Флаг Святого Георгия: Английский флот во Второй мировой войне

Роскилл Стефен Уэнтворт

Флот Метрополии занялся охраной северных выходов в Атлантику, прикрытием слабых кораблей Северного Патруля, проводкой конвоев из Норвегии и усилением блокады. В это время Средиземноморский флот ожидал прояснения позиции Италии. Вскоре стало ясно, что Муссолини предпочитает выжидать, и тогда движение судов через Суэцкий канал возобновилось. Поэтому многие корабли адмирала Каннингхэма были переброшены на театры, где велись более активные действия. Наши заморские базы начали патрулирование важнейших узлов судоходства и поиски вражеских рейдеров, которые вскоре заявили о себе.

В действительности немцы начали развертывание своих сил в океане еще до объявления войны. С 19 по 31 августа 1939 все боеспособные океанские подводные лодки были отправлены в Атлантику. Малые подводные лодки патрулировали в Северном море и приготовились ставить мины у наших портов и баз. К концу месяца из 56 подводных лодок не менее 39 находились на позициях. Однако они имели приказ соблюдать все договорные ограничения на атаки торговых судов. Возможно, таким образом немцы собирались смягчить впечатление от своего первого удара. Режим Гитлера не следовало подозревать в альтруизме. Просто он хотел избежать ответных мер со стороны нейтральных

стран. Однако мы увидим, как очень быстро действия германских подводных лодок переросли в неограниченную подводную войну, хотя сами немцы старательно избегали этого термина, помня о крайне неприятных событиях, которые в 1917 привели США к вступлению в войну против кайзера.

Что касается германского надводного флота, 21 и 24 августа карманные линкоры «Граф Шпее» и «Дойчланд» тоже вышли в Атлантику. Немцы тщательно разработали план превращения торговых судов во вспомогательные крейсера. Первый из них вышел в море в феврале 1940. Всего в составе германского флота имелось 10 таких рейдеров.

Глава III. Не «странная» война. Сентябрь 1939 — апрель 1940

«Бесценное наследие (морской мощи), рожденное из нашего нахождения на острове, взращивалось и культивировалось веками».

Из речи адмирала Битти по случаю его избрания Лордом-ректором Эдинбургского университета, 28 октября 1920

В Англии зиму 1939 — 40 называют «странной», или «фальшивой» войной, потому что огромные армии на континенте стояли одна напротив другой и решительно ничего не делали. Мы ожидали, что на наши города обрушится град бомб, однако эти опасения оказались беспочвенными. Но для Королевского Флота этот период был совсем не «странной» войной, так как с первого дня военных действий его корабли трудились с полным напряжением. Столкновения с противником были достаточно частыми, и мы понесли значительные потери. Кроме того, год завершился исключительно сильными зимними штормами. Несколько недель погода в Ла Манше и Северном море очень напоминало полярные широты.

Первой задачей наших южных эскадр стала перевозка во Францию Британского Экспедиционного Корпуса. Эта операция была тщательно спланирована задолго до начала военных действий. Поэтому с первых дней сентября густой поток транспортов и грузовых судов устремился через пролив на континент. К июню 1940 пролив пересекли полмиллиона человек и 89000 машин, причем не были потеряны ни один солдат, ни одна пушка. Мы ожидали, что главной опасностью для конвоев через Ла Манш станут подводные лодки, но через Дуврский пролив сумела проскочить лишь одна. В октябре мы завершили постановку 3600 мин заграждения, и противник потерял 3 лодки. Поэтому немцы оставили мысль об атаке нашего судоходства в Ла Манше и прекратили попытки выйти в район Западных Подходов кратчайшим путем. Вместо этого лодкам приходилось выходить в Атлантику гораздо более длинным путем — вокруг северной Шотландии.

Подводные лодки, посланные караулить главную базу Флота Метрополии, преуспели не больше, чем их товарищи на юге. В сентябре и октябре наши эсминцы имели несколько столкновений с ними в северных водах и на Западных Подходах. Однако несколько кораблей спаслись только благодаря неисправностям германского магнитного взрывателя, который командиры подводных лодок вскоре начали ругать на все корки. В то время мы не знали, что 14 сентября «Арк Ройял» спасся во время атаки U-39 именно по этой причине. Первые успехи противолодочных операций вселили уверенность в наши эсминцы. Однако серию удач завершила катастрофа. Через 3 дня после спасения «Арк Ройяла» подводная лодка U-29 торпедировала и потопила эскадренный авианосец «Корейджес» в районе Западных подходов. Этот авианосец использовался для противолодочного патрулирования, имея слабое прикрытие. Совершенно непонятно, почему ценный корабль должен был использоваться таким странным образом. Скорее всего, это было предпринято под давлением верхов, особенно Первого Лорда Адмиралтейства, требовавшего начать «активные» действия против подводных лодок [1] . Хотя эта катастрофа привела к немедленному прекращению использования эскадренных авианосцев для охоты за подводными лодками, застарелую глупость — требование искать противника на океанских просторах — выбить из тупых голов высшего британского командования оказалось нелегко. Хотя гораздо лучше использовать все наличные силы для проведения оборонительной стратегии конвоирования торговых судов. Это заставило бы противника обнаружить себя, а корабли эскорта могли немедленно контратаковать лодку. Еще полвека назад Мэхен проклял такую стратегию [2] . После Первой Мировой войны адмиралы Битти и Симс на основании собственного опыта пришли к аналогичным заключениям. Но в 1939 дилетанты предпочли забыть огромный исторический опыт.

1

Смотрите воспоминания Черчилля «Вторая Мировая война», том 1. «Я всегда стремился поломать эти оборонительные тенденции и найти способ контратаки Я не мог полагаться на стратегию «Конвой и блокада». Также упоминаются распоряжения первому Морскому Лорду от 9 и 20 ноября относительно организации «независимых флотилий» для прочесывания Западных Подходов.

2

«В действительности действие системы конвоев в этом и других случаях предупреждало все попытки подорвать ее, если конвои были правильно организованы и надежно прикрыты. Она приносила больше успехов, чем охота за отдельными мародерами. Этот процесс, даже при самой тщательной организации, напоминал поиски иголки в стоге сена». Мэхен, «Влияние морской силы на французскую революцию и империю», том 2.

Для защиты нашего судоходства в районе Западных Подходов нам требовалось выдвинуть базы как можно дальше на запад. Теперь мы остро ощутили утерю баз в Ирландии, которые так хорошо послужили в прошлую войну. Сегодня кажется невероятным, но в 1938 мы добровольно отказались от права

использовать эти базы без права снова занять их в случае войны. В 1939 начались переговоры с правительством Эйре, но опять ничего не было сделано для смягчения последствий нашей недальновидности. Единственное, что у нас осталось — Белфаст и Лондондерри в Ольстере. Однако они находились гораздо дальше от района, где предстояло действовать эскортным кораблям. Ни один из этих портов не был приспособлен для использования в качестве крупной базы. Поэтому нашим эскортным кораблям приходилось базироваться на Клайд, Ливерпуль, Милфорд Хэйвен и Плимут. Они не могли принимать большие запасы топлива, а потому могли сопровождать конвои только до меридиана 15° W, то есть 200 миль на запад от Ирландии. Если конвой направлялся на юг, мы могли обеспечить его сопровождение только до 47 параллели, примерно до середины Бискайского залива. Очень быстро выяснилось, что этого абсолютно недостаточно. После оборудования баз в Ольстере граница возможного прикрытия продвинулась немного на запад, но до апреля 1941 она не простиралась далее 19° W. Главные точки формирования конвоев (Галифакс, Гибралтар и Фритаун) располагали лишь слабыми местными силами. Канадский флот, например, мог сопровождать направляющиеся в Англию конвои только первые несколько сот миль их пути. После этого конвой оставался на попечение океанского эскорта. Иногда это был линкор или крейсер, но чаще всего — вспомогательный крейсер, — который и сопровождал его через океан. Конечно, войсковые конвои всегда получали особое сопровождение. Еще до конца 1939 мы переправили через океан 1 канадскую дивизию. Постепенно слабый ручеек войск из-за океана превратился в мощный поток. Солдаты прибывали в Англию, чтобы сражаться за дело, в которое они верили, и многие из них остались лежать в Африке и Европе. Кроме канадцев, на театры активных военных действий прибывали войска и других стран Содружества. Вскоре после начала войны из Бомбея на Средний Восток начали прибывать части Индийской Армии под прикрытием Ост-Индской крейсерской эскадры. Множество прекрасных пассажирских лайнеров, включая колоссы «Куин Мэри» и «Куин Элизабет», перевозили австралийцев и новозеландцев в Египет. В первые 6 месяцев войны перевозки войск Британской империи шли буквально по всему земному шару. За первыми быстроходными конвоями с личным составом следовали тихоходные конвои с техникой, вооружением и боеприпасами. Так как эти передвижения совершались в обстановке строгой секретности, а также потому, что противник никак не пытался им помешать, они привлекли мало внимания. Однако молчаливая эффективность, с которой все это было осуществлено, была великолепным примером действия нашей морской мощи. Войсковые транспорты незаметно выходили в море тихим утром, а через несколько дней или даже недель так же незаметно прибывали в порт назначения. Однако их сопровождали крейсера, за спинами которых стояли главные силы флота. Адмиралтейство держало под своим контролем всю систему судоходства, следя за перемещениями конвоев и готовя топливо, воду и другие материалы в каждом порту.

В первые месяцы войны и торговые конвои почти не имели проблем. Однако, как мы уже отмечали, многие суда были вынуждены следовать самостоятельно. Именно они и становились первыми жертвами вражеских подводных лодок. U-30 в день объявления войны без предупреждения, в нарушение прямого приказа Гитлера, потопила лайнер «Атения». При этом погибло много пассажиров. Хотя этот инцидент можно объяснить тем, что командир лодки Лемп по ошибке принял лайнер за вспомогательный крейсер, послевоенное расследование показало, что он скорее всего неправильно истолковал приказ и решил, что такая атака разрешена. Так или иначе, но немцы пошли по кривой дорожке, пытаясь скрыть правду. Они даже уничтожили часть страниц из бортового журнала лодки, И только после войны, когда в наши руки попали все немецкие документы, мы узнали детали этой истории.

В свете заявлений, сделанных в последние годы бывшими командирами противника в оправдание поступка Лемпа и вообще в оправдание всей кампании подводных лодок против торгового судоходства, было бы справедливо напомнить читателю законодательство 1939. Еще в ноябре 1936 представители Гитлера подписали Лондонский протокол, а в конце того же года Германия присоединилась к соглашению, запрещающему подводную войну против торгового судоходства. В официальных британских кругах, которые отлично помнили предыдущие нарушения Гитлером международного законодательства, это было встречено с долей цинизма. В 1938 Адмиралтейство открыто опубликовало инструкции капитанам торговых судов на случай войны. Эти инструкции были посвящены целиком защите торговых судов и упоминали о намерении Адмиралтейства оснастить их оборонительным вооружением. Поэтому германские авторы утверждали, что такие инструкции давали немецким лодкам право топить наши суда без предупреждения. Но в тот момент не существовало никаких признаков, что Германия намерена подписать Лондонский протокол. Эта фальшивка была состряпана уже после войны. Мы сами очень медленно и нерешительно отменяли довоенные ограничения. В 1941 неограниченная подводная война была разрешена только в заранее объявленных районах. Наше нежелание использовать право возмездия лучше всего иллюстрирует случай 12 декабря 1939. Через 3 месяца после потопления «Атении» британская подводная лодка «Сэмон» отказалась от атаки германского лайнера «Бремен» (52000 тонн), который следовал вдоль побережья Норвегии на обратном пути домой из Нью-Йорка через Мурманск.

Как бы немцы ни старались оправдать Лемпа, его поступок принес пользу англичанам, так как убедил их, что немцы начинают неограниченную подводную войну.

Поэтому отпали последние сомнения в необходимости введения системы конвоев.

Несмотря на первые успехи, которых противник добился, отправив в море все имеющиеся подводные лодки еще до начала войны, общие результаты 7 месяцев подводной войны (сентябрь 1939 — март 1940) оказались для союзников не такими уж плохими. Они потеряли 22 судна водоизмещением 764766 тонн, то есть немногим более 100000 тонн в месяц. За это время были уничтожены не менее 18 подводных лодок, то есть третья часть всего германского подводного флота. Более того, темпы строительства новых лодок были очень низкими, так как Гитлер тормозил его. За эти же 7 месяцев было построено всего 11 новых лодок, поэтому Дениц не сумел даже восполнить свои потери. Хотя мы и не знали этого, но мы топили лодки быстрее, чем немцы их строили.