Физрук
Шрифт:
— Читерство, — фыркнул Федор.
— Можешь выйти из машины и останавливать его исключительно игровыми методами, — предложил Кабан.
— Нет, спасибо.
— Тогда не говори под руку. Чапай, ты из него стрелять умеешь?
— Нет.
— Значит, придется самому.
Кабан резко затормозил, не дожидаясь полной остановки машины, выскочил на дорогу, одновременно извлекая из инвентаря "джавелин". Не помню, чтобы он успел его перезарядить, но ракетный комплекс был явно готов к выстрелу.
Кабан
— Перелет, — констатировал Федор.
Кабан, не теряя времени, вернулся за руль, захлопнул дверцу и нажал на газ.
— Я не понимаю, — сказал Федор. — Ну промазал, бывает. Чего б тебе еще раз не попробовать?
Наводясь по инфракрасному излучению от двигателя броневика, ракета упала с небес практически вертикально, и броневик исчез в распускающемся цветке взрыва. Кабан снова затормозил и мы втроем уставились назад.
Когда пламя спало, броневик все еще стоял на месте, но изрядно покореженный и явно не способный продолжать преследование. А рядом с ним стоял Ильич.
Невысокий, скромный, в своем привычном сером костюме.
Неопалимый.
И грозил нам серпом.
— Пламя не может повредить тому, в чьих жилах течет истинный огонь революции, — пафосно сказал Кабан. — Это я вам системное сообщение цитирую, если что. Вот только сейчас получил.
— Похоже, ты в пролете, Федор, — сказал я. — В следующий рейд мы тебя не возьмем.
— Я и сам с вами не поеду, — сказал Сумкин. — На фиг надо?
— Лут же, — сказал я. — Прокачка. Уникальные артефакты, которые наверняка с него упадут.
— Мне кажется, что оно того не стоит, — сказал Федор. — Да и вам пока рановато.
— Что-то мне подсказывает, со временем он тут такие порядки наведет, что против него только армейская операция поможет, — сказал Кабан. — Общевойсковая.
Мы свернули на Третье транспортное кольцо, и я выдохнул. Лишившийся своего средства передвижения Ильич не стал призывать второй броневик (может быть, на этот счет у него были свои ограничения от Системы) и просто прекратил преследование.
— А вот по поводу "джавелина"… — сказал я.
— Не начинай, — попросил Кабан.
— Нет, я не собираюсь пытать тебя на предмет, что за друзья тебе его подогнали, — сказал я. — И за какие заслуги. Но ты никаких странностей не заметил?
— Заметил, — сказал Кабан.
— В этот раз он отработал штатно, как и положено, — сказал я. — Но там, в Думе… Это ж явно не так должно было действовать. Я удивлен, что он против того зомби вообще сработал. У него ж основной поражающий эффект — это кумулятивная струя, и находится он по тепловизору, а зомби — холоднокровные, потому что мертвы.
— Сработало и сработало, какая тебе разница, — сказал Кабан.
— Я хотел бы отследить закономерности.
— А смысл? Там все равно только два выстрела осталось.
— Ну, возможно, это не последний ракетный комплекс, который нам встретится.
— Слушайте, но это может быть просто игровая условность, — вмешался Федор. — Система определила вашу хреновину, как очень большую пушку, и отработала соответственно, подстраиваясь под текущего противника.
— То есть, ты хочешь сказать, что Система нам подыгрывает?
— В данном конкретном квесте — похоже на то, — сказал Федор.
— А смысл? — спросил я. — Сначала выдать нам сложный квест, а потом тащить по прохождению?
— Я не знаю, — сказал Федор. — Возможно, внутри самой Системы есть какие-то противоречия, и она попыталась устранить их с нашей помощью. Но это вилами по воде, сами понимаете.
— Понимаем, — сказал Кабан. — Мы пытаемся играть в игру, в которой все правила — вилами по воде.
— Что с Ильичом делать будем?
— Ничего, — сказал Кабан. — Дадим время, может, кто-нибудь другой его прикончит.
— А штрафы?
— Найдем оракула. Или храм.
— Похоже, тобой овладели пораженческие настроения, — заметил я.
— Он — не зомби и не скелет.
— Ну, какой-то другой вид, согласен. Все равно нежить.
— Но нежить идейная, — сказал Кабан. — Может, я не хочу его убивать вовсе не потому, что боюсь не потянуть. Может, я хочу посмотреть, что из этого выйдет.
— Один раз ничего хорошего из этого уже не вышло, — сказал Федор.
— Каждый заслуживает второго шанса, — сказал Кабан. — Кроме полных козлов, а он явно не такой.
— Это тебя расправа над стариканом так впечатлила? — поинтересовался я.
— И это тоже, — сказал Кабан. — В любом случае, поедем домой, отдохнем пару дней, понаблюдаем, а там уже будем решать.
— Это если система даст нам отдохнуть, — сказал я.
— Мне кажется, лимит сюрпризов за последние дни уже исчерпан, — сказал Кабан, почесал переносицу и снова положил обе руки на руль.
Конечно же, он ошибался.
ГЛАВА 17
В деревню мы вернулись без всяких эксцессов, и там все тоже было благополучно, и за время нашего отсутствия зомби никого из знакомых не сожрали.
Приехали мы уже поздним вечером, так что дед Егор привычно дрых в домике для гостей, а Оксана с Зинаидой Петровной сидели на кухне и смотрели по телевизору концерт Стаса Михайлова в записи. Где теперь этот Стас Михайлов? Какую Лободу в овраге доедает?
Оксанка тут же бросилась на шею к мужу, а мы с Федором протиснулись мимо и скромно сели у стеночки.