Франция в поисках внешнеполитических ориентиров в постбиполярном мире
Шрифт:
в регионе, на континенте и в мире в целом. Естественно, последний фактор
не принадлежит к объективным категориям, хотя влияет на формирование
внешнеполитической стратегии и тактики, то есть на реальную политику
ничуть не меньше, чем сравнительная оценка объективных данных вроде
военного, демографического и экономического потенциала или
стратегических и сырьевых ресурсов. Большинство дипломатических
просчётов строится на разрыве между объективными
представлениями, которыми руководствуются при принятии
внешнеполитических решений. Но известны и обратные примеры, когда
яркие дипломатические успехи достигнуты вопреки объективным факторам, благодаря следованию идеальному замыслу.
Если и есть в мире страна, для которой идеальное представление о
своём мировом ранге едва ли не важнее объективных факторов, то это
6
Франция. Не случайно слово «амбиция» во французском языке означает
честолюбие и лишено того несколько обидного оттенка – подозрения в
нескромности, который придан его русской транскрипции. Анализируя
французскую внешнюю политику, П.Асснер писал: «Начиная с Наполеона, а
потом от де Голля до Миттерана, французская политика может быть
расценена как попытка восстановить былое величие при полном отсутствии
средств, которые делали бы это возможным»1. Другой известный
исследователь, Р.Жиро ещё более красноречив: «Французы беспокоятся по
поводу своего места в мире подобно увядающей красотке, которая изучает
себя в зеркале, чтобы оценить масштабы разрушений, произведённых
временем: «Свет мой зеркальце, скажи…»»2. В этих словах заключена суть
внешней политики Франции на протяжении последних двух веков. Речь идёт
о длительной преемственности. Не только творцы французской политики
грезили о величии, эта идея стала частью национальной политической
культуры и по сей день самым серьёзным образом влияет на оценку
внешнеполитической деятельности и в обществе, и, в значительной степени, в историографии.
Анализ крупных международных конфликтов, будь-то война
североамериканских колоний с Англией за независимость в 70-е годы
ХУШ в., или восстание бельгийцев за отделение от Голландского
королевства в 1830 г., был бы неполным без ссылки на позиции великих
держав. Мировые гранды держали в своих руках послевоенное
урегулирование в 1919 г. в Версале, а затем в Ялте и Потсдаме в 1945 году.
Они были главными актёрами на международной арене, подчас отводя
«средним» и «малым» государствам и целым регионам роль объектов
собственной
The Brookings Institution, Washington, 1987.
2 Girault R. De la puissance et de la France d”aujourd’hui / Etre historien des relations internationales. – P.: Sorbonne, 1998.
– Р. 322.
7
предпочитая принадлежать к клубу великих держав, далеко не всегда имела
для этого объективные основания и согласие других грандов на допуск её в
высшую сферу вершителей судеб мира, вопрос могущества и величия был
для неё достаточно болезненным. Идея величия – это предмет не только
национальной гордости, но и французской рефлексии. Наполеон Ш, а
затем и Республика стремились воскресить былую роль Франции в Европе
и в мире, добавив к европейскому влиянию вторую по величине
колониальную империю. Но поражение 1870 г. и военные катастрофы 1914
и 1940 гг. обостряли ощущение упадка, которым был отмечен весь ХХ век.
В годы Четвёртой республики идея сохранения статуса великой
колониальной державы в полное отсутствие условий и средств удержания
империи стала проклятием Франции, толкая её на бесперспективные
колониальные войны.
Историография чутко уловила болевую точку французской внешней
политики, благодаря которой проблема величия стала главным измерением
дипломатической деятельности страны. Даже названия крупнейших трудов
по истории внешней политики, вышедших во Франции в 80-х-90-х годах, соответствуют проблематике величия и упадка: от «Экспансии(1881-1898)»П.Гийана до книг Ж.-Б.Дюрозеля о крушении версальских надежд
Франции: «Упадок»(1932-1939)» и «Пропасть(1939-1945)», за которыми
следуют «Воскрешение(1944-1949)» (под редакцией П.Жербе) и, наконец, «Величие(1958-1969)» М.Вайса3.
Политика величия, как показал М.Вайс, во времена Ш.де Голля была не
столько фактической реализацией мирового влияния, сколько своего рода
мифом, вербальным оформлением и одновременно идеальной целью
французской дипломатии4. То же можно сказать и о наследниках
3 Guillen P. L’йxpansion: 1881-1898 / P.Guillen – Р., 1983; Duroselle J.-B. La dйcadence: 1932-39/ J.-B.Duroselle -
P.,1984; Duroselle J.-B. L’abоme:1939-1945 / J.-B. Duroselle - P., 1983; Gerbet P. Le rйlиvement: 1944-1949 /
P.Gerbet et autres - P., 1991; Vaпsse M. La Grandeur. La politique йtrangиre du gйnйral de Gaulle, 1958-1969/