Флот Людовика XV
Шрифт:
Если Энсенада был приверженцем Бурбонского договора, то Карвахаль продвигал идею нейтралитета Испании в отношениях с Англией и Францией. Новый король, также имевший склонность к Англии, поддержал Ланкастера, но войну было решено пока продолжить. Испания имела определенную цель – снова получить свои владения в Италии, поскольку она была связана с последней родственными и экономическими узами. Но Фердинанд начал с англичанами робкий диалог о мире, правда, переговоры были тайными, чтобы кабинет Людовика XV не узнал об этом раньше времени.
Основными задачами на ближайшие годы Фердинанд провозгласил наведение порядка в колониальных делах. Прежде всего нужно модернизировать флот. Начиная с 1747 года, Испания начинает
В 1748 году испанский король отменил государственную монополию торговли с американскими колониями, теперь купцам и торговым предприятиям разрешалось самочинно вести торговлю с Новым Светом. Это решение сразу же сильно уменьшило коррупцию и контрабандную торговлю в Вест-Индии, а также дало толчок экономическому развитию колоний. В Кадисе был создан реестр торговых судов, куда вносились все данные о государственных и частных кораблях королевства и их владельцах.
В ближайшие годы решено было разобраться с португальцами в Бразилии (контрабанда испанских товаров, подпитываемая английским золотом, на реке Уругвай достигла гигантских размеров), а также решить вопрос с иезуитским анклавом Парагвай (последний получил автономию в рамках испанского вице-королевства Перу в 1617 году). Поскольку Испания с 1730 годов конфликтовала с римским папой, Парагвай, принадлежащий ордену иезуитов, рассматривался как враждебное государственное образование.
Были описаны все земли Испании и создан земельный реестр, Энсенада настаивал на резком сокращении финансирования армии и дворянства, а также на отмене привилегий дворянства. Эти меры встретили бешеное противодействие родовитых, и в конце концов от этих мер пришлось отказаться.
Но прежде надо было закончить войну, которая шла уже седьмой год. Действия английских блокирующих эскадр и приватиров наносили большой ущерб экономике Испании, вся тяжесть сопровождения конвоев легла на военные корабли, находящиеся в колониях. Однако отказ от борьбы за территории в Италии расценивался как большое зло. Поэтому было решено продолжать сражаться.
Глава 13. Крейсерские и конвойные операции флотов. Франция
Взятие «Нортумберленд»
После разгрома якобитов в начале 1746 года Англия могла вздохнуть спокойно. Морепа, разочарованный результатами якобитского восстания и ролью в нем французского флота, решил использовать корабли только для рейдерских операций и сопровождения торговых караванов.
Однако здесь следует кое-что объяснить. Хотя французы и продекларировали переход к крейсерской войне, все же более они были озабочены охраной своей торговли. Удивительно, но в Войне за австрийское наследство уже не было таких знаменитых корсаров, как Жан Бар (отличившийся в войне Аугсбургской лиги), или Дюгэ-Труэн, Форбэн, Сен-Поль, Заус (столь насоливших британцам во времена борьбы за испанское наследство) [109] . Объяснить это можно просто – у французов наконец-таки появилось, что защищать на море. «Сахарные» острова, колонии Карибского моря и фактории в Индии и Индийском океане приносили в казну 2/3 бюджета, поэтому министры Людовика XV очень болезненно переживали захват любого конвоя или атаку любого острова. Во главу угла было поставлено не нападение на вражескую торговлю (как это было во времена Людовика XIV, когда морская торговля Франции была полумертвой), а защита своей заморской коммерции.
Англичане избрали ту же стратегию, что и французы. Для островитян большое значение имели колонии в Индии, земли в Северной Америке (оттуда они получали до 70 % провианта, который потребляла метрополия), а также Ямайка и Барбадос, где были расположены плантации сахарного тростника. Конечно, обе стороны выделяли силы для атак на вражеские караваны, но делали это с неохотой и без прежнего размаха.
Естественно, что в экстремальных ситуациях военные корабли бросали все конвои и стягивались в горячие точки (как это было, к примеру, во время угрозы высадки Младшего претендента), однако сразу же после стабилизации ситуации все возвращалось на круги своя.
Но вернемся к нашему повествованию. Пожалуй, первой большой конвойной баталией стало взятие английского линейного корабля «Нортумберленд» в мае 1744 года.
Развивались события так: в апреле 1744 года большой Смирнский конвой возвращался из Средиземного моря в Англию. Его сопровождал небольшой отряд коммодора Томаса Харди. Утром 8 мая на севере были усмотрены три паруса, и Харди послал 64-пушечный «Нортумберленд» [110] на разведку, выяснить, кто идет и с какими намерениями.
Около 16 часов дня 8 мая англичанами были обнаружены и опознаны следующие корабли – 64-пушечные французский «Контэн», «Конфлан» и «Марс». Это французское соединение под командованием Юбера де Бриана, маркиза де Конфлана вышло в свободное крейсерство к Уэссану для атаки английских торговых караванов. Британские офицеры советовали командиру «Нортумберленда» кэптену Томасу Ватсону повернуть обратно на соединение с Харди, однако Ватсон решил атаковать французский отряд. Во многих источниках это решение описывается как безрассудство английского кэптена, хотя – вполне возможно – его решение было вызвано заботой о конвое, который французы, несомненно, могли обнаружить и атаковать.
Так или иначе, «Нортумберленд» сблизился с «Контэн» почти вплотную и открыл огонь. После трехчасового боя француз был сильно поврежден, тогда как англичанин понес потери только в такелаже, и то небольшие. Вскоре с другого борта на «Нортумберленд» зашел «Марс», и британцы попали в два огня. Ожесточенное сражение длилось до темноты, примерно в 21.00 французы задрейфовали поблизости. Это дало англичанам небольшую передышку.
За время боя получил ранение в голову штурман, погибли шесть из одиннадцати офицеров, а также 18 матросов. Еще 30–40 человек были ранены, в том числе и Ватсон, бессильно прислонившийся к обломкам сбитой бизань-мачты. Кэптен приказал коку принести бутылку рома, а потом вызвал корабельного плотника и спросил о состоянии корпуса. Тот сообщил, что состояние корпуса отличное и что корабль может продолжать бой. Ватсон с помощью матросов спустился в лазарет и увидел залитые кровью столы и пол, повсюду валялись обрубки человеческих тел и ревущие раненые. Юнги быстро зашивали в парусиновые мешки мертвых. Там он встретил запаниковавшего штурмана, который сказал, что все верхние палубы залиты кровью, матросов не осталось и корабль более не может сопротивляться.
Несмотря на то что французы в этот день стреляли исключительно плохо («Нортумберленд» не получил ни одной пробоины и имел очень маленькие для такого боя потери), кэптен под действием раны и принятой «на грудь» пинты рома (которую он выпил, чтобы заглушить сильную боль от раны) согласился со штурманом. На следующее утро британский корабль поднял белый флаг. «Нортумберленд» был отбуксирован в Брест, отремонтирован и включен в состав Флота Океана. Ватсон умер через несколько дней после прихода во французскую гавань, 4 июня 1744 года. Офицеры «Нортумберленда» были выкуплены и предстали перед судом. 31 января 1745 года на борту корабля Его Величества «Леннокс» было начато слушание дела о сдаче «Нортумберленда». Лорды оправдали первого лейтенанта, который был против капитуляции корабля, а штурман, поддержавший решение кэптена Ватсона, был лишен всех званий и заключен в тюрьму Маршэлси.