Фракс и монахи-воины
Шрифт:
– Но ведь нож был его.
– Его ножом мог воспользоваться кто угодно.
– Служба общественной охраны так не думает, – сказал я и спросил, кто, по её мнению, мог совершить убийство.
Она ответила, что не знает, но я ей почему-то не поверил.
– Скажите, что тогда произошло? Как развивались события в мастерской? Почему вы туда примчались? И какое отношение вы имеете к Иксиалу?
Все мои вопросы она оставила без ответа.
– Что случилось с Иксиалом?
– Они напали на него во время медитации.
– Кто “они”?
– Трезий. Облачный храм. Подкрались к нему во время молитвы и сбросили со стены.
– Что произошло с его способностью
– Иксиал – глубоко верующий человек, – сказала Калия. – Во время молитвы он не отвлекается даже для ясновидения.
Любопытно. Рассказ Калии разительно отличался от повествования Трезия. Если верить этой женщине, то Трезия и его подручных задержали в тот момент, когда они перед своим позорным изгнанием из монастыря пытались похитить статую. Статуя святого Кватиния упала со стены и разбилась. Однако позже Трезий вернулся, чтобы убить Иксиала и увести с собой его последователей. Началась схватка, и атака адептов Облачного храма была отбита, но захваченного врасплох Иксиала враги все же сбросили со стены. В результате падения он и получил те страшные раны, от которых теперь так страдает.
– Монахи привезли его в город и теперь делают все, чтобы спасти ему жизнь, – закончила свой рассказ Калия.
Выражение отчаяния на её лице просто кричало о том, что она понимает всю безнадежность его состояния. Любой нормальный человек от таких ран уже давно отошел бы в мир иной. Ни один аптекарь, травник или целитель Турая не мог бы привести изувеченные ноги Ясновидца в нормальное состояние. Не смогли бы они исцелить и гангрену, которая его скоро убьет, если, конечно, потеря крови не сделает этого раньше. Даже самые могущественные маги бессильны против гангрены.
Калия, решив вдруг разоткровенничаться, сообщила, что десять лет назад у неё был роман с Иксиалом – в ту пору ещё совсем юным учеником, читавшим при свечах старинные свитки в жалкой мансарде убогого дома в округе Двенадцати морей. Тогда она его очень любила, и любовь эта, оказывается, сохранилась до наших дней. После того, как он удалился в пустыню, дабы вести жизнь аскета, она потеряла всякую надежду на счастье. Потеряв надежду и не имея более приятной перспективы, она вышла замуж за Дрантаакса. Кроме того, её родители страстно желали наложить лапу на состояние знаменитого и весьма состоятельного скульптора.
Она рассказала мне, что десять лет прожила с Дрантааксом, и, по её словам, это было вполне обеспеченное, но ужасно унылое существование. Возможно, все так и продолжалось бы до самой её смерти, не получи она послание от Иксиала Ясновидца, в котором тот умолял о встрече на его вилле в округе Тамлин. Калия отправилась на свидание с Иксиалом.
После этого, подумал я, их роман обрел новое дыхание, хотя она об этом прямо не сказала.
Этот рассказ вызвал у меня массу вопросов. Например, где настоятель горного монастыря раздобыл деньги для покупки виллы в округе Тамлин? И зачем эта вилла ему понадобилась? Монахи-воины ведут аскетический образ жизни, постоянно закаляя свой ум и тело изнурительными упражнениями. Не думаю, что настоятели монастырей являются исключением. Кроме того, как мне кажется, им не положено присваивать себе фальшивые имена, прикидываться аристократами и торчать в собственных виллах, расположенных в самой богатой части города. Не думаю я также, что им позволительно заводить романы со своими бывшими, а ныне состоящими в браке любовницами, хотя различные секты имеют свои взгляды на проблемы целибата и все остальное, что с ним связано.
Начав исповедоваться, Калия в конечном итоге рассказала мне все, что знала. А знала она крайне мало. Войдя в мастерскую, она увидела, что Гросекс стоит над телом Дрантаакса, а статуя исчезла.
Эта часть её рассказа была известна Службе общественной охраны.
– Но почему же тогда вы убежали?
– Я запаниковала. Я знала, что ходили слухи о моем романе. Люди шептались о том, что я встречаюсь с Гросексом, хотя на самом деле у меня были свидания с Иксиалом. Я испугалась, что Служба охраны обвинит меня в убийстве мужа, для того чтобы Гросекс мог получить мастерскую. Ну, в общем, я убежала. Я не знала, что они подозревают Гросекса. Мне этот юноша был очень симпатичен, я не хотела причинять ему неприятности, но оставаться там было опасно.
– Создается впечатление, что вы тогда даже обрадовались.
– Пусть так. И что из этого следует? – поинтересовалась она, вложив в свои слова столько чувства, что я сразу понял – жить с богатым, уважаемым, но вечно загруженным работой скульптором нормальный человек не в состоянии.
– Итак, увидев тело супруга, вы не были потрясены горем?
– Я была опечалена. Есть иные вещи, о которых мне приходится горевать сильнее.
– Что случилось со статуей?
Калия ответила, что не знает. Если ей и было известно о существовании магического кошеля, то своих знаний она ничем не выдала. Я заметил, что, по моему мнению, похититель статуи наверняка является и убийцей и, что, по странному стечению обстоятельств, Иксиал и его храм как раз лишились изваяния святого.
– Таким образом, подозрение в убийстве вашего супруга прежде всего падает на Иксиала, – закончил я.
– У Иксиала не было никаких мотивов для убийства моего мужа, – сказала она, покачав головой. – Кроме того, в то время, когда исчезла статуя, Иксиал уже стоял на краю могилы. У монахов ушло четыре дня на то, чтобы доставить его из монастыря в город.
– На краю могилы или нет, но он был способен отдавать приказания. Его монахи рыскали по городу и обыскивали мое жилье.
– Я об этом ничего не знаю.
Иксиал вскрикнул от боли, и Калия бросилась к нему. Я взглянул на юных монахов, чтобы уяснить, как они реагируют на её присутствие. Интересно, знают ли они о её отношениях с их наставником, или он сумел обмануть их какой-нибудь трогательной историей? Никакого неодобрения на их лицах я, во всяком случае, не увидел.
– Что ты на это скажешь? – спросил я у Макри.
– Я в полном замешательстве, – ответила она. – Кто же в таком случае убил Дрантаакса? И кто, украв статую, убрал её в магический кошель?
Я признался ей, что и сам не знаю ни того, ни другого.
– Не понимаю я эту женщину, – продолжала Макри. – Если она так не хотела выходить замуж за Дрантаакса, то почему она это все-таки сделала? У неё не было острой необходимости в замужестве. Она без труда могла найти работу в пекарне у Минарикс.
– Боюсь, Калия не из числа дам, готовых тратить время на работу в пекарне.
Целители в поте лица трудились при свете масляных ламп. Иксиал то уплывал в небытие, то снова возвращался в мир. В конце концов он крепко уснул, а может, просто впал в кому. Целитель, аптекарша и травница обменялись взглядами, тайный смысл которых не оставлял сомнений. В глазах у большинства молодых монахов стояли слезы. Будь я человеком сентиментальным, то, конечно, оставил бы их наедине с их горем. Но я, как вам известно, не сентиментален. Вместо того чтобы тихо удалиться, я схватил одного из монахов за рукав. Мне показалось, это был один из тех, что обыскивали мой офис.