Формирование боярской аристократии в России во второй половине XV — первой трети XVI в.
Шрифт:
У И. Ю. Патрикеева было три сына: Михаил Колышка, Василий Косой и Иван Мунында. Михаил Иванович Колышка упоминается первым среди детей боярских, сопровождавших Ивана III в его походе к Новгороду в сентябре 1475 г. В 1493 г. в войне с Литвой вместе с кн. А. В. Оболенским взял г. Мезецк. Умер 12 июня 1495 г. в Коломне. По нем сделан вклад в Симонов монастырь в 200 руб., где он похоронен. [129]
Сын Ивана Юрьевича Василий Косой — не менее примечательная личность, чем его отец. Еще в 1491 г. он выполнял «деликатную» миссию: «поимал» детей опального князя Андрея Углицкого. В 1493 г. из Твери был послан с войсками в Можайск, [130] а в январе 1494 г. вел переговоры о мире с Литвой (впервые назван боярином, правда, в составе боярской комиссии) и отправлен в Вильно (март—апрель) для подтверждения мирного договора. В августе 1494 г. Василий Иванович снова вел переговоры с литовскими представителями в Москве. Позднее (в 1503 г.) Иван III вспоминал, что он и кн. С. И. Ряполовский во время переговоров «высокоумничали». [131] Ряполовский и Патрикеевы, очевидно, были сторонниками литовско-русского сближения. Вернувшись в Москву после удачно проведенных переговоров, завершившихся заключением мирного договора, во всяком случае к концу 1495 г., В. И. Патрикеев был пожалован в бояре и назван первым из них во время поездки Ивана III в Новгород. [132] Это было уже после смерти его старшего брата Михаила Колышки (1495 г.). Около 1495—1499 гг. упомянут в завещании своего отца. [133]
129
РК. С. 17, 22, 23; ИЛ. С. 185; ПСРЛ. Т. 6. С. 15; АСЭИ. Т. 3. № 479.
130
ПСРЛ. Т. 28. С. 156; РК. С. 23; Р. С. 36.
131
Сб. РИО. Т. 35. С. 114, 116, 123, 124, 138—144, 146, 148, 149, 428.
132
РК. С. 24. О нем см.: Alef. Р. 114.
133
ДДГ. № 86. С. 348. Завещание написано после смерти Михаила Колышки.
В январе—марте 1496 г. Василий Иванович ходил во главе русских войск «на свейские немцы» из Новгорода. [134] В июле 1497 г. присутствовал на мене земель Ивана III и князя Бориса Васильевича Волоцкого. [135]
И. А. Голубцов и Н. А. Казакова связывали с именем Патрикеева ряд земельных дел, рассмотренных «князем Василием Ивановичем». Однако, очевидно, речь должна идти о сыне Ивана III, княжиче Василии. [136] В 1498 г. В. И. Патрикеев помещен в Хронографическом списке думных лиц. [137] В январе 1499 г. его насильственно постригли в монахи (под именем Вассиана). С тех пор началась новая страница его жизни, в первую очередь как писателя-публициста, прямо не относящаяся к его светской деятельности. Как известно, она окончилась его заточением в 1531 г. в Иосифо-Волоколамский монастырь. [138]
134
РК. С. 27; ПСРЛ. Т. 28. С. 327. По Вологодско-Пермской летописи, осаждал Выборг в апреле 1496 г. (ПСРЛ. Т. 26. С. 290).
135
ДДГ. № 85. С. 344.
136
Подробнее см.: Зимин. События. С. 98—100.
137
Шмидт. С. 272.
138
О В. И. Патрикееве см.: Черепнин. Архивы. Ч. 2. С. 308—309; Казакова Н. А. Вассиан Патрикеев и его сочинения. М., Л., 1960. С. 36—48; Она же. Очерки. С. 87 и след. Н. А. Казакова неоднократно повторяла, что Вассиан «был родственником Сабуровых» (Казакова. Очерки. С. 118 и др.). Это ошибка.
Младший брат В. И. Патрикеева Иван Мунында в 1495 г. назван вторым после князя Ф. И. Бельского среди детей боярских, сопровождавших Ивана III в Новгород. Упомянут в завещании своего отца 1495—1499 гг. В 1499 г. пострижен вместе с братом Василием. По нем сделан вклад 150 руб. в Симоново, где долгое время жил Вассиан Патрикеев. Владел поместьем в Новгородской земле около 1495 г. [139]
Последнее интересующее нас поколение Гедиминовичей представлено Булгаковыми и Щенятевыми. У Ивана Булгака были сыновья: бездетный Иван Мошок, Михаил Голица, Андрей Курака и бездетный Дмитрий. Об Иване Мошке нам ничего не известно, а Михаил Голица упоминается во время новгородской поездки Ивана III 1495 г. и на свадьбе кн. В. Д. Холмского 1500 г. [140]
139
РК. С. 25; АСЭИ. Т. 3. № 479; НПК. Т. 1. Стб. 718.
140
РК. С. 16, 25; Сахаров. Т. II, кн. VI. С. 37.
Осенью 1506 г. М. И. Голица Булгаков послан на Плес «по казанским вестем». В боярском чине ездил вместе с Василием III в Новгород осенью 1509 г. В 1512 г. возглавлял передовой полк, а позднее вместе с И. А. Челядниным — большой полк на оборонительной линии по Угре. В первом походе на Смоленск в конце 1512 г. кн. Михаил был вторым воеводой сторожевого полка при Федоре Волоцком, т. е. фактически командовал этими войсками. Во время второго Смоленского похода 1513 г. он возглавлял оборонительные рати на р. Угре. В битве под Оршей 1514 г. во время третьей Смоленской кампании, возглавляя русскую рать, М. И. Булгаков потерпел сокрушительное поражение и попал в литовский плен, откуда вернулся только в 1551 г., а в 1554 г. умер. [141] Сын его Ю. М. Булгаков впервые в разрядах упоминается в 1522 г. в качестве рынды. [142] В годы малолетства Ивана IV он энергично поддерживал группировку Глинских.
141
РК. С. 37, 45, 46, 47, 49, 50; ПСРЛ. Т. 23. С. 201; Сб. РИО. Т. 35. С. 654, 657; Зимин. Состав Боярской думы. С. 49. Князь Михаил был отпущен в Москву, но король велел ему «опять быть с Москвы к себе в Литву. И князь Михайло Голицын с Москвы в Литву отпущен и не стало его на рубеже» (ЦГАДА. Ф. 181 (Рукописный отдел библиотеки МГАМИД). № 173. Л. 44. Указано М. Е. Бычковой).
142
РК. С. 68. Затем, в 1534 г. и позднее, воевода (Там же. С. 84, 87—91). В декабре 1528 г. он ездил «в окольничих» вместе с Василием III в Кириллов монастырь (ЛОИИ. Собр. Лихачева. № 365. Л. 852 об.). Сохранилось глухое известие, что он был кравчим (Зимин. О составе. С. 189).
Брат Михаила Голицы Дмитрий в 1500 г. был на свадьбе кн. В. Д. Холмского, а в 1508 г. наместничал в Дорогобуже. [143] В 1514 г. он также попал в литовский полон. Другой брат Михаила — Андрей появился в источниках в 1495 г., в 1500 г. присутствовал на свадьбе кн. В. Д. Холмского, а в 1512 г. служил в большом полку вместе с кн. Д. В. Щеней. Последний раз он записан в разрядах 1521 г. как воевода в Дорогобуже. [144]
Сын Данилы Щени Михаил Щенятев впервые упоминается в начале 1510 г. во время похода Василия III во Псков. В мае 1512 г. он оборонял южные окраины Руси, возглавив вместе с Василием Шемячичем и Василием Стародубским большой полк. Во втором Смоленском походе 1513 г. Михаил Данилович командовал в рати своего отца полком правой руки. Именно тогда впервые он называется боярином. В третьем Смоленском походе 1514 г. и в кампании 1515 г. он снова у своего отца в полку правой руки. В 1516 г. он назван первым из воевод на Вязьме. В 1517 г. М. Д. Щенятев послан в Серпухов на подмогу к кн. Андрею Старицкому. В перечне бояр, участвовавших в составлении приговора от февраля 1520 г., он помещен вторым. Весной того же года должен был возглавить рать, посланную в поход в Литву. Вследствие начавшихся русско-литовских переговоров поход не состоялся. В 1521 г. во время крымского набега возглавлял русские войска, стоявшие в Тарусе, а потом в Серпухове. В 1522 г. вместе с кн. Д. Ф. Бельским был направлен с полками в Коломну перед выездом туда Василия III. Уже в декабре 1525 г.—январе 1526 г. М. Д. Щенятев был в немилости, ибо, когда происходил розыск великокняжеской невесты, предписывалось, чтобы она не была «в племяни» Щенятевых. В 1528 г. кн. М. Д. Щенятев стоял ратью «на Костроме». Затем он снова попал в немилость и был освобожден из «нятства» в августе 1530 г. в связи с рождением наследника престола. В 1531 г. был с войсками в Серпухове, а затем в Кашире. Это — последнее упоминание кн. М. Д. Щенятева в источниках. Его род пресекся на детях Василии и Петре (последний — видный боярин времен Ивана IV). На дочери кн. М. Д. Щенятева был женат кн. И. Ф. Бельский. [145]
143
РК. С. 16; Сб. РИО. Т. 35. С. 484.
144
РК. С. 16, 25, 45, 67. По одному из родословцев, Михаил, Дмитрий и Андрей Голицыны были «взяты в полон в Литву на Оршинском бою в лето 7023-го году, а были в полону сорок лет» (ЦГАДА. Ф. 181 (Рукописный отдел библиотеки МГАМИД). № 173. Л. 44). Сведение об Андрее неверно, ибо он участвовал в походах 1513—1520 гг. (РК. С. 47, 51, 52, 54, 57, 59, 62, 65).
145
Масленникова. С. 193; РК. С. 45, 51, 53, 57, 59, 61, 66—69, 72, 76, 77; Сб. РИО. Т. 53. С. 213, 217, 230, 241; Лихачев. С. 176; Назаров. Свадебные дела. С. 116 (В. Д. Назаров связывает опалу с тем, что в 1514 г. в литовский плен попали двоюродные братья М. Д. Щенятева М. И. и Д. И. Булгаковы); ПСРЛ. Т. 28. С. 161; Лихачев. Заметки. С. 71. См. «ссороки» (? «соромки») его человека с Марком Греком (ГАР. С. 50 (ящик 42), 204), а также купчую его на две трети с. Лыкова (Там же. С. 65 (ящик 134), 294).
Судьбы Гедиминовичей очень напоминают судьбы Оболенских (о которых пойдет речь ниже). Все они главным образом полководцы, отчасти наместники. В отличие от Оболенских самостоятельной корпорации Гедиминовичи не образовали, а входили в состав придворного дворянства. [146] Это произошло, возможно, потому, что они прямо восходили по генеалогической линии к правящему княжескому дому Великого княжества Литовского. Объединение Гедиминовичей в одну корпорацию поэтому могло представить опасность для московских князей. Может быть, сказалась и сравнительная малочисленность Гедиминовичей, и отсутствие у них компактной территории, с которой бы они были связаны крепкими узами. В малолетство Грозного Гедиминовичи, как и Оболенские, поддерживали Бельских.
146
Тысячная книга. С. 138.
Еще при Дмитрии Донском Стародуб Ряполовский вошел в состав великого княжества Московского. [147] У участника Куликовской битвы Андрея Федоровича Стародубского было четыре сына: первый — Василий Пожарский (от него пошли князья Пожарские), второй — Федор Стародубский (от него — Стародубские, Кривоборские, Ковровы и Ромодановские), третий — Иван Ряполовский (от него — Ряполовские, Хилковы), четвертый — Давыд Палецкий (от него — Гундоровы, Тулуповы, Палецкие) [148] (схема 2).
147
Экземплярский. Т. 2. С. 182. О дроблении Стародубского княжества на уделы к концу XIV в. после смерти кн. Андрея Федоровича см.: Кучкин В. А. Стародубское княжество и его уделы до конца XIV в. // Древняя Русь и славяне. М., 1978. С. 245—252.
148
Род. кн. Ч. 2. С. 59. В. А. Кучкин чисто умозрительно старшим сыном считает не Василия Пожарского, а Федора Стародубского. Летописная редакция родословных книг старшим сыном называет Данилу Пожарского, у которого был сын Федор (РИИР. Вып. 2. С. 36). Но в конце XIV—начале XV в. был кн. Данила Васильевич Пожарский (АСЭИ. Т. 1. № 5).
У сына Данилы Васильевича Пожарского Федора было пятеро сыновей (Иван Большой, Федор, Семен, Василий, Иван Третьяк), которые ничем себя не проявили. [149]
От второго сына Андрея Федоровича (Федора) пошли Кривоборские. Они также не сделали карьеры при великокняжеском дворе. Внуки Федора Александр и Федор Лайко Ивановичи в 1485 г. заложили своему двоюродному брату Ивану Константиновичу Стародубскому-Льяловскому с. Нестерово в Стародубе. В конце 1495 г. Александр и Федор Ивановичи с братом Семеном Приимышем ездили с Иваном III в Новгород. В 1500 г. кн. Александр присутствовал на свадьбе кн. В. Д. Холмского. [150] Четвертый из «Ивановичей», кн. Иван, служил новгородским архиепископам Геннадию и Серапиону (около 1488—1509 гг.). [151]
149
См. о них: Савёлов Л. М. Князья Пожарские // ЛИРО. М., 1906. Вып. 2-3. С. 13—14. Кн. Иван Васильевич Черный Стародубский в 1495 г. сопровождал Ивана III в Новгород (РК. С. 25). Кн. Ф. Ф. Пожарский и его дети упоминаются в актах 1519 г. (Зимин. Хронологический перечень актов архива Суздальского Спасо-Ефимьева монастыря (1506—1612 гг.) // АЕ за 1962 год. М., 1963. № 15. С. 369; Владимирский сборник. М., 1857. С. 128).
150
АСЭИ. Т. 1. № 513; ср. в грамоте около 1468—1478 гг. (Там же. № 385); РК. С. 25; Сахаров. Т. II, кн. VI. С. 37; Род. кн. Ч. 2. С. 61; Послания Иосифа Волоцкого. С. 194, 208, 220—224, 226, 264. В 1488 г. с ним Иван III прислал в Новгород послание о еретиках (Казакова, Лурье. С. 314; см. также: Зимин. Вотчина. С. 82—83). В середине XVI в. дети И. А. Кривоборского Андрей, Василий, Федор и Василий Меньшой владели землями на Белоозере (АГР. Т. 1. № 79. С. 220—221).
151
Савёлов Л. М. Князья Ковровы // Сборник статей в честь М. К. Любавского. Пг., 1917. С. 286—296.
Двоюродный брат Александра, Семена и Федора Василий Андреевич Ковер (родоначальник князей Ковровых) в конце 1495 г. сопровождал Ивана III в его поездке в Новгород. В 1503, 1506 гг. он наместничал в Перми. В 1517—1521 гг. кн. Василий промелькнул в разрядах. Умер он в 1531 г. [152]
Константин Федорович Льяловский еще около 1451—1464 гг. обладал остатками суверенных прав в своих владениях. [153] Дети Ивана Константиновича Борис и Василий были взяты в плен в 1514 г. в битве под Оршей. [154] Брат Константина Федоровича Петр Стародубский (Осиповский) около 1453—1462 гг. присутствовал на суде кн. И. Ю. Патрикеева. [155] Сын Константина Иван в январе 1495 г. сопровождал в Литву княгиню Елену Ивановну. [156]
152
РК. С. 25, 60—62, 65, 66; Зимин. Наместническое управление. С. 284; Экземплярский. Т. 2. С. 196.
153
АСЭИ. Т. 2. № 455.
154
Род. кн. Ч. 2. С. 62.
155
АСЭИ. Т. 2. № 496.
156
Сб. РИО. Т. 35. С. 164.
От третьего сына Федора Стародубского Ивана Голибесовского пошли Гагарины. Сын Михаила Гагары Иван испомещен был в Новгороде. Там же получил поместье и его двоюродный брат Семен Васильевич Голица Голибесовский. [157]
Среди Ромодановских, шедших от пятого сына князя Федора Андреевича Стародубского, в начале XVI в. известны дети Василия Федоровича: Василий, Иван Лихач, Семен, Юрий, Федор, Михаил и Борис.
Василий Васильевич Ромодановский принадлежал к числу наиболее приближенных лиц к кн. Михаилу Андреевичу Верейскому. Боярином кн. Василий был уже около 1470—1486 гг. В сентябре 1476 г. он присутствовал на мене земель кн. Михаила, а около 1486 г. в качестве боярина подписал его духовную грамоту. Князь Василий владел слободкой на Москве, позднее (до 1503 г.) конфискованной Иваном III. В 1490 г. он ездил с посольством в Крым. [158]
157
Веселовский. Землевладение. С. 291.
158
АСЭИ. Т. 1. № 378; Т. 2. № 189, 190, 233; ДДГ. № 80. С. 305, 308, 311; № 89. С. 358; Сб. РИО. Т. 41. С. 98—104.