Флибустьеры Ямайки. Эпоха «великих походов»
Шрифт:
Успешная реоккупация Санта-Каталины испанской экспедицией вызвала всеобщее ликование в колониях на Испанском Мейне и на островах Антильского архипелага, находившихся под контролем испанцев. 1 апреля 1667 года губернатор Кубы дон Франсиско Давила, выступая в Гаване перед членами колониальной администрации и знатными людьми города, отмечал: «Достаточно мы натерпелись от наших врагов, когда только те из них, что находятся на Ямайке, захватили у нас более пятидесяти судов с более чем тремя тысячами людей на борту; когда на Тортуге и побережье Эспаньолы французы, имея вдвое больше людей, чем англичане на Ямайке, будучи [между собой] непримиримыми врагами в Европе, здесь (в Вест-Индии . – В.Г.) объединили свои силы, чтобы захватить остров Санта-Каталина, [недавно] славно возвращенный президентом Панамы и губернатором Картахены».
Глава 19. Решение Совета Ямайки о поддержке приватиров
Настоящий пиратский бум начался на Ямайке после того, как 22 февраля (4 марта) 1666 года Совет острова, заседавший в Сантьяго-де-ла-Веге, объявил о своем намерении выдать флибустьерам новые каперские свидетельства против испанцев.
Копия данного постановления вместе с утвержденной формой каперского свидетельства были приложены Модифордом к письму герцогу Альбемарлю, датированному 1 (11) марта 1666 года. В указанном письме сэр Томас отмечал, что его решение объявить о намерении выдать флибустьерам каперские поручения против испанцев было подкреплено письмом герцога от 1 (11) июня 1665 года, в котором заместитель лорда-адмирала Англии предоставил ему свободу жаловать или не жаловать каперские грамоты в зависимости от сложившейся в регионе ситуации. Узнав, что на Тортуге и юго-западе Эспаньолы происходит быстрый рост французских сил, Модифорд решил издать декларацию о планах пожаловать каперские свидетельства против испанцев; этот шаг, «как заверили его старые приватиры, безусловно, вернет англичан и многих голландцев и французов в этот порт [Порт-Ройял], где они имеют наилучший рынок для своих товаров». Копия декларации была отправлена на Тортугу. Тем самым колониальная администрация Ямайки хотела переманить всех тамошних флибустьеров на английскую службу и обезопасить свой остров и британскую коммерцию в регионе от возможных пиратских нападений со стороны французов.
8 (18) июня и 21 (31) августа Модифорд вновь описывал герцогу Альбемарлю ситуацию на Ямайке, особо подчеркивая, что объявление о пожаловании каперских свидетельств против испанцев было с энтузиазмом воспринято как жителями Порт-Ройяла, так и флибустьерами. Через своего брата сэра Джеймса Модифорда он также переправил герцогу письмо, полученное от голландского флибустьера Давида Маартена с Тортуги; последний имел под своим командованием два корабля со 160 людьми и выразил готовность, вернувшись на Ямайку, вновь служить англичанам. «Короче говоря, – констатировал сэр Томас, – эти счастливые инструкции, которые его милость дал мне от 1 июня [1665 года], принятые к исполнению лишь с марта [1666 года], должны вернуть к нам всех англичан, множество голландцев и некоторое число французов».
Аналогичная мысль проходит «красной нитью» и через письмо Модифорда лорду Арлингтону от 21 (31) августа: «…Вашему сиятельству прекрасно известно, какую большую антипатию я питал к приватирам во время пребывания на Барбадосе, но после того как я принял указы Его Величества к строжайшему исполнению, я обнаружил свою ошибку в виду упадка фортов и изобилия этого места, а также привязанности этих людей к служению Его Величеству; тем не менее я продолжал враждебно относиться и наказывать этот сорт людей, пока не пришло письмо Вашего сиятельства от 12 ноября [22 ноября 1664 года], приказывающее обращаться с ними более мягко; до сих пор мы шли к упадку, который он честно описал лорду-генералу 6 марта [16 марта 1665 года], который после ряда обсуждений с Его Величеством и лордом-канцлером в письме от 1 июня 1665 года [11 июня 1665 года] дал мне широкие полномочия жаловать или не жаловать каперские грамоты против испанцев, как я найду сие выгодным для службы Его Величества и благополучия этого острова. Я был рад этому полномочию, тем не менее решил не использовать его, если необходимость не принудит меня к этому; и когда я увидел, в каком плачевном состоянии находились флотилии, вернувшиеся с Синт-Эстатиуса, так что суда были разбиты, а люди ушли к побережью Кубы, чтобы добывать средства к жизни, и таким образом были полностью отчуждены от нас. Многие остались на Наветренных островах, не имея достаточно средств, чтобы расплатиться по своим обязательствам на Тортуге и среди французских буканьеров; до сих пор я воздерживался от использования моего полномочия, надеясь, что их невзгоды и опасности со временем отвадят их от этого образа жизни. Но когда примерно в начале марта я обнаружил, что стража Порт-Ройяла, которая под командованием полковника Моргана насчитывала 600 человек, сократилась до 138, я собрал Совет, чтобы решить, как укрепить этот весьма важный город некоторыми силами из внутренней территории; но они все согласились, что единственный путь наполнить Порт-Ройял людьми – это пожаловать каперские грамоты против испанцев, на коих они весьма настаивали. Необходимые их доводы были занесены в книгу Совета, копия чего прилагается; и, принимая во внимание наше слабое положение, из-за чего главные купцы уехали из Порт-Ройяла, не предоставив никакого кредита приватирам для снабжения и пр., и слухи о войне с Францией, которые часто повторялись, я издал объявление о намерениях пожаловать каперские грамоты против испанцев. Ваше сиятельство не может и представить себе, какие всеобщие перемены произошли здесь с людьми и в делах, корабли ремонтируются, большой наплыв ремесленников и рабочих, что едут в Порт-Ройял, многие возвращаются, многие должники освобождены из тюрьмы, а корабли из похода на Кюрасао, не осмеливавшиеся войти из-за страха перед кредиторами, пришли и снаряжаются вновь, так что полковые силы в Порт-Ройяле насчитывают около 400 человек. Если бы не эта своевременная акция, я не смог бы удержать мое место против французских буканьеров, которые, самое меньшее, разорили бы все приморские плантации; тогда как теперь я переманил от них многих, и недавно Давид Мартин, лучший человек Тортуги, который держит на море два фрегата, пообещал привести оба. От сих последних кораблей пришло известие от сэра Джеймса Модифорда о мире с Испанией вместе с этой инструкцией от лорда-генерала, что, несмотря на мир, я все еще могу осторожно использовать приватиров, как и раньше, если это пойдет на пользу делам Его Величества… Испанцы смотрят на нас, как на пришельцев, посягнувших на чужую территорию, где бы они ни находили нас в Индиях, и поступают соответственно; и если бы их возможности соответствовали их желаниям, они давно бы изгнали нас из всех наших плантаций; так благоразумно ли, чтобы мы позволяли им спокойно возвышаться над нами?..».
К письму прилагались протоколы Совета Ямайки от 22 февраля 1666 года с решением пожаловать каперские грамоты против испанцев, а также свидетельские показания Томаса Кларка, Уильяма Росса, Ричарда Мура, Томаса Пайпера, Элиаса Роу и Уильяма Уэста «относительно испанцев, захвативших английское судно и отправивших некоторых людей по воле волн, а других – пленными в Испанию». Эти показания, безусловно, должны были послужить лишним доказательством обоснованности решения губернатора и Совета острова начать против подданных испанской короны в Вест-Индии каперскую войну.
Примерно в это же время свои «Рассуждения, почему частные боевые корабли выгодны острову Ямайка и как их преследование уже наносило и может впредь наносить ущерб колонии этого острова» написал полковник Теодор Кэри. В этом документе доказывалось, что попытки английских властей использовать флибустьеров в военных кампаниях против голландцев и французов в басссейне Карибского моря обречены на провал и что пользу от них можно получить лишь в том случае, если им будут выданы каперские поручения против испанцев. Кэри пишет: «Капитаны Давид Мартин и Маррэн и различные английские приватиры при сообщении, что каперские грамоты против испанцев были отменены, решили никогда не возвращаться на Ямайку, если не будет войны, но ежедневно добывают испанца с Тортуги. Сэр Томас Модифорд, губернатор, отвлекал их от нанесения вреда испанцам и пытался удержать их на острове, уполномочив пишущего (полковника Кэрри . – В.Г.) обсудить с ними возможность захвата Кюрасао, который они единодушно согласились осуществить, но на рандеву они разошлись во мнениях насчет их командира, и так проект был оставлен. Два Его Величества быстрых фрегата пятого ранга могли бы послужить для командования этими приватирами во всех случаях – для приведения их к повиновению, пресечения любых враждебных акций и защиты побережья от разбойников. Нет никакой выгоды использовать приватиров в Вест-Индии против французов и голландцев, они являются людьми, которые не хотят заниматься земледелием, желая лишь грабить испанцев независимо от того, будут ли их поддерживать на Ямайке или нет. Испанцы испытывают такую глубокую ненависть к англичанам в этих краях, что они и слушать не хотят о торговле или примирении, но любого из островитян, кого им удается трусливо захватить врасплох, они безжалостно убивают. Выгоды французов ежедневно возрастают на Карибских островах, Эспаньоле и Тортуге, и если терпеть их рост, через короткое время проявятся опасные последствия как для английских, так и для испанских поселений. Если Его Величество позволит выделить два или три своих фрегата пятого ранга для этой службы, такие люди (флибустьеры . – В.Г.) могли бы быть назначены командирами как лица, наиболее опытные в здешних делах… чтобы приватиры могли с большим желанием идти с ними в любой поход».
Спустя несколько лет, в петиции сына губернатора, Чарлза Модифорда, королю Карлу (от 28 сентября 1670 года по ст. ст.), мы снова обнаруживаем тот же набор аргументов, призванных оправдать решение сэра Томаса выдать каперские грамоты против испанцев. Напомнив королю, что в начале своего губернаторства сэр Томас всячески старался исполнить предписания короны о поддержании мира с испанцами, и не только повесил шестерых пойманных пиратов, но и вернул законным владельцам два захваченных флибустьерами приза, Чарлз Модифорд далее заметил, что «подобная любезность в отношении испанцев» не была ими оценена. Испанцы стали относиться к англичанам с еще большей суровостью, тогда как флибустьеры «отправились на Тортугу к французам». Такое положение вещей, несомненно, угрожало безопасности Ямайки, и получив разрешение Его Величества жаловать или не жаловать каперские грамоты против испанцев, сэр Томас воспользовался этим правом, чтобы удержать флибустьеров в Порт-Ройяле.
В 1667 году между правительствами Англии и Испании шли активные переговоры, завершившиеся в мае заключением нового Мадридского договора. Этот договор призван был улучшить отношения между двумя монархиями. В связи с этим губернатор Ямайки получил указания из Лондона прекратить поощрение флибустьеров и не разрешать им экспедиции против испанцев. В ответ на эти рекомендации Модифорд 30 июля (9 августа) с притворной озабоченностью писал лорду Арлингтону: «Если бы мои возможности совпадали с моими желаниями… приватирские покушения касались бы только голландцев и французов, а испанцы были бы избавлены от них, но у меня нет ни денег, чтобы платить им [флибустьерам], ни фрегатов, чтобы принудить их…». Все же губернатор заверил госсекретаря, что «хочет, в соответствии с указаниями его сиятельства, насколько это будет возможно, удерживать их от будущих враждебных акций против испанцев, если последние не спровоцируют их своими новыми дерзостями».
Глава 20. Борьба губернаторов Ямайки и Тортуги за флибустьерские души
В январе 1666 года французский король Людовик XIV объявил войну Англии, став на короткое время союзником Голландии. Это было именно то время, когда, говоря словами английского губернатора Барбадоса, решался вопрос, «будет ли правителем Вест-Индии король английский или король французский, ибо испанский король не в состоянии будет долго удерживать ее…». В апреле 1666 года французы захватили английскую часть острова Сент-Кристофер, в начале следующего года выбили англичан с захваченного ими острова Синт-Эстатиус, а также оккупировали остров Тобаго. Англичане компенсировали себя за эти потери захватом нескольких французских кораблей и временной оккупацией Кайенны (в сентябре 1667 года).
В письме герцогу Альбемарлю от 14 (24) января 1667 года губернатор Ямайки отмечал, что после отправки его последнего письма от 21 (31) августа 1666 года «наши приватиры имели несколько столкновений с французами и сделали эти моря весьма жаркими для них, так что из представителей этой нации не осталось никого; лишь те, кто служит Его Величеству, находятся в подветренной стороне от мыса Тибурон, где мы имеем трех приватиров для борьбы с любыми поставками, что могут идти с Сент-Кристофера… Различные французские буканьеры-протестанты пришли к нам, и многие ожидаются ежечасно».