Шрифт:
Глава 1
Голографическая рекламная красотка, раздвигая непривычно густые заросли инопланетных джунглей, вышла на усыпанную цветами поляну, остановилась, и, белозубо улыбаясь, повела рукой. Марсианские орхидеи, спроецированные голографом прямо на темнеющее небо, трансформировались и слились в призывную надпись: «Вы – те, кто верит в будущее! Вы - те, кто знает, где будущее! Вы – те, кто создаёт будущее всего человечества! Ваше будущее ждет вас в Корпорации Межзвездных Поселенцев! Создайте свой мир!»
Флаер, отразив переливы рекламы, радужной искрой мелькнул на фоне окраинных небоскребов громадного мегаполиса, и, прошив грудь улыбающейся
Вскоре камень внизу сменился островками низкорослых сосен, меж ними ртутной кляксой сверкнула поверхность небольшого вытянутого озерка. Заповедник. Вдоль берега водоема, сохранившегося здесь благодаря усилиям природоохранных служб и прихотям самой Природы, жались друг кдругу четырехэтажные дома стандартной постройки. Участки земли, на которых высились башни коттеджей из светлого пластика, примыкали вплотную к озеру, и были обнесены высокими стенами.
Машина снизилась, чиркнула брюхом по верхушкам деревьев заповедника, а потом, снова набрав высоту, плавно опустилась на посадочную площадку одного из домов. Предупредительно мигнули и погасли сигнальные огоньки, щелкнули замки, и на подсвеченную голубоватыми посадочными кругами поверхность площадки из флаера выпрыгнул высокий светловолосый парень.
– Приехали, вылезай! – весело окликнул он спутников в кабине, заглядывая внутрь и подавая кому-то руку. – Вот мои пенаты.
Из машины, чуть опираясь на предложенную галантным спутником руку, выбралась девушка в легком летнем комбинезоне. Откинув со лба русую челку, она с любопытством огляделась. Огромные серые глаза распахнулись еще шире от удивления.
– С ума сойти! – воскликнула она. – Патрик! Мы, конечно, знаем, что ты не из бедной семьи, но чтобы так…
Светловолосый, которого она назвала Патриком, усмехнулся, довольный произведенным впечатлением. Еще бы! Пятикомнатный дом на берегу озера, в заповедной зоне, да целых тридцать квадратных метров земли вокруг него. Земли, на которой растет настоящая, а не синтетическая, трава. Земли,а не камня или песка! Такая роскошь не каждому по карману. Это вам не квартира в высотной застройке, пусть и на элитных двухсотых этажах. Хотя это новоприобретение целиком было заслугой его отца, Шарля Д’Орнея, профессора ИСИТ - Института Современных Информационных Технологий, Патрик считал, что имеет право гордиться. Как-никак, он ведь тоже Д’Орней, подающий надежды сотрудник того же института, хоть и совсем еще молодой. Сегодня Патрику исполнилось двадцать пять лет, и после вечеринки он привез своих друзей – Елену, Александра и Ликамбо посмотреть новый дом, где теперь жила его семья.
Вслед за девушкой из флаера выбрались два парня. Александр – стройный худощавый брюнет с тонкими чертами лица, чрезвычайно подходивший под описание испанских конкистадоров, и с идеально дополняющей его внешность фамилией – Гарсиа. И Ликамбо Тора – темнокожий гигант в форменной куртке, на рукавах которой неярко фосфоресцировала эмблема городской патрульной службы.
–
– Пат, я бы на твоем месте даже не дергался. Зачем куда-то лететь, если ты и здесь живешь так, словно не на Земле находишься?
– Ну, ты не на моем месте, - рассмеялся Патрик.
– Это точно. А жаль!
– кивнул Гарсиа, и бросил быстрый взгляд на Елену. – Ну, все-таки, Пат, объясни, зачем тебе это надо? Отец – глава самого громадного и загадочного института, ты сам - вполне состоявшийся ученый, нехилая квартирка в Тайм-Центре, собственный клочок земли в заповедной зоне, да еще и самая замечательная девушка в придачу ко всему этому счастью. Я понимаю Ликамбо – ему с его солдатскими замашками самое место в колонии поселенцев у черта на куличках. Я - тоже понятно, мне здесь ни шиша не светит, кому сейчас на Земле нужны механики? Елена вообще космобиолог, ей сам Бог велел лететь. Но ты-то,Пат? Кибернетика, электроника, киберпсихология – на этом земной мир держится.
– Ну, почему же земной? – откликнулся Патрик. Он стоял, обнимая за талию Елену, и с улыбкой глядел на друга. – В наше время на них любой мир держится. К тому же у меня есть одна очень веская причина.
Он повернулся к девушке и подмигнул ей.
– Елена, скажи им то, что ты сказала вчера мне.
Девушка рассмеялась.
– Я пообещала себе, Алекс, что моя свадьба состоится за пределами старушки Земли.
– Слышал, Алекс? А эта девушка выйдет замуж только за одного человека – за меня. Вот тебе и причина.
– Вам до брачного возраста еще – десять лет! Кто вас поженит раньше тридцати пяти? – скептически прищурился Александр.
– Вот именно, Алекс! Но это земные законы. – Патрик наставительно поднял указательный палец. – А ты сегодня в Корпорации внимательно читал Кодекс поселенцев? Они будут проходить дестерилизацию уже при тестировании перед отлетом, и им разрешается вступать в брак сразу по прибытии на место поселения, и иметь столько детей, сколько хотят! А не одного, как здесь. Сколько у нас их будет, Ленок?
– Да ну тебя! Опять со своими глупостями, – в притворном негодовании замахнулась на него девушка. – И сколько раз тебе говорить - не называй меня «Ленок»! Терпеть не могу этого обращения.
– Ладно, ладно, не буду, - посмеиваясь, прикрылся ладонями Пат.
– Это все пустые слова, Патрик, - вмешался в разговор Ликамбо. – Ты меня знаешь, я шуток не понимаю. Все, что ты сказал – не причина для такого серьезного решения, как внесение своего имени в списки межзвездных переселенцев.
Черные глаза Ликамбо смотрели пристально и серьезно.
– Причина? – Пат поднял брови. – Не занудствуй, Ликамбо. Ты совсем не изменился со школы, все такой же непонимающий. Разве простого желания недостаточно?
– А ты все такой же любитель пустой болтовни, - спокойно парировал Ликамбо.
– Желание может в один прекрасный момент испариться, и что тогда? Должна быть цель, Пат, причина.
– У тебя, конечно, она есть?
Патрик скрестил руки на груди, готовясь к одному из многочисленных споров с темнокожим метисом. На незнакомых с ним людей двухметровый мускулистый Ликамбо производил впечатление не слишком обремененного мозгами человека, но только до тех пор, пока не открывал рот. Еще в детстве ему нередко случалось ставить в тупик своими рассуждениями и вопросами преподавателей в школе, и они все наперебой прочили ему блестящую карьеру каждый в своей области. Но Ликамбо привел в изумление учителей и в отчаяние родителей, когда после окончания школы поступил в полицейское училище. Естественно, что для этого была причина.