Фотография в профиль
Шрифт:
— А вдруг никто не узнает этого человека?
— Плакать придётся только нам с вами. Организаторы конкурса разыграют призы между теми телезрителями, которые пришлют наибольшее количество правильных ответов на вопрос: «Назовите, кто изображён на данном снимке». Вообще, подполковник, я не вижу причин для беспокойства. Люди обожают такие передачи. Их смотрят, как правило, несколько миллионов телезрителей.
— Как бы полковник Немирох не намылил мне шею за самоуправство. Для организации такого мероприятия необходимо получить разрешение от начальства —
— Вы зря волнуетесь, подполковник. Победителей не судят. А в победе я не сомневаюсь.
Как Рушиньскому удалось обо всём договориться, осталось его секретом, но уже на четвёртый день после состоявшегося разговора подполковник получил от него приглашение отобедать вместе с двумя сотрудниками телевидения в ближайшее воскресенье в «Шанхае».
После того как гости расправились с закусками и официант объявил, что на подходе «утка по-пекински», Рушиньский счёл возможным произнести короткую вступительную речь.
— Дорогой подполковник, у наших замечательных друзей с телевидения появилась оригинальная идея провести совершенно необычный телеконкурс. Я взял на себя смелость пригласить на нашу сегодняшнюю встречу и вас, поскольку так сложилось, что их замысел великолепно отвечает тем планам, о которых мы с вами беседовали недавно. Но лучше, наверное, будет, если они сами расскажут обо всём.
— Нам пришла в голову мысль, — Начал один из гостей, — развлечь телезрителей, показом на голубом экране фотопортретов прежних знаменитостей.
— Да, наша страна богата выдающимися политическими деятелями, — вставил Качановский.
— Политиков пока трогать не будем. Нам хотелось бы на полчаса возвратить некоторых наших зрителей в их молодость, показав им фотографии их старых кумиров, проявивших когда-то свои таланты на сцене, на экране, в литературе, на гаревой дорожке стадиона или на боксёрском ринге.
— Фантастический замысел! — воскликнул Рушиньский. — Бывают же светлые головы! Представляю, какие страсти забурлят вокруг конкурса, сколько писем придёт на телевидение!
— Дело привычное, — скромно заметил один из приглашённых. — Хотелось показать что-то такое, чего давно ждут от нас телезрители.
— Да, вот что значит уровень, масштаб! — вдохновенно продолжал адвокат, — Наше телевидение всегда готово чем-нибудь удивить. Без мастеров своего дела это было бы невозможно.
— Передача действительно должна получиться очень интересной, — сказал Качановский.
— Как только я случайно узнал о том, что готовится такая передача, я сразу вспомнил о вас, подполковник. Как было бы своевремен но включить в число «участников» и вашу фотографию.
— Какую фотографию? — удивились гости.
— Подполковник долго и безрезультатно ишет одного из узников концентрационного лагеря. Известно, что этот человек пережил оккупацию, но милиция не знает, к сожалению, его фамилию.
— Думаю, что могу вам доверить одну служебную тайну. включился в разговор Качановский. Дело в том, что розыск этого бывшего заключённого, испытавшего на себе все ужасы фашистских лагерей смерти, его свидетельские показания имеют неоценимое значение дли возбуждения дела против нескольких всё ещё разгуливающих на свободе гитлеровских военных преступников.
Оба гостя проявили к словам подполковника довольно сдержанный интерес, но Рушиньский быстро заказал ещё одну бутылку вина, и отношение гостей к заботам милиции заметно потеплело.
— Пан подполковник, у вас при себе эта фотография? — спросил адвокат.
Качановский вынул из портфеля заранее приготовленный снимок головы заключённого и положил перед работниками телевидения. Те с интересом начали вертеть его в руках.
— Очень симпатичное лицо, — заметил один из них. — У меня такое чувство, словно я его где-то видел,
— Мне тоже оно знакомо, — признался второй.
— Я же говорил, что подполковник не потребует от вас чего-то невозможного. Если вам кажется, что вы встречали этого человека, то это означает — учитывая ваш сравнительно молодой возраст, — что его должны были видеть в послевоенное время и многие телезрители. Участники телевикторины захотят сообщить нам о нём всё, что им известно.
— Значит, договорились? — спросил Качановский и добавил. — Был очень рад с вами познакомиться. Моя профессия частенько подбрасывает такие «эпизоды», что, попадись они в руки толковым журналистам, можно было бы сделать сенсационный материал для телеочерка или даже журнальной статьи. Вот почему я давно мечтал установить контакты с настоящими асами журналистики, которым не грешно доверить самое громкое дело.
— Лучших специалистов, чем наши дорогие гости с телевидения, вам, подполковник, не найти, — пылко заверил Рушиньский.
— Всегда приятно иметь дело с людьми, на которых можно положиться.
— Мы милицию не подведём, — сказал один из «асов», пряча фотографию во внутренний карман пиджака.
— Сколько времени потребуется на подготовку телевикторины?
— Мы её уже практически подготовили, но почувствовали, что в ней не хватает какой-то изюминки. Телевикторина с показом старых фотографий, замысел которой родился недавно, будет богаче по содержанию и намного интереснее. Поэтому всё наше внимание сейчас — именно ей. Видимо, дней через десять мы будем готовы выйти в эфир.
Вопрос был в принципе решён. Адвокат быстро сменил тему разговора и попросил официанта принести коньячные рюмки, так как деловой обед близился к завершению и пора было переходить к кофе. Вскоре все участники встречи были друг с другом на «ты», а когда пришло время расплачиваться, то оказалось, что Рушиньский не только заранее составил меню обеда, но и оплатил весь заказ. Качановский пытался протестовать, но юрист был непреклонен.
— Подполковник, сейчас же уберите ваши деньги. Можно подумать, что вам неведомы секреты нашей профессии: вложи, когда это необходимо, в одного клиента и сдери шкуру с другого. В рамках действующего прейскуранта, разумеется, — сказал он и захохотал.