Формы быстрой реки Генезис
Шрифт:
На некоторое время воцарилась тишина, затем Лаврентий Евгеньевич, по-новому взглянув на поросшие серым мхом валуны, сказал:
– Извини, Анастасий, я допустил ошибку, не хотел нарушить ваших традиций, – он посмотрел на папку в своих руках и в его глазах отразился огонёк исследовательского азарта, а губы решительно сжались. Анастасий кивнул, но его хмурое лицо обращено было к тропинке у озера, где несколько человек, наверняка ставших свидетелями происшествия, быстро направились в противоположную от группы сторону.
– Продолжим путь, товарищи студенты,
Там он ещё больше удивил своих спутников неожиданным предложением:
– Друзья, а не хотите ли искупаться?
Анастасий, ещё не отошедший от прошлой выходки горожанина, пробурчал:
– Какое купание, август на дворе, да и дела у вас!
– Делу время, а сейчас устроим потехе час! – бодро отозвался уже почти раздевшийся Лаврентий Евгеньевич.
Ребята же, напротив, не отказались: Иван с Игорем сразу поддержали эту идею, стали раздеваться. Александр, поборов сомнения, тоже решился:
– Карим, Тимур, давайте с нами! – звонко окликнул он замешкавшихся старшекурсников.
Карим, поёжившись, ответил:
– Нет, хоть в Ленинграде погода примерно такая же, но детство я провел в Баку и для меня слишком холодно для водных процедур!
– Я тоже детство провел не на севере, а в Душанбе. Там значительно теплее, но сегодня, пожалуй, искупаться не откажусь! – сказал Тимур.
На берегу остались только Карим и Анастасий. Ребята, сдружившиеся в экспедиции, резвились, брызгая друг на друга теплой, кристально чистой водой. Наконец, они получили возможность сбросить напряжение, скопившееся за последние месяцы непрерывных походов и кропотливого труда! Карим с улыбкой наблюдал за ними, растянувшись на мягкой траве.
Лаврентий Евгеньевич, не принимавший участия в громких забавах, заплыл подальше, его голова то и дело скрывалась под водой – он был отличным ныряльщиком, как оказалось.
Анастасий задумчиво наблюдал за его действиями. Рядом лежал рюкзак Кулеша, откуда краешком выглядывала оберегаемая от всех красная папка. Он нагнулся и подтянул папку к себе с ловкостью, какую не ожидаешь от такого богатыря. Отодвинувшись к кустистым зарослям, Анастасий стал изучать таинственные материалы.
Прошло около часа, когда Лаврентий Евгеньевич, нахмуренный, бормоча что-то неразборчиво себе под нос, вышел из воды:
– Ничего не понимаю, что-то не сходится…
Он наскоро обтёрся майкой и начал одеваться, окрикивая подопечных, чтобы те тоже выходили, так и простудиться недолго. Вдруг учёный заметил, что в рюкзаке нет красной папки. Обеспокоенно огляделся он вокруг и увидел её в руках Анастасия. Подойдя к проводнику, Кулеш негромко, но грозно произнес:
– Тебя расстреляют за это, – руки его были крепко сжаты, будто в предвкушении драки.
Анастасий, поднявшись одним движением, ответил:
– За что? За то, что на самом деле вы приехали забрать вам не принадлежащее? Мы с тобой были в пекле и видели, к чему это приводит! Сколько невинных душ погибло от человеческого невежества, а вы вновь готовы повторить ту же ошибку: завладеть тем, чем пока не достойны обладать! И, возможно, никогда не будете достойны. Ведь зная, что было в Освенциме, зная, что может сотворить человек, вы до сих пор не уяснили, что человечеству пока рано касаться таких вещей!
Его голос, как и взгляд, пронзали до нутра. У Лаврентия Евгеньевича в глазах блеснули слезы. Опустив плечи и разжав кулаки, он посмотрел в даль за озером:
– Возможно. Возможно, ты прав! Но все мои намерения нацелены как раз на защиту человечества от подобных сумасшедших вывертов обстоятельств! – он обернулся и упёрся взглядом в как будто постаревшего Анастасия, – я вижу, ты не хуже меня осведомлен об объекте моих поисков. Но я не нашёл ничего, результата нет!
Доцент обернулся в сторону практикантов, которые недоуменно прислушивались к разговору, выйдя на берег и торопливо одеваясь. Склонив голову, он негромко проговорил:
– Согласен, что возможно, пора спуститься на землю и постараться сохранить то, что есть сейчас.
С шумом выдохнув и проведя обеими руками по лицу, он строго взглянул на молодых людей:
– Что бы вы ни услышали и ни увидели, забудьте! Всё шло, идёт и будет идти согласно плану, всем ясно? – он дождался согласных кивков и продолжил – Последствия за разглашение, даже за мысль в эту сторону, будут серьёзными.
Анастасий молчал, ребята, шокированные происходящим, не понимали ничего. Им можно было доверять, так как они вполне осознавали, к чему приводит ослушание в подобных ситуациях.
В молчании, без прежней весёлости, были собраны вещи. Анастасий тем временем подошёл к озеру и набрал фляжку воды, что-то нашёптывая. Закончив, он протянул фляжку Лаврентию Евгеньевичу:
– Тебе это пригодится, возьми.
Тот с благодарностью принял странный подарок, и группа отправилась дальше.
За несколько дней они дообследовали этот сектор и им предстояло вернуться в Наволок. Однако, в последнем походе их застала непогода. Неожиданно небо потемнело, опустилась несвойственная лесу тишина, даже птицы замолчали и сам воздух вдруг стал неподвижным. Только сверху тяжело ворочались налитые влагой тучи. Резко сверкнули первые молнии, и вместе с ними налетел ветер такой силы, что деревья застонали, сгибаясь к земле.
Анастасий, первым поняв, какую опасность в себе несёт буря, велел всем бросить вещи и приказал взявшись за руки лезть в неприметный овраг между лесом и поляной. Приученные за последние месяцы к чёткой совместной работе, практиканты поспешили выполнить указания проводника.
В вековую сосну, склонившую крону над оврагом, ударил мощный разряд молнии. От треска у всех заложило уши, вокруг разлетелись обугленные щепки. Ребята были напуганы. Они напоминали промокших щенков, забившихся в угол. Лаврентий Евгеньевич старался приободрить своих подопечных, но гул стихии не давал возможности расслышать ни одного слова.