Фоменко Анатолий, Носовский Глеб - Царь славян
Шрифт:
Кроме того, было решено казнить Христа не тайно, а открыто. «Дабы видевше народы верующие в Него таковую напрасную на кресте смерть Его, отреклися бы от Него, и учение Его не прияли бы, и во веки не воспомянулося бы пресвятое имя Исусово» [127], лист 14. Здесь, по-видимому, говорится о том, что побудительной причиной архиереев устроить открытую публичную казнь Христа была боязнь смут в государстве, поскольку у Иисуса – прежнего царя – было много приверженцев. И если его не казнить явно, люди надеялись бы, что он остался жив и поднимали бы мятежи против новой власти. Эта мысль звучит здесь достаточно четко. 2.4. ХРИСТОС СКРЫВАЕТСЯ ОТ ПОГОНИ, ОРГАНИЗОВАННОЙ АРХИЕРЕЯМИ
Описывается, как Иисус со своими учениками тщательно скрывался. «Господь же наш Исус Христос, Сын Божий, тогда пребываша в Вифании, в дому Симонове у отца Лазарева,
Теперь мы понимаем, что здесь описывается бегство и скитания Иисуса, скрывающегося от погони со своими верными людьми. То же самое говорит и Робер де Клари, см. ниже. 2.5. УСЕКНОВЕНИЕ ГЛАВЫ ИОАННА КРЕСТИТЕЛЯ
Следующим событием, еще до поимки Христа, но уже во время его бегства, книга «Страсти Христовы» называет усекновение головы Иоанна Предтечи. Само описание не дает нам ничего нового по сравнению с каноническими Евангелиями. Это – хорошо известный нам евангельский рассказ. Но здесь важно хронологическое место, на котором событие упомянуто. Если обратиться к каноническим Евангелиям, то увидим, что гибель Предтечи описывают только два евангелиста: Матфей (14:6 – 12) и Марк (6:17–19). Оба они помещают казнь Крестителя в первую половину своего повествования, ДО ВХОДА Христа в Иерусалим. Евангелисты Лука и Иоанн не рассказывают о казни Крестителя, хотя много говорят о нем. Отметим, что евангелист Иоанн явно знает о казни Крестителя, поскольку пишет: «Ибо Иоанн еще не был заключен в темницу» (Иоанн 3:24). Тем не менее, саму казнь пророка не описывает. Возникает впечатление, что казнь произошла существенно позже, уже в самом конце евангельского рассказа. И не была описана только потому, что затмилась более яркой смертью Христа. В этом смысле Евангелия Луки и Иоанна хорошо соответствуют книге «Страсти Христовы», которая действительно помещает казнь Иоанна Крестителя буквально за несколько дней до Страстей Христа. Кстати, в византийских описаниях истории Андроника казнь Иоанна тоже отнесена примерно к тому же времени, что и казнь Христа-Андроника.
Получается, что Иоанна Крестителя казнил не тот Ирод, от которого скрывался Христос до своего входа в Иерусалим, а другой Ирод. То есть Ирод, пришедший к власти в результате заговора против Христа. Судя по книге «Страсти Христовы», Иоанна Крестителя схватили и казнили в то время, когда Иисус уже бежал из Иерусалима и скрывался, но еще не был пойман. 2.6. ПРЕДАТЕЛЬСТВО ИУДЫ
Далее события в книге «Страсти Христовы» описываются так. Христос посылает Иуду в Иерусалим, чтобы купить еды. «Беззаконный же Июда Искариотский тогда послан бысть во Иеросалим от Христа, ради снедной купли» [127], лист 22.
Находясь в Иерусалиме, Иуда узнает, что за Христа обещаны деньги, и решает его предать. Описывается торг Иуды с архиереями. Он интересен тем, что Иуда изображен как человек достаточно бедный и плохо представляющий себе – какую сумму он может попросить за свое предательство. И требует тридцать сребренников, считая, что это очень много. Хотя ему были готовы дать гораздо больше. В результате обе стороны остались весьма довольны. Иуда, думая, что получил очень много, а архиереи потому, что так мало потратились [127], листы 24–25.
Иуда сообщил архиереям, что Христос собирается есть пасху «в дому Заведеове» и обещал привести погоню туда ночью. «И егда совещаша с ним жидове, дабы нощию предати Его им, тогда рече к ним Июда, яко в дому Заведеове имать ясти пасху» [127], лист 25. Впрочем, деньги Иуде не выдали, а лишь обещали, после завершения дела [127], лист 26.
Затем Иуда возвращается к Христу и апостолам в дом Симона, отца Лазарева, где они тогда находились. При встрече с Христом Иуда кланяется и целует его. Таким образом, книга «Страсти Христовы» описывает знаменитый поцелуй Иуды не в привычном сегодня смысле, как, дескать, знак стражникам схватить Христа, как знак опознания Христа. А просто как лицемерие предателя, притворившегося, что он верно служит своему господину, хотя уже предал его [127], лист 30.
Описанные события происходят в среду. До сих пор среда в христианской церкви считается днем, когда вспоминается предательство Иуды.
Затем книга «Страсти Христовы» описывает довольно подробный разговор между Христом, Богородицей, женами мироносицами и Иудой. Суть его сводится к тому, что Иисусу грозит смертельная опасность, которую, как он понимает, уже не удастся избежать. Предатель Иуда показывает здесь свое лицемерие, якобы заботясь об избавлении Христа.
В частности, Богородица просит Христа не ходить в Иерусалим и он обещает ей, говоря, что он с апостолами сходит лишь в дом заведеов. «Мати моя Марие, не имам итти во Иеросалим, но токмо в дом заведеов» [127], лист 33. Сегодня комментаторы считают, что «дом заведеов» принадлежал человеку по имени Заведей. Но не исключено и другое толкование. Возможно, слово «заведеов» – славянское. И означает оно, попросту, «заведение», то есть кабачок, постоялый двор, питейное заведение. Или что-то вроде этого. Картина еще более проясняется, поскольку в этот дом Христос с учениками пошли не просто так, а именно праздновать Пасху. Вполне естественно, что они решили устроить праздничный ужин в каком-то трактире, заведении.
Это, кстати, не единственный пример, когда в Евангелиях появляются не распознанные комментаторами и переводчиками славянские слова и выражения, присутствовавшие, очевидно, еще в древнем оригинале. Еще один пример – это знаменитые слова Христа, сказанные им перед своей смертью: «Или, Или! Лама савахфани» (Матфей 27:46). Но здесь явно проглядывает церковно-славянское выражение: «Ала, Ала! ли мя ся вартани». Все отличие от синодального перевода лишь в том, что буква Х заменяется на Р и что фиту прочитали как Т, а не как Ф. (Напомним, что Фита читается двояко – как Ф и как Т). Итак, мы видим здесь следующее: «Боже, Боже! или [ты от] мя ся отвратил». В переводе на современный русский язык это означает: «Боже, Боже! или Ты от меня отвратился (отвернулся)?». Именно так, кстати, старинные переводчики и перевели данный, непонятный, а точнее не до конца распознанный ими, церковно-славянский текст «еще раз» на тот же церковно-славянский, а затем уже на русский: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Матфей 27:46).
Поясним здесь, что в церковно-славянском языке частица «ся», которую сегодня мы ставим в конце слова слитно, раньше часто ставилась в начале слова и писалась отдельно от него. То есть вместо «отвратился» писали «ся отвратил». Кроме того, в церковно-славянском языке слово «меня» писалось как «мя». А слово «или» до сих пор может заменяться на частицу «ли». Например, сегодня мы скажем: «сделал ЛИ ты это?». Это же самое раньше могли выразить и так: «ИЛИ ты это сделал?».
Таким образом, старая церковно-славянская фраза исказилась в «древне-еврейское» загадочное выражение, по сути дела, заменой всего лишь одной буквы: Р на Х. Причем, такая подмена вполне могла произойти чисто случайно. Ведь церковно-славянские буквы Р и Х пишутся очень похоже друг на друга, см. рис. 2.6. Основная линия у них одна и та же, но в зависимости от того, куда мы ставим вторую черточку, получается либо Р, либо Х.
Рис. 2.6. Переход церковно-славянских (они же средне-греческие) букв Р в X или наоборот из-за легко возникающей путаницы в положении небольшой черточки.
Сделаем еще одно замечание по поводу слова АЛА. Известно, что АЛА означало Бог. Но считается, что так Бога называли и называют только мусульмане. А христиане, дескать, этим именем никогда не называли Бога. Однако такое привычное мнение ошибочно. Во-первых, напомним, что мусульманство даже по скалигеровской истории, считается ветвью христианства – так называемого несторианства. Поэтому то, что мусульмане именуют бога АЛЛАХ (Ала) может означать, что так называли Бога древние христиане. Даже, повторим, в рамках скалигеровской истории. Кроме того, нам пришлось столкнуться с многочисленными примерами старых русских текстов, написанных православными людьми, где слово БОГ передано как АЛА. Например, известные «Записки» Афанасия Никитина, а также монашеское облачение Симеона Ульянова, захоронение которого было раскопано в Угличе, см. «Новая хронология Руси», гл. 13:3. Следовательно, нет ничего удивительного в том, что Иисус называл Бога АЛА. Впрочем, здесь наш перевод ничем не отличается от синодального. Он тоже переводит сочетание «ИЛИ ИЛИ» как «БОЖЕ БОЖЕ».