Форпост - 4
Шрифт:
— Поможем, если что.
— Тогда… — Алексеев довольно кивнул и заинтересовано подсел ближе. — А что за железо?
Ещё пятеро мужчин со своими семьями уедут работать (временно Абду, временно! Никакого вида на жительство!) в метрополию. За все эти дела большой белый человек пообещал безопасность, инструмент, оружие, еду и сладкий пряник в виде полноразмерного гражданства «евросоюза «.
В будущем.
Утро выдалось тихим, солнечным и по-настоящему
— Ну что, Олег, — Иван пожал руку своему заму, — до встречи. Мы сейчас в Новоград. Потом снова сюда, забираем ребят и забрасываем их к кораблю. Потом домой.
— Недели две-три?
— Три. Может месяц. — Маляренко усмехнулся и потряс трёхпалой рукой. — Там у меня кое-какие дела остались. Урегулировать бы надо.
«Зря я Андрюху не взял…»
На долю секунды майору Степанову вдруг стало жалко тех, с кем Хозяин собрался «урегулировать» дела. Бывший ОМОНовец сгрёб командира в охапку.
— До встречи, Андреич.
Выйдя из бухты и отойдя от гористого берега на пару километров, «Мечта» дождалась оговоренного часа и успешно связалась с Севастополем.
— «Беда» под погрузкой, выйдет завтра, как поняли, приём.
— По…л…ас, «…еда» под пог…й. Удачи. При…м.
— Идём на юг. Удачи. Отбой.
Вил Маршалл выключил радиостанцию и победно посмотрел на шефа — дело выгорело. Связь работала. Иван одобрительно кивнул, хлопнул канадца по плечу и ушёл в свою каюту спать.
А «Мечта «, забрав с собой ещё одного пассажира и подняв все паруса, уверенно шла на юго-восток.
Глава 6
В которой Иван встречает старых знакомых
В лодочном сарае, стоявшем возле пирса, было душно, жарко и темно. Солнечные лучи едва пробивались сквозь щели в стенах и давали совсем немного света. Измученная Дениз наконец-то уснула и, положив голову на колени Таипу, тихонько стонала во сне.
— Милая, милая, — тёмная от въевшейся грязи ладонь бывшего раба ласкового гладила по волосам почерневшую от горя женщину, — скоро всё закончится, спи. Спи, любимая.
Таип осторожно поцеловал в макушку женщину, что носила под сердцем его ребёнка, и обернулся к оставшимся бойцам.
«Восемь, всего восемь ребят. О, Аллах! За что?»
Бесконечные облавы неверных вымотали оставшихся в живых рабов до предела. Видимо, русским зимой просто нечем было заняться, и они превратили охоту на людей в вид спорта. Все посёлки, хутора и сам Новоград состязались в том, кто убьёт больше беглецов. В плен они не брали, да и сами беглецы сдаваться не собирались. Лучше смерть, чем снова колодки, цепи и адский труд.
Им тогда здорово повезло, что основной отряд бывших пленников ударил прямо по полю, на котором работали остальные
А из тюремной они не смогли спасти никого. Он, Таип, нашёл там лишь замученных до смерти друзей и полуживого безъязыкого раба по имени Ахмед, которого неверные продержали без солнца четыре года.
Промаявшись всю осень и зиму по самым дальним пещерам, группа Таипа, отощав до скелетообразного состояния, решила уходить из этих негостеприимных мест на юг. На Родину. В благословенную Турцию. Даже оба курда, что примкнули к ним после побега, не возражали против этого.
Весь вопрос заключался в том, как это сделать.
Посмотрев на своих людей, Таип чётко осознал — пешком, по горам, они не дойдут. О том, где они и КОГДА в Новограде знали все. Даже рабы. Неплохо зная географию, вожак прикинул, что до «дома» им идти километров пятьсот. Может быть — тысячу. Ни Таип, ни Дениз, никто из его людей не надеялись найти там соотечественников или, хотя бы, единоверцев, но… хотя бы умереть на родной земле…
Это уже не мало.
И тогда у Таипа Озбека родился гениальный по простоте план.
«Чтобы что-нибудь хорошо спрятать — надо это что-то положить на самое видное место!»
Группа из девяти мужчин и четырёх женщин прекратила скрываться и, почти открыто, пошла к Новограду. Решение было очевидным — ближайщая к городу необитаемая пещера. Вот так. Патрули русских удавалось обходить стороной, и ещё здорово выручали встреченные по пути огороды. Брали немного, чтобы никто ничего не заподозрил. Да и брать то было особо нечего. Весна. Зимний урожай ещё не созрел, и есть приходилось что попало. Охотились на мелких птиц и выкапывали корешки.
Они шли месяц.
Они дошли.
Ближайшей к городу необитаемой «пещерой» оказался заброшенный склад у пришедшего в запустение порта. До городских ворот отсюда было всего два километра.
— Ахмед! Заткни ему рот!
В принципе, этот портовый рабочий им уже был не нужен. Он уже всё рассказал. Сам. Его почти не пришлось бить.
«Слизняк»
Рыбацкий баркас должен вернуться к вечеру. Не позже. И тогда…
— Мехмед, бочки с водой…
— Готовы.
— Хорошо. Ахмед…
Немой понятливо кивнул, сел русскому на спину и прижал его лицо к песчаному полу. Неверный забился, потом задёргался, а потом и вовсе — затих. Мужчины вокруг одобрительно закивали.