовлечено в рынок акций.
Легенда гласит, что Рокфеллер, после того как чистильщик обуви спросил у него, куда лучше вложиться, поднялся в свой офис и велел сбрасывать все акции.
– Рынок перегрет. Когда чистильщики обуви рассуждают об акциях, профессионалам на рынке делать нечего.
Нет достоверных сведений о том, что эта фраза была сказана, но известно, что сам Рокфеллер не слишком пострадал от наступившего позже кризиса: он и в самом деле не располагал никакими акциями. Но ответов на вопрос, что уже созрел у читателя, может быть два: или Рокфеллер (поняв, что рынок и в самом деле уже перегрет, и даже он не может его контролировать) избавился от акций. Или он избавился от них потому, что контролировал рынок весьма хорошо…
Какая из этих версий верна? Сегодня, увы, мы не можем ничего достоверно утверждать. У людей, сколотивших себе громадные состояния, есть, безусловно, какое-то звериное чутье. Но вряд ли бы они смогли эти состояния сколотить, если бы к их чутью не была приложена еще и возможность диктовать условия игры своим мелким партнерам.
Впрочем, первый звонок, на который никто не обратил внимания, прозвенел еще в марте 1929 года, когда несколько недель падала цена акций. Правительство отказалось увеличить ставку на процент, и экономика вышла из кризиса сама.
Многие, возможно, тогда поняли, что грядет кризис, но акции снова начали расти, и никто не смог отказаться от прибыли: ведь каждый день приносил еще несколько центов.
А может, они руководствовались позицией одного российского губернатора, который на пике кризиса вдруг заявил на пресс-конференции, что «никакого кризиса нет», и даже попросил журналистов не употреблять это слово, заменив его, например, на «сложности» или «временные проблемы». Ну нет такого слова в русском языке, и всё, какой такой «кризис»? Сам губернатор деньги со своего счета в российском банке не снимал и другим не посоветовал.
Но вернемся в Америку тридцатых.
24 октября 1929 года крупные нью-йоркские банкиры прекратили нормальное кредитование и начали выдавать брокерам кредиты «до востребования, с условием погашения в 24 часа». Пытаясь расплатиться, некоторые брокеры были вынуждены «сливать» свои акции по любой цене. Но и это не слишком поколебало рынок.
Но 29 октября на нью-йоркской бирже началось обвальное падение. За несколько часов акции вернулись на позиции годовой давности.
29 октября 1929 года получило название «черного вторника». За один этот день было продано более 16 млн акций, а общая их стоимость уменьшилась на 10 млрд долларов.
Падение акций продолжалось целую неделю, а 5 ноября оно распространилось и на рынок товаров. Сначала это были товары сезонного производства. Цены на пшеницу в этот день упали почти до нуля. Затем рекордно упали цены на хлопок, а 13 ноября рынок достиг исторического минимума.
Только за три первые недели убытки США превысили все затраты на Первую мировую войну и составили примерно 30 млрд долларов, то есть треть национального дохода.
Понятно, что люди перестали доверять банкам, и общее изъятие вкладов перед кризисом составило около 5–6 млрд долларов. Банки перестали выдавать кредиты, люди не могли расплатиться по долгам, и по стране понеслась волна банкротств.