Флеш-драйв
Шрифт:
Он начал с того, что собрал себе из аварийных скафандров экипажа относительно приличный бронекостюм. Не стесняющий движений, с кинетическими щитами, которых в этом веке ни у кого не было. Правда, включать эти щиты он сможет нечасто - чтобы не мешали его персональным биотическим полям. Но дополнительная защита в моменты передышки совсем лишней не будет. Кроме того, химические патроны обеспечивали регенерацию кислорода в течение часа обычного движения или пары минут ускорения, а скафандр вводил его в тело прямо через кожу. В дальнейшем Мордин собирался заменить их на патроны с симбиотическими водорослями-мутантами, способными обеспечивать дыхание гораздо дольше. Также он собрал пояс,
Костюмчик получился ядовито-жёлтым - именно такой цвет имели аварийные скафандры, чтобы привлекать внимание спасателей. Вместе с красными молниями, которые возникали при его интенсивном движении из-за разрядки ядра эффекта массы, это создавало весьма зловещее впечатление. Но Мордин остался доволен - обеспечить незаметность он мог и другими способами, а яркие цвета отвлекали внимание свидетелей от более важных вещей.
Стоп, раз уж сброс электростатики все равно происходит, то почему бы не заставить его делать полезную работу? Сделаем нечто вроде ионолёта - пусть заряды создают течение облегченного эффектом массы воздуха из передней полусферы в заднюю! Это не только уменьшит его личные усилия на бег, но и позволит нейтрализовать воздушную волну, поток ветра, который выдавал близость агента посторонним.
Затем он собрал себе ручной генератор твёрдого света. Не сказать, чтобы это далось ему легко - он был биологом, а не физиком или инженером. Но общий принцип формирования стабилизированных фотонных полей ему был известен. А всё остальное - путь от дрожащего кубика жёлтого сияния размером с ноготь до мгновенно вспыхивающего в воздухе клинка - вопрос надлежащего количества проб и ошибок. На то и другое времени у Мордина было предостаточно.
К моменту сближения с Ретранслятором он уже располагал примитивным аналогом омнитула. Пусть даже без фабрикатора и вычислительного устройства - от первого мало толку в мире без омнигеля, а без второго можно обойтись, когда ты сам считаешь со скоростью современных компьютеров. Собрав полностью аналоговую схему управления, подключив её через энцефаллограф к своей нервной системе и "немного" потренировавшись, Мордин получил возможность вызывать около тысячи различных форм оружия, защиты и инструментов, управляя ими с высокой точностью.
Правда, тут нарисовалась следующая проблемка - вся эта роскошь требовала энергии. Много энергии. А компактные накопители для пехотной брони остались всё в том же светлом будущем. Но тут уже Мордин оказался на своём любимом коньке. За оставшийся до перехода час он собрал из оборудования корабельной кухни и запчастей системы жизнеобеспечения универсальный химический реактор, способный произвести топливные брикеты чуть ли не из любого органического мусора. А также генератор, потребляющий эти брикеты.
Он как раз закончил собирать последнюю версию костюма, когда в рубке запищал пульт. Корабль достиг Ретранслятора и подавал запрос на переход. Теперь Мордину предстояло проверить на практике самое невероятное воспоминание своего реципиента.
Известно, что переход через вторичный Ретранслятор длится секунды, а через первичный может занять и несколько минут. Но это - по часам внешнего, инертного мира. С точки зрения самого перемещаемого корабля, его пассажиров, всех процессов на борту - переход мгновенен. Между исчезновением в одной системе и появлением в другой - не проходит даже наносекунды. Из-за этого приходится после прыжка дополнительно сверять часы.
Потому что масса покоя корабля в момент перехода становится равна нулю, а скорость, соответственно - скорости света. Изменённой скорости света, не такой, как в остальном космосе... но тем не менее, это всё та же предельная C. При которой длина и время сокращаются до нуля.
Это было аксиомой в течение многих веков - и по большому счёту не подвергалось сомнению даже во времена Мордина. В канале Ретранслятора с вами не просто ничего не происходит - с вами ничего НЕ МОЖЕТ произойти. Даже теоретически.
Но Зуму об этом, похоже, сказать забыли. Он неоднократно жаловался как своим "братьям", так и учёным в лаборатории, что при каждом прыжке испытывает весьма неприятные ощущения. Физиологи сочли, что перед ними уникальный случай - первый в истории саларианец с фобиями и галлюцинациями.
Не то, чтобы саларианцы вообще не могли сойти с ума. Это все могут, у кого вообще ум есть - хотя бы потому, что никто не может сказать с уверенностью, что такое вообще "вменяемая личность". Но саларианские психические расстройства обычно привязаны к одной, строго конкретной нити воспоминаний. Как вирус не может гнездиться в процессоре - у него должно быть место на жёстком диске.
У Зума же глюки генерировались с завидным постоянством после каждого перехода. Независимо от того, какой мозговой комплекс был "загружен" в этот момент. Причём глюки одного и того же типа.
В конце концов, врачи "Силы Скорости" махнули на это дело рукой, и решили, что нулевой элемент нижнего мозга подопытного каким-то образом резонирует с ядром Ретранслятора при подходе к нему, что и порождает галлюцинаторные комплексы. Благо, работе Зума они ничуть не мешали - как и все члены Лиги, он был обучен стойко переносить неприятности. Вот только оставался твёрдо убеждён, что его видения - реальны. И что получены они именно в процессе перехода, не до него и не после.
Что ж, непрофессионалу позволительно. А вот сам Мордин, как опытный нейрофизиолог, с нетерпением ждал, когда представится возможность изучить на собственном опыте такой интересный клинический случай. Если, конечно, феномен сохранится после смены владельца тела - возможно, он был привязан к личности Зума. Пальцы привычно отстучали на клавиатуре код системы назначения. Ретранслятор начал разворот...
Эта дорога вытянулась почти в бесконечность - по крайней мере, дальше, чем мог осознать и вообразить разум любого существа Цитадели. Семьдесят световых лет, семьсот петаметров. Квадриллионы шагов.
Космическая беговая дорожка. Трасса для самого быстрого бегуна во Вселенной.
Мордин одновременно бежал по ней - и был вытянут по всей её длине. Немыслимо длинная струна - и плоский блин, не имеющий длины, как понятия. Тысячелетия бега - и мгновение, неизмеримое никакими приборами.
Никакого парадокса в этом всём не было. Просто слова потомков обезьян, тюленей, ящериц и жаб слабо подходят для описания специфических феноменов теории относительности. Мозги, созданные чтобы не промахиваться языком при ловле мух, догонять под водой рыбу и срывать бананы с деревьев, не могут воспринять четырехмерную физику напрямую - только через абстракции математических формул или через неуклюжие метафоры.