«Флоту – побеждать!»
Шрифт:
– Головным «Микаса», – раздался крик сигнальщика с наблюдательной вышки, – за ним два двухтрубных броненосца, два трехтрубных… Дальше пока не разгляжу.
– Понятно, – хмыкнул Макаров-Марков. – Подождем немного. Так вот, Федор Николаевич, сейчас мы с вами понаблюдаем, где и как пройдет Того. Его курс нанесут на карту. А в ближайшие несколько дней я приказываю вам либо лично наблюдать и фиксировать маршруты японцев отсюда, либо поручить это какому-нибудь грамотному офицеру. Понимаете, к чему я веду?
– Так точно, ваше превосходительство! –
– Не надо ни торопиться, ни афишировать свои мысли. Пока ваша задача только собирать и систематизировать информацию.
– Понимаю. Слушаюсь!
От горизонта уже донеслись раскаты орудийных залпов – японцы поспешили отогнать нахальный русский крейсер, который посмел приблизиться на столь рискованную дистанцию.
«Новик» послушно отвернул – благо что на его мостике успели рассмотреть все, что было необходимо, а ввязываться в бой маленькому крейсеру с эскадрой броненосцев было бы сверхглупо.
– Шульц передает: «Шесть броненосцев, два броненосных крейсера, вероятно «Асама» и «Якумо», «собачки».
– Понятно, – кивнул Макаров. – Значит, Камимура, скорее всего, отправился к Владивостоку. Распорядитесь оповестить Иессена об этом.
– Ваше превосходительство, – лейтенант Азарьев отвлек командующего от мыслей о море. – Кажется, сам генерал Белый изволят прибыть.
По дороге на Золотую гору действительно неслась какая-то коляска, запряженная парой лошадей. Как лейтенант умудрился разглядеть в ней генерала, оставалось непонятным, но он не ошибся.
Двуколка, запряженная парой серых в яблоках жеребцов, через десять минут прибыла на батарею, а в ней, кроме командующего артиллерией Квантунского укрепрайона, приехал и начальник сухопутного отдела штаба Макарова полковник Агапеев.
– Здравствуйте, Степан Осипович! – Белый легко спрыгнул с двуколки и протянул руку Макарову. – Рад вас приветствовать в своей епархии.
– Доброе утро, Василий Федорович! – Превосходительства пожали друг другу руки. – А Александр Петрович?..
– Еще раз приносит благодарность Василию Федоровичу за то, что не отказал в любезности и прихватил с собой по пути, – Агапеев обозначил поклон генералу.
– Не стоит благодарности, – улыбнулся Белый. – Тем более что по дороге мы успели обсудить немало весьма важных вопросов. Предварительно, конечно.
– Дайте угадаю! – весело посмотрел на артиллериста командующий флотом. – Беседовали о том, сколько и каких пушек и снарядов эскадра способна передать крепости?
– Ну… – слегка смутился генерал. – В общих чертах…
– Давайте без экивоков, уважаемый Василий Федорович. Дело у нас общее, я прекрасно понимаю, что вы думаете об обороне Артура. И флот сделает все что может, чтобы вам помочь. Для меня не сюрприз, что вы попросите орудий и снарядов, но и нам нужно сражаться с японцами в море. Поэтому вы получите все десантные пушки Барановского с полными боекомплектами и расчетами. Девятифунтовые с «Джигита» и «Разбойника» и «Забияки» с боекомплектами и расчетами. Два стодвадцатимиллиметровых орудия с «Ангары», опять же с расчетами, две погонные шестидюймовые пушки с «Пересвета» и «Победы». Плюс я могу вам выделить около двух десятков мелких орудий калибром в сорок семь – тридцать семь миллиметров. В качестве противоштурмовых. И не просите у меня больше!
– Я и не рассчитывал на подобную щедрость, Степан Осипович, – немедленно расцвел Белый. – Для начала этого более чем достаточно…
– А это не «для начала», – отрезал Макаров, – это все, что эскадра может вам выделить до конца войны. Если, конечно, какой-нибудь корабль, не дай бог, не получит такие повреждения, которые выведут его из строя на значительное время.
– Прекрасно вас понимаю. Но позвольте спросить: почему вы разоружаете, например, «Забияку» и «Джигита» с «Разбойником» не полностью? Не думаю, что эти суда представляют серьезную ценность для эскадры, а ведь на них стоят еще и шестидюймовые пушки, хоть и устаревшие. Они могли бы очень пригодиться крепости…
– А вы прекрасно осведомлены, Василий Федорович, – рассмеялся адмирал. – «Забияка», клиперы и «Ангара» действительно не очень ценные боевые единицы для собственно эскадры. Но у меня на их счет тоже имеются определенные планы. Эти корабли могут принести пользу в океане, куда я и намерен их направить в ближайшее время.
– На вражеские коммуникации?
– Именно. Япония все-таки остров, вернее – острова. Причем очень зависима от импорта, тем более во время войны. А для борьбы с транспортными судами пары-тройки орудий на клиперах хватит. Александр Петрович!
– Слушаю, Степан Осипович! – немедленно отозвался Агапеев.
– Вы передали мою просьбу его высочеству, чтобы он лично походатайствовал о направлении из отряда Вирениуса хотя бы «Дмитрия Донского» на театр военных действий?
– Конечно. Однако… – Полковник замялся.
– Что такое?
– Я не уверен, что великий князь запомнил эту вашу просьбу.
Макаров прекрасно понял, о чем идет речь, но обсуждать поведение и моральный облик члена императорской фамилии с подчиненным, да еще и в присутствии Белого, он благоразумно не стал. Повисла неловкая пауза, которую прервал крик сигнальщика:
– Японцы отходят в море!
На самом деле это не совсем соответствовало истине, основная часть вражеской эскадры действительно, не подходя на расстояние, достаточное для открытия огня, отвернула мористее, но два броненосца, а именно «Ясима» и «Фудзи», остались на прежнем курсе.
– Опять пошли за Ляотешань кидать по городу и порту тяжелые предметы, – с ненавистью выдохнул Васильев.
– Ну что же – ожидаемо. – Степан не отрывал от глаз бинокля. – Распорядитесь передать на «Ретвизан», «Победу» и наблюдательный пункт быть готовыми к открытию огня.