Флер Д’Оранж: Сердце Замка

Лобусова Ирина

– Кто это был, ты спросила?

– Спросила. И мне сказали следующее, и охранник, и вахтерша в два голоса: кто-то просто бросил конверт на пол, когда входная дверь приоткрылась. Вернее, выходили на улицу несколько сотрудников телецентра. Когда они вышли, в открытую дверь кто-то бросил конверт. Он упал на пол. Его увидел охранник. Поднял, прочитал адрес и вашу фамилию. Вышел на улицу посмотреть, кто доставил письмо таким странным образом, но возле входа не было никого…

– Странно.

– Очень странно! Мы никогда не получали таких странных писем! Но я все-таки решила не выбрасывать диск, а отдать вам.

– Молодец, правильно решила.

– Что же вы будете делать?

– Идем!

Мы вошли в небольшую

редакционную комнату, в которой стоял старенький компьютер – на нем почти не работали и он не был подключен к нашей офисной сети. Так как компьютер не был связан со всеми остальными (из-за устаревшей модели и долгого срока работы), мне не было его жаль. К моему огромному удивлению, диск открылся сразу. Я открыла вордовский файл довольно большого объема…

– Но это не русский язык!

– Да, действительно. Текст написан на английском. Попробую перевести.

Это было письмо, адресованное лично мне. Письмо следующего содержания:

«Если мы с вами когда-нибудь встретимся, вы узнаете меня только по одному признаку: точно по такому же диску, на котором вырезаны цветы. Их существует всего два. Один я отправляю вам. Другой сохранится у меня лично, и когда-нибудь по нему вы сможете меня узнать. Возможно, я стану держать его в руках, чтобы вы увидели, а может, положу в карман пиджака, чтобы не привлекать вашего внимания – я еще не знаю, как все это произойдет. И встретимся ли мы с вами когда-либо. Но самое первое, что вам следует сделать – это внимательней вглядеться в изображение цветов. Это ключ ко всей истории, к той самой истории, о которой я пишу здесь.

Белые цветы. Про себя я называю их „флер д' оранж“, хотя те цветы, о которых идет речь, не растут на деревьях, как свадебные цветы апельсина. Знаете, почему я так их назвал?

Они похожи на свадебные букеты, которые молодые девушки держат в день свадьбы, на цветы, которыми украшают невест. Мне рассказывали старые люди, из жителей нашего поселка (кто еще остался в живых и не денется никуда, кто остался в поселке ожидать свою смерть, которая приближается к ним с таким же красивым белым лицом, как цветы „флер д'оранжа“), что в прежние времена существовал обычай вплетать эти цветы в свадебные венки, посвящая невест языческой Богине Солнца (именно она считалась покровительницей этих цветов). Атрибут, символизирующий „смерть“ незамужней девушки, и возрождение ее в новом качестве – в качестве замужней женщины. Одновременно – смерть и следующее за ней воскресение. Мне показалось это символичным. Символ любви и смерти, белые цветы, не имеющие ничего общего с невинностью или чистотой. Они становились посвящением этой символической смерти. Их посвящали этому древнему обычаю. И тогда считалось, что солнечные лучи будут хранить всю жизнь.

К сожалению, я не знаю, как называются белые цветы в научных кругах. Называть их „флер д’оранжем“ довольно безграмотно. Но в моей истории очень мало здравого смысла. Поэтому я решил позволить себе такую неточность.

В наших краях действительно много солнца. Оно осталось прежним, несмотря на то, что поменяло свой цвет. И девушки больше не вплетают белые цветы в свои венки. В наших краях мог бы быть целый лес апельсиновых деревьев, благоухающих всеми ароматами жизни. Но сады и леса в наших краях не живут. Вместо любви и свадеб поселилась смерть. А солнце для большинства жителей нашего поселка стало черным. Простите за лирическое отступление. О чем, собственно, мое письмо?

О доказательствах резонансных убийств и об истории, за которую (если бы вы жили за рубежом) вы могли бы получить Пулитцеровскую премию. Почему я отправляю это письмо вам? Вам – ведущей передачи со скандальным содержанием, где много эротики, глупой женской болтовни, но ни слова о коррупции и криминале? По двум причинам.

Во-первых потому, что вы кажетесь мне сильной личностью (хотя я читал, что вы довольно не счастливы в

жизни). Вы производите впечатление человека волевого и амбициозного, и если вы решитесь добиться чего-то, вы, скорей всего, сможете это сделать. А во-вторых, ваша передача имеет настолько нейтральную репутацию, что если вы полезете в черный криминал, никто даже не догадается о возможной причине. Вам гораздо проще будет провести необходимое расследование и нажать каналы, какие следует, чем журналисту из передачи более политического или криминального свойства…»

Дочитав до этого места, я подняла глаза к Свете и сказала совершенно невинным тоном:

– Так, все понятно. Очередной псих. Этот бред даже не следует читать дальше. Я просто его уничтожу. Явно видно, что писал человек не в здоровом рассудке.

– Да, мне тоже так подумалось! – сказала Света, – Псих! Это вы в самую точку!

– Ага. Ну, ты можешь идти. Спасибо, что принесла письмо. Оно меня развлекло. Приноси, если будет что-то подобное. Иди! Я еще здесь побуду.

Света ушла. Я плотно закрыла за ней дверь и вернулась к компьютеру. Конечно, я кривила душой. Я лгала достаточно профессионально (научилась за годы, проведенные на телевидении), поэтому не сомневалась, что неопытная Света приняла за чистую монету каждое из моих слов. На самом деле, телевидение – цепь сомнительных историй. Все телевидение мира держится именно на таких сомнительных историях, и счастье, когда не надо за них платить. Обычно трогательные «повести» сочиняют мои редакторши (более опытные, чем Света). Редакторши пишут, а в париках и гриме снимаются безработные актеры (или студенты театральных вузов, чтобы подработать). Но я никогда не признаюсь в этом – даже под страхом смертной казни! Электронное письмо заинтересовало меня сразу.

И дело было не только в странном способе, которым письмо попало ко мне. Дело было в той особенной убежденности, которая чувствовалась за словами его автора. И (очень странно, но мне показалось именно так) автор словно рассчитывал, что я избавлюсь от компании (коллег, друзей, просто людей, находившихся вместе со мной в комнате), дочитав до какого-то определенного момента (например, про белые цветы, которые на самом деле не флер д’оранж), а потом продолжу читать письмо в гордом одиночестве (чтобы другие не своровали сенсацию). Кроме того, мне просто понравилось начало письма! В тайне я тосковала по капельке криминала, чтобы разбавить им программу(без криминала рано или поздно выдохнутся любые романтические истории. В этом мало кто признается, но так оно на самом деле и есть). В общем, письмо захватило меня настолько, что я принялась читать дальше.

«Извините за то, что пишу не на родном языке. Но я знаю, что вы владеете английским. И, кроме того, я преследую вполне определенную цель. Вы сможете продать эту историю зарубежным изданиям, а без перевода письма вы не сможете это сделать. Чтобы сэкономить ваше время, я делаю это сам. Дело не только в деньгах, которые вы сможете заработать. Дело в том, что окончание этой истории находится в чужой стране (и не в одной). В каких странах? В конце расследования вы все это выясните без труда. В моем письме вы найдете имя и адрес одного человека (он из зарубежного информационного агентства), которому вы сможете передать всю информацию. Он был в наших краях, крутился вокруг да около, но, к сожалению, ему так и не удалось собрать конкретные факты. К сожалению, в то время я тоже мало знал, поэтому так и не смог ему помочь. Поэтому, свяжитесь с ним прямо сейчас и расскажите о письме и о том, что вы сможете докопаться до сути. Он поймет, о чем идет речь. Собственно, вам останется лишь мелочь, ведь большую часть расследования провел я сам. Вам останется лишь перепроверить и убедиться в подлинности моей информации, и взять два главных доказательства, без которых любые разговоры о деле просто бессмысленны. Итак, два доказательства (важнее их ничего нет).