Фокусник? Шляпник
Шрифт:
– И воровать вещи, – добавила Эмили.
Старик скрыл ладонью глаза и шепотом ругнулся, но на слух я никогда не жаловался, поэтому добавил новое выражение в свой обширный лексикон, что имеет свойство увеличиваться во время душевных разговоров с дедом.
– Хорошо, Кевин, будь по-твоему. Завтра мы идём к психологу, – обрадовал меня дед, резко хлопнул в ладоши, и заставив меня подавиться печенькой.
– Тьфу, кажется я недавно слышал что-то про моё «мнение»?! – я подскочил на ноги и эмоционально взмахнул руками, уронив на пол тарелку с печеньем. – Или ты
– Нет, – старик пожевал губу и кивнул на Эмили. – Нет, я сказал это специально. Знал, что выведу тебя из себя. О, ещё не понял? Посмотри на свою куклу.
Я покосился на Эмили и тут же нахмурил брови. Её вышитая лично мной улыбка превратилась в кровожадный оскал, а белые глаза-бусинки видоизменились в вертикальные полоски.
– Вот оно как, Кевин… – медленно произнёс дед, подымаясь со своего места и закладывая руки за спину, глядя на меня сверху вниз. – Моя супруга, твоя бабушка, была удивительным человеком. В ней это ощущалось.
Мужчина кивнул и повернулся ко мне спиной, всем своим видом высказывая, чтобы я шел следом:
– Она никогда не рассказывала о своём прошлом, а я и не интересовался. Видел, что ей больно вспоминать его. Мы просто случайно встретились на одном званом ужине и влюбились в друг друга, – дед улыбнулся, повернувшись ко мне и взглянув на мой недоверчивый взгляд. – Такое случается, подобное часто описывается в книгах… любовь с первого взгляда.
– Ага, удивляет. Особенно то, что какая-то девушка осмелилась взглянуть в сторону страшного чудища, – старик закатил глаза. – Это я о тебе, если ты не понял.
– Твой грязный язык обязательно впутает тебя в неприятности, любимый внук, – спокойно ответил старик, открывая белую дверь в свою комнату. – Твой прадед был очень строгим человеком, я очень боялся говорить ему о том, что влюбился в Анну. Но знаешь, что меня удивило?
– Что твой отец не выгнал тебя из дома после подобной новости? Я бы выгнал.
– Что отец преспокойно согласился на наши отношения, услышав её фамилию. Беатриче. Даже больше, он выделил нам деньги на королевскую свадьбу, когда пришло время объединить наши сердца законом. Я не просил его, я хотел всё сделать сам, но он сказал, что его единственный сын должен устроить пир на весь мир.
– Ага, о твоих алкогольных похождениях старушки на лавках шепчутся по сей день, – я с интересом взглянул на небольшой деревянный ларец, что дед вынул из своего шкафа. – И фамилия «Беатриче»? Может, Беатрис? И вроде как, это имя, а не фамилия.
Я никогда не видел свою бабулю. Дед рассказывал, что она ушла из этого мира ещё до моего рождения. Даже картин не сохранилось, как и фото.
– Нет, именно Беатриче, – старик стянул с шеи серебряную цепочку, на ней висел обычный маленький ключик. Бронзовый, судя по цвету.
Дед ловко всунул его в замок и, провернув три раза, открыл ларец, продемонстрировав мне… палку. Жёлтую сломанную палку, немного кривенькую.
Она была переломлена пополам и, судя по всему, должна была вызвать у меня «вау эффект», но я просто покосился на Эмили, после чего перевёл взгляд обратно
– Палка. Жёлтая палка. Жёлтая сломанная палка в деревянном ларце. Жёлтая сломанная пал-…
– Помолчи, – мой поток ненужной информации сбили, а ведь я только начинал! – Она очень хранила и берегла её. За день до смерти Анна попросила меня, чтобы я позаботился об этой сломанной палочке, после чего она начала поучать меня жизни… как и о чём заботиться, ведь «как я сам справлюсь, без неё-то?», сказала, чтобы я нашел себе спутницу, ведь одному будет сложно и одиноко…
Я промолчал, слушая исповедь деда. Он никогда не рассказывал мне ничего подобного.
– А я не смог, – он хмыкнул и взъерошил мои волосы, – до сих пор люблю лишь её.
– И меня?
– И тебя, дуралей, – он присел около меня на корточки и указал пальцем на палочку. – Притронься к ней.
– Зачем? – это ж сокровище моей бабули, вдруг испорчу?
– Просто прикоснись. Почему ты никогда не делаешь того, что тебя просят?
– Ну ладно…
Я аккуратно протянул руку к основанию палочки, после чего уверенно сжал его в руках, но, как я и ожидал, ничего не произошло. Я хмыкнул и схватил другой рукой второй кусок палочки, после чего… снова ничего не произошло.
– Обычная покрашенная сломанная палка, – объясняю кое-кому очевидные вещи, после чего вновь пожимаю плечами и соединяю два переломанных конца палочки.
Стоит ли говорить, что это было зря?
Из конца палочки ударил жёлтый луч света, врезавшийся в противоположную стенку. Спустя секунду она начала расплываться, тая, словно желе под солнцем.
– Ох, – произнесла Эмили.
– Ох, – мы с дедом одновременно согласились с куклой и захлопнули раскрытые рты.
Спустя несколько минут молчания старик первым взял себя в руки и решил разрушить затянувшуюся тишину:
– Анна была удивительной девушкой. Прямо как ты, Кевин.
– Я тоже удивительная девушка?
– Болван, – беззлобно отозвался дед, наблюдая за тем, как я аккуратно кладу палочку обратно в ларец. Было немного боязно держать её в руках. – Ты удивительный болван, внучок. Я долго обдумывал все те странности, что с тобой происходят, и стоит ли к кому-то обращаться…
Эмили медленно повернула искусственную голову к старику.
– Или сразу идти к экзорцисту, но кое-что в моей теории встало на свои места.
Я встряхнул Эмили и сделал вид, что только что ничего не произошло, продолжая ожидающе взирать на светловолосого мужчину, ухватившего меня за плечи.
– Магия, Кевин. И ты, судя по всему, тоже имеешь эту способность, прямо как твоя бабушка. Вот только что с ней делать? Как использовать, обучить или ограничить? И сны, они могут вполне оказаться чем-то реальным, понимаешь? Поэтому они отражаются на тебе и твоём характере, твоём спокойном отношении ко многим вещам и чрезвычайно взрослому поведению… в большинстве ситуаций. На твоих глазах стена расплавилась, если действия твоей куклы можно как-то списать на твои фокусы, то это… это непостижимо! И вся твоя реакция – раскрытый рот?!