Флот Людовика XV

Махов Сергей Петрович

Конфликт с Испанией

В это же самое время испанский король Филипп V (внук Людовика XIV) начал новую смуту в Европе. Испания была оскорблена отторжением от нее итальянских княжеств по итогам Войны за испанское наследство, и вся политика иберийцев строилась на возврате этих земель коронам Кастилии и Арагона. Согласно утрехтским прелиминариям, Филипп V терял герцогство Миланское, Неаполь, Сицилию и Сардинию. Эти области были для Испании житницами, откуда в Испанию завозилось зерно, и их потеря – очень болезненный удар по испанской монархии. Уже в 1714 году Филипп V сделал довольно многообещающий жест – взял в жены герцогиню Пармскую Елизавету (Изабеллу) Фарнезе, единственную дочь и наследницу Одоардо II Фарнезе, показав тем самым свои притязания на Италию. Альберони,

ставший премьер-министром в 1715 году, получил от короля карт-бланш – нужно было любой ценой вернуть Испанию на мировую арену.

Отношения с Францией также не ладились – во-первых, Филипп считал, что его право на опекунство малолетнего Людовика XV гораздо весомее, чем у герцога Орлеанского. Кроме того, испанский король требовал, чтобы в случае смерти молодого короля или отсутствия у него потомства трон Франции наследовал сам Филипп или кто-то из его сыновей. Герцог Орлеанский, в свою очередь, начал искать союза с Англией, главной противницей Испании в Европе, поскольку только поддержка Уайт-холла могла обеспечить ему опекунство или даже трон. 4 января 1717 года в Трипеле Англия, Франция и Голландия (последняя опасалась растущей мощи Испании) заключили союз, направленный против иберийцев.

Конфликт, хотя и подогревался давно, начался внезапно – главный инквизитор Италии Хосе Молино, назначенный в эти земли испанским королем, был арестован в Неаполе австрийскими властями по обвинению в террористической, подрывной деятельности на имперских территориях. Австрийцы вполне логично указывали, что, поскольку итальянские территории принадлежат им, они и только они вправе назначать туда руководителей любого ранга. В ответ Филипп V и Альберони, пользуясь тем, что в этот момент Австрия в союзе с Венецией вела войну против турок, в ноябре 1717 года посадили на корабли войска и осуществили высадку в Сардинии. В Барселоне на 80 транспортов было посажено 9000 пехоты, 600 кавалерии, артиллерия и саперы, которые под конвоем 9 линкоров, 6 фрегатов и нескольких мелких судов [19] были перевезены к Сардинии, которая в то время принадлежала императору. Действительное назначение экспедиции держалось в строжайшем секрете, официально говорилось, что экспедиция направляется в Восточное Средиземноморье против турок и для усиления гарнизона Мальорки. Сардиния была быстро завоевана, там был оставлен гарнизон, а остальные войска вернулись в Барселону.

Власти Англии, Франции и Голландии, крайне напуганные этим воинственным жестом, в течение нескольких месяцев вели дипломатические переговоры с Испанией, предлагался даже возврат Гибралтара испанской короне. К тому же австрийцы, чьи лучшие войска были на Балканах, избрали главным методом своих действий оборонительную тактику. Президент придворного военного совета Евгений Савойский в ответ на испанский десант усилил гарнизоны Неаполя и Милана, и только. Савойский предлагал мобилизовать все силы против турок, а расправившись с ними, взяться за испанцев. В свою очередь, Альберони предложил савойскому герцогу Виктору Амадею объединиться с испанцами и после захвата Италии просто поделить все завоеванное. Виктор Амадей, по привычке, усвоенной еще с войны Аугсбургской лиги, хитрил и изворачивался, наблюдая, чья сторона возьмет верх. Испанцы также пытались войти в союз со шведским королем Карлом XII и даже с царем Петром I, которые по их мнению, должны были поддержать высадку Старшего претендента(Якова III) в Англии. Посланники Мадрида в Константинополе предлагали туркам продолжать войну с Австрией, обещая, что удара с двух сторон (Румынии и Италии) имперцы не выдержат.

Поэтому весной 1718 года Британия приняла решение направить в Средиземное море свои эскадры. 1 мая адмирал Бинг (тот самый, знакомый нашим читателям по предыдущим книгам) прибыл в Нор, где поднял свой флаг на 90-пушечном «Барфлере». Три недели собирали корабли, наконец 1 июня 1718 года 22 корабля, 1 фрегат, 3 брандера, 1 бомбардирское судно и 1 госпитальный корабль взяли курс на Гибралтар. Бинг зашел на остров Уайт, где принял на борт три полка королевских пехотинцев, однако

качество этих войск оставляло желать лучшего. «Среди них множество жалких созданий, – отписывал он в Адмиралтейство, – совершенно не приспособленных к службе. Лучших из них я заберу с собой; из тех, кто будет оставлен здесь, те, что получше, будут отправлены на брандвахты; всех прочих я просто раскассирую».

Полномочия, данные Бингу Георгом I, были поистине диктаторскими – адмирал получил дипломатический статус чрезвычайного и полномочного посла в Италии, инструкции Бинга разрешали предпринять любые меры, которые бы наилучшим образом способствовали бы устранению противоречий между Испанией и Австрией. Он должен был предотвратить дальнейшие враждебные действия и добиваться заключения мира, но если бы испанцы напали на владения императора в Италии или на Сицилию, он должен был употребить всю свою силу, чтобы препятствовать им в этом и защитить территории, подвергшиеся нападению, используя по необходимости свою эскадру для этой цели.

Во время краткой остановки в Гибралтаре адмирал сообщил о своих целях испанскому двору, на что был получен следующий ответ:

«Его Католическое Величество оказало мне честь сообщить, что кавалер Бинг может выполнять приказы, которые он получил от короля, своего повелителя.

Эскуриал, 15 июля 1718 г.

Кардинал Альберони».

Пробыв с визитом вежливости в Малаге 4 дня, англичане перешли к Минорке, где высадили часть своих войск и приняли на борт другие полки, после чего отплыли к берегам Южной Италии в надежде встретить там испанский флот.

Меж тем испанцы, соблюдая полную тайну, вышли 8 июня 1718 года из Барселоны с 12 линкорами, 17 фрегатами, 2 брандерами, 7 галерами, 276 транспортами и 123 тартанами – всего с 438 судами, на которых было взято 36 000 войск и 8000 лошадей, а также все необходимое оснащение и припасы [20] . Новой целью высадки Филипп и Альберони назначили Сицилию. 19 июня огромная армада показалась у Палермо. Войска сицилийского губернатора Маффье эвакуировались из Палермо, оставив цитадели небольшой гарнизон, который почти сразу же сдался испанцам. В гавани идальго захватили новый 64-пушечный корабль. В течение последующих двух недель продолжали прибывать подкрепления и припасы, в Палермо был оставлен сильный гарнизон, армия и флот испанцев перешли в Мессину. Войска тут же вошли в город, корабли встали на якорь на рейде, а отряд из 2 линкоров и 1 фрегата был направлен к Мальте, чтобы заблокировать отступившие туда сицилийские галеры.

Бинг прибыл в Неаполь 21 июля и узнал, что большая часть Сицилии уже в руках испанцев. 25-го он отплыл к берегам Сицилии в надежде найти испанцев. Мысли Бинга были предельно просты: «Если мои добрые намерения не достигнут цели (поскольку мы можем не успеть вовремя, чтобы предотвратить их высадку, а они не уберут свои войска), я намереваюсь атаковать их флот и не позволить ему прикрывать армию или доставлять ей подкрепления, что, как я уверен, и было целью посылки эскадры под моим флагом в эти моря».

Тем временем герцог Виктор Амадей Савойский, (который в это же время узнал о потере Сицилии), писал Бингу: «Ничто не может быть более определенно, чем то, что, если позволить испанцам захватить Сицилию и удержать ее, они используют этот остров как трамплин в Южную Италию и Неаполь. В случае взятия Мессины испанцы получат удобную стоянку для своего флота и смогут перевозить войска в Калабрию».

Вечером 29-го числа англичане подошли к Мессине. Бинг послал своего флаг-капитана Сандерса на берег с письмом к командиру испанцев, маркизу де Леде с демонстрацией добрых намерений английского короля, которые он намерен был употребить для устранения разногласий между испанской и имперской коронами. Также письмо содержало предложение о перемирии. Флот англичан встал в 21.00 в линии баталии в миле от берега, между маяком и Мессиной.