Фокус. О внимании, рассеянности и жизненном успехе
Шрифт:
Используя такие методики, как слежение за направлением взгляда или “случайная выборка переживаний” (другими словами, просто спрашивая людей, чем они занимаются), и при этом сканируя мозг испытуемых, нейрофизиологи выделили главную нейрональную динамику: когда ум блуждает, наши сенсорные системы отключаются, и наоборот, когда мы фокусируемся на “здесь и сейчас”, наши нейрональные сети, ответственные за блуждание ума, деактивируются.
На нейрональном уровне блуждание ума и перцептивное восприятие склонны конфликтовать: внутренний фокус, направленный на череду мыслей, отключает наши чувства, а когда мы всецело поглощены великолепием заката, замолкает ум [69] . Подобная “отключка” может быть абсолютной, и это сравнимо с тем, как мы, погрузившись в какое-либо занятие, полностью теряем ощущение реальности.
69
Smallwood J. et al. “Going AWOL in the brain – mind wandering reduces cortical analysis of the task environment” // Journal of cognitive neuroscience 20. 3.2008. V. 3. P. 458–69; Kam J. W. Y. et al. “Slow fluctuations in attentional control of sensory cortex” // Journal of cognitive neuroscience 23. 2001. P. 460–70.
Наши обычные настройки нервной системы оставляют место для некоторого блуждания, когда мы взаимодействуем с миром, – или, другими словами, сохраняют за собой необходимый контакт с реальностью, когда мы уходим в мыслях куда-то далеко (например, предаемся мечтаниям за рулем автомобиля). Разумеется, подобная частичная “отключка” сопря жена с определенным риском: из тысячи водителей, попавших в аварию, около половины заявили, что непосредственно перед аварией их ум блуждал; чем больше отвлекающих мыслей, тем больше вероятность ДТП [70] .
70
Galera C. “Mind wandering and driving: responsibility casecontrol study” // British medical journal. Опубликовано онлайн 13.12.2012. doi: 10.1136/bmj.e8105.
Ситуации, в которых не требуется постоянная фокусировка на выполняемой работе (речь прежде всего идет о работе скучной и рутинной), дают уму возможность поблуждать. Как только ум пускается в свободное плавание и сеть состояния покоя активируется сильнее, нейрональные системы, отвечающие за сфокусированную работу, затихают – эта еще одна разновидность нейронального переключения сродни тому, что происходит между чувствами и грезами. Поскольку грезы соперничают за нервную энергию с фокусировкой на задаче и сенсорным восприятием, неудивительно, что мы, грезя наяву, допускаем больше ошибок в действиях, требующих сфокусированного внимания.
Блуждающий ум
Базовая инструкция для медитации гласит: “Как только вы заметили, что ваш ум блуждает, верните его обратно в точку фокуса”. Ключевым словосочетанием в данном случае является “как только вы заметили”. Когда наш ум пускается в свободный полет, мы практически никогда не замечаем, в какой именно момент он своевольно устремляется на другую орбиту. Отклонение от фокуса медитации может длиться секунды, минуты или до тех пор, пока мы не заметим, что происходит (если заметим вообще).
Эта простая с виду задача на самом деле весьма трудна, поскольку те самые системы мозга, которые нам нужны, чтобы “застукать” наш ум за блужданием, задействованы в нейрональной сети, которая сама же и запустила мозг в свободное плавание [71] . В чем же заключается их работа? Судя по всему, они управляют несистематическими элементами, которые направляют блуждающий ум в сторону определенных мыслей, например: “Как я расплачусь по счетам?” Подобные мысли требуют слаженных действий между системой блуждания мозга и организационными талантами исполнительных сетей [72] .
71
А значит, эти сети мозга не всегда противодействуют друг другу.
72
Gerlach K. D. et al. “Solving future problems: default network and executive activity associated with goal-directed mental simulations” // Neuroimage 55. 2011. P. 1816–24.
Взять блуждающий ум с поличным весьма непросто; чаще всего, грезя наяву, мы вообще не осознаем, что наш ум где-то гуляет. Если мы заметили его самовольную отлучку, это знаменует сдвиг в нашей мозговой деятельности, и чем сильнее такое мета-осознание, тем слабее становится блуждание ума [73] . Нейровизуализация показывает: когда мы замечаем, что наш ум где-то бродит, это мета-осознание снижает активность исполнительной и медиальной сетей, хотя и не подавляет их полностью.
73
И наоборот, чем меньше мы замечаем, что наш ум отправился блуждать, тем сильнее активируются области, лежащие в основе этой деятельности, и тем больший подрывной эффект они оказывают на нашу деятельность в данный момент. Как минимум две префронтальные области мозга, задействованные в этом блуждании, входят в число тех частей, которые замечают, что мы отклонились от курса: дорсолатеральная префронтальная кора и дорсальная передняя цингулярная кора. 11 Christoff et al. “Experience sampling during fMRI reveals default network and executive system contributions to mind wandering”. Техническое замечание: в этом исследовании блуждание ума исследовали в десятисекундном окне. Десять секунд – это достаточно длительное время для мозговой деятельности, поэтому вывод о том, что в этот процесс вовлечены как исполнительная, так и медиальная сети, может быть спорным. Более того, авторы отмечают, что этот вывод основан на заключении от обратного, то есть предположении о том, что если область мозга активируется во время решения умственной задачи, она является для нее нейрональной основой. В отношении высших когнитивных способностей это предположение может оказаться неверным, так как та же самая область может быть активирована многочисленными и очень разнообразными умственными процессами. Если так оно и есть, это открытие ставит под сомнение предположение о том, что исполнительная сеть и сеть состояния покоя всегда противодействуют, т. е. когда активна одна, вторая обязательно бездействует. Возможно, это верно в случае очень специфических умственных операций, таких как сосредоточенное фокусирование на текущей задаче. Однако подавляющую часть времени нашей умственной жизни нам приходится комбинировать усиленный фокус и грезящее состояние открытости. Во всяком случае, это помогает скоротать время во время долгого сидения за рулем. См. также Fox M. D. “The human brain is intrinsically organized into dynamic, anticorrelated functional networks” // Proceedings of the national academy of sciences 102. 5.7.2005. P. 9673–78.
Современная жизнь отдает предпочтение тем, кто сидит либо за школьной скамьей, либо в офисе, концентрируясь на определенной вещи, – такая расстановка сил внимания вряд ли была необходима в ранней истории человечества. Некоторые нейрофизиологи считают, что выживание в дикой природе могло в критические моменты зависеть от быстрого переключения внимания и оперативных действий – автоматически, без всяких раздумий. То, что в настоящее время попадает под диагноз “дефицит внимания”, может отражать естественную разновидность типов фокусировки, которое имело ряд преимуществ в ходе эволюции и поэтому встречается среди вариантов нашего генетического разнообразия.
Когда люди с СДВ сталкиваются с требующим фокуса умственным заданием, например, сложным математическим уравнением, они демонстрируют более интенсивное блуждание ума и повышенную активность в медиальной системе. Однако при благоприятных условиях такие люди могут удерживать живой фокус и полностью погрузиться в задачу. Такие условия могут представиться в художественной студии, на баскетбольной площадке или на бирже – только не в школьном кабинете.
Ровный киль
12 декабря 2012 года, в тот самый день, на который завиток в календаре майя (согласно несомненно беспочвенным слухам) предсказал конец света, мы с женой водили нашу внучку в музей современного искусства. Подающая надежды художница, она хотела увидеть богатства, скрывающиеся в недрах Нью-Йоркского музея.
Среди первых экспонатов, расположенных у входа на первую галерею музея, были две увеличенных модели пылесоса – безупречные белые трехколесные цилиндры с аккуратной полоской. Они стояли друг на друге в огромных коробах из оргстекла, переливаясь в лучах неоновой подсветки. Нашу внучку это не сильно впечатлило – она жаждала увидеть “Звездную ночь” Ван Гога, находившуюся несколькими этажами выше.
За день до этого главный куратор музея проводил вечер на тему “внимание и отвлекающие факторы”. То, куда направлено внимание, – это ключ к музейным экспонатам. Рамы картин указывают на то, куда нам нужно смотреть. Стеклянные кубы и неоновая подсветка направляют наше внимание сюда, на мерцающие пылесосы, и уводят оттуда – от всех других экспонатов.
На выходе из музея я наконец-то понял, что же за всем этим стоит. Я обратил внимание, что у отдаленной стены просторного холла небрежно громоздились стулья, словно их вот-вот должны перенести в другое место для какого-то мероприятия. Прокравшись к ним в тени холла, я с трудом различил рядышком самый обыкновенный пылесос, который совершенно никого не интересовал.