Фобология
Шрифт:
– Как сгорело? С какими хозяйками? – не понял шериф, но потом его глаза стали округляться.
– Да, Фил. Мы сожгли забегаловку вместе с сёстрами. Живой и мёртвой.
– Вы страшные люди! – вскричал Филипп, физически ощущая, как с его внутренней грязью смешивается чистота «Души ребёнка».
И вдруг голосок внутри него произнёс со слезами обиды:
– Милый, зачем ты живёшь со шлюхой? Твоя Синди бегает к Бену Стоуну!
Мир перевернулся. Филипп бросился к машине и рванул в город, движимый желанием уничтожить собственную жену и её мерзкого любовника.
Синди
– Теперь ты принадлежишь только мне, – взволнованно пропел голосок из сумочки на поясе.
– Ах, куколка, спасибо тебе, ты открыла мне глаза! А какие страшные, выкаченные глаза у Синди! Играй, дорогая, не буду тебе мешать…
Бен, в стельку пьяный, любовался пожаром в кафе.
– Ты, клоун, обернись и посмотри на меня! Рыжий ублюдок, молись, если умеешь! – Бен, обернувшись скорее на звук, чем на смысл слов, распахнул объятья и залепетал с пьяной улыбкой:
– Филипп, друг, это ты!
Мохнатый рыжий шар головы Бена, разбрызгивая кровь, покатился под ноги толпе. Люди бросились бежать, сметая всё на своём пути, и под ноги им случайно попался Фрэнк…
Гарри заинтересовался чем-то среди обломков поезда и полез наверх. На самом верху нога его соскользнула, и любопытный неудачник скатился вниз, сломав при этом шею.
Винсент был доволен. Всё шло как надо, к Филиппу он решил явиться лично, чтобы собственными руками уничтожить его. Он надел лучший костюм, рубашку ослепительной белизны, расчесал седые кудри. Несмотря на старость, Винсент был красив. Особенно его меняющие цвет французские глаза!
Шериф сидел в кабинете, положив голову на руки. Вокруг сновали люди, табачный дым висел плотной кисеёй, смешиваясь с запахом потных тел. Кроме этих сомнительных ароматов, в воздухе витал едва уловимый флюид тревоги.
Смерть продолжала взмахивать косой…
– Если не ошибаюсь, Вы торгуете снадобьями? – спросил шериф, подняв голову. Потом встал и открыл окно.
– Именно так, – чопорно кивнул мистер Хендж.
– Чем обязан? – шериф сощурил глаза.
– Вы пьяны, – не совсем к месту заметил элегантный посетитель.
– Возможно, – кивнул Филипп.
– И Ваша одежда в крови, – вежливо напомнил Винсент.
– О, это так любезно с Вашей стороны, – ухмыльнулся Уордвик и принялся снимать рубашку. Но мешал злополучный пояс с сумочкой. Расстегнуть его к чёртовой матери!
– Не делай этого! – взмолился нежный голос внутри сумочки.
Винсент недоумённо покосился на шерифа и понял, где находится вещь, к которой он так долго стремился. Она служит этому ничтожеству и постепенно становится такой же глупой и жалкой, как он сам! Винсент решил посостязаться с ней в колдовстве. Кто сильнее: создатель или его создание? Вещь или человек?
Хендж мысленно прочёл первое заклинание. В комнате потемнело, разноцветные огоньки забегали по потолку. Но тут же сноп света вырвался из сумочки и с лёгкостью рассеял тьму.
– Это было просто, – улыбнулся Винсент, и вдруг его голова взорвалась болью от вонзившейся в мозг мысли:
– Даже очень просто, Винсент! Попробуй ещё раз! Ты не тронешь этого человека, потому что я сильнее тебя!
Винс последним усилием воли прочёл ещё одно заклинание, самое сильное из известных ему.
Шериф со сдавленным криком попятился к окну и выпал из него, перекинувшись через подоконник. Может, всё бы и обошлось, но здание участка опоясывала кольцом бетонная дорожка…
Винс облегчённо вздохнул. Дело сделано. «Душа ребёнка» будет принадлежать истинному хозяину!
Амалия
Винсент медленно спускался по лестнице. Он торжествовал. Соединив своё колдовское искусство с магической силой талисмана, Винс мог достичь необычайных высот. И эта минута была близка. Глаза Хенджа блестели. Он предвкушал великое будущее.
Тело Филиппа лежало на бетонной дорожке, раскинувшись, пояс держался на талии просто чудом. Винсент посмотрел по сторонам. Район словно вымер, хотя пару минут назад площадь была заполнена народом.
И вдруг Хендж издал сдавленный крик и рванулся к трупу шерифа с изрядной для его возраста прытью. На сумочку спикировала неизвестно откуда взявшаяся сова. Мощные когти вцепились в сокровище Винса, птица взмахнула роскошными крыльями и взмыла ввысь, унося «Душу ребёнка».
Хендж не верил своим глазам: его мечта уходила от него безвозвратно! Скоро кончится время, отведённое для магии талисмана, и Винс упустит единственный шанс стать властелином мира.
Сова описала широкий круг, её изумрудные глаза вспыхнули на фоне свинцовых туч. Молния рассекла надвое набухший дождём мрачный свод. Гроза продолжалась, а дождя не было. Винсу так захотелось живительной влаги. Он лишился сил, у него не осталось никаких желаний. Колдун сел на бетонную дорожку, обхватив голову дрожащими руками. Какой бесславный финал! О, этот проклятый городок, залитый безвинной кровью! Это всё, чего ты добился, ничтожный факир, поражённый манией величия!
Очередная молния ударила прямо в скрюченную фигуру в чёрном костюме…
Между тем сова влетела в дом на окраине городка. Эта птица знала, что принесла в своих когтях! Она положила сумочку шерифа на тумбочку у изголовья кровати, ударилась об пол и, разрастаясь в дрожащем свете молний, проникающем сквозь жалюзи, превратилась в величественную старуху, древнюю, как сама природа.
– Я помогу тебе, бедняжка, – пробормотала Амалия, подходя к кровати с чёрной фигуркой в руках.
Она откинула тонкую простынь, скрывающую фигуру на постели. Даже силы ада в омерзении отвернулись бы от картины, явившейся невозмутимому взору колдуньи. Покрытый ржавчиной ожогов полутруп, лишённый волос и кожи, – вот и всё, что осталось от Шелли.