Французская литературная сказка XVII – XVIII вв.

Перро Шарль

Легко себе представить, что такой журавлиный бой причинил королю Щелчку ужасные страдания. К тому же его наверняка унесла бы эта несметная стая птиц, если бы люди из свиты не держали его изо всех сил.

Но этим дело не кончилось. Первые журавли, так и не сумев поживиться и устав бессмысленно клевать нос, еще не успели улететь, как прилетели новые, тоже приняли этот нос за требуху и с той же жадностью, что и первые, накинулись на него. Так стало ясно, что, пока не пролетит вся стая, конца королевской пытки не предвидится, а на это уходило, как мы уже говорили, не меньше шести месяцев.

Ужасное происшествие с журавлями, естественно, прервало ход свадьбы. И хотя принц Хек, нимало не заботясь

о короле, бестактно требовал от Скорлупки, чтобы она, невзирая ни на что, шла скорее в храм венчаться, она, естественно, не могла на это согласиться. Тогда он ее покинул, решив, чтобы не терять зря время, поохотиться, как обычно, на всякую пакость.

А Скорлупка поспешно вернулась во дворец и приказала собрать всех самых знаменитых врачей королевства в надежде, что они найдут средство облегчить страдания короля.

Больше ста гонцов отправились во все концы страны, а принцесса, у которой было самое доброе в мире сердце, предалась отчаянию. И в тот момент, когда она собралась вернуться к королю, чтобы его утешить хоть словом, она увидела, что ко дворцу подъехал молодой всадник, красивый как бог. Не буду его описывать, достаточно сказать, что, не считая Скорлупки, он был самым совершенным созданием на свете.

Он сидел верхом на великолепном белоснежном коне, седло его было из пряников, стремена — из кожуры апельсина, а уздечка — из жженого сахара.

У этого очаровательного всадника латы были из леденца, с его плеч свисал плащ лимонного цвета, элегантно подхваченный пряжкой из цветов апельсина.

Его сопровождало шестьдесят всадников, все они восседали на таких же белоснежных конях, и у каждого в руках были сплетенные из лимонной кожуры роскошные корзины, наполненные доверху всевозможными драже, засахаренными орехами, карамельками, пастилой, пралине, глазированными фруктами и разными цукатами, меренгами, ромовыми бабами, эклерами, трубочками с кремом, корзиночками со сбитыми сливками, а также анисовым монпансье из Вердена, черносливом из Тура, пряниками из Реймса, бисквитами из Гавра, сардельками с улицы де Бар, голландским сыром и мылом из Булони.

Хотя Скорлупка была в страшном горе, она не смогла не залюбоваться этой изящной кавалькадой и не остановить внимательного взгляда на том, который, судя по его облику, был их предводителем. Она даже шепнула своей наперснице Болтушке, что при дворе еще в жизни не видела такого ладного кавалера.

— Верно, — поддакнула Болтушка, — этот господин недурно сложен, но справедливо говорят, что по одежке встречают, по уму провожают и как аукнется, так и откликнется. Если бы ваш урод Хек был бы сработан по этой модели, вам бы не хотелось бежать куда глаза глядят и вы бы не рыдали как белуга. Но, повторяю, давайте запасемся терпением, как говорится, человек полагает, а бог располагает, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, а смеется тот, кто смеется последним. Я видела немало людей, которые сражаются с ветряными мельницами, зато другие всегда выйдут сухими из воды и за словом в карман не полезут. И я не устану повторять, что поспешишь — людей насмешишь, прежде чем полюбить, надо познакомиться, ибо не все то золото, что блестит, и нам с лица не воду пить. Молодые люди всегда делают хорошую мину при плохой игре, глаза-то у них завидущие, и вы сами знаете, что значит пустить козла в огород. Впрочем, с волками жить — по-волчьи выть, с этим не поспоришь, хотя верно и то, что рыбак рыбака видит издалека. А еще хочу я вам сказать, что береженого бог бережет, а снявши голову, по волосам не плачут. И хоть деньги счет любят, не в деньгах счастье. Плохо плыть по житейскому морю без руля и без ветрил, это точно, но если зайца долго бить, то можно его научить и спички зажигать. Одним словом, жизнь прожить, не поле перейти,

а чем дальше в лес, тем больше дров, в этом не сомневайтесь.

К тому времени всадник оказался уже так близко от принцессы, что Болтушке пришлось придержать язык — давать советы стало уже неудобно. Приветствуя принцессу самым обходительным образом, всадник склонился так низко, что едва не коснулся лбом седла, а потом легко спрыгнул на землю и, попросив разрешения остановиться во дворце, пожелал, чтобы его без промедления проводили в покои.

— Если бы в вашем королевстве зазвенели во все колокола и принялись бы палить из всех пушек, то шум этот все равно не мог бы сравниться с тем, который наделала во всем мире молва о ваших неотразимых прелестях, сударыня, — произнес он весьма учтиво, но вместе с тем уверенно. — А теперь я убедился, что самые восторженные слухи на этот счет, которые до меня долетали, столь же бессильны передать великолепие оригинала, сколь вывеска пивной не способна воссоздать свежесть пива. Я — принц Леденец, — добавил он, — наследник королевства Марципании. Однако, на свою беду, я был изгнан из родного королевства и уже давно брожу по свету, посещая те дворы, чьи сюзерены соизволяют устраивать пышные торжества. Это мое единственное занятие. Празднества, которыми должна быть отмечена ваша свадьба, и привели меня сюда, к вашему двору, и я надеюсь, что вы позволите придать им особый блеск, приняв те редкостные дары, которые производит наша земля и которые я осмеливаюсь вам преподнести.

И тут все шестьдесят всадников положили к ногам принцессы свои корзины.

— Более изящного подарка и вообразить нельзя, — сказала Скорлупка Леденцу, — и я вам за него весьма признательна. Но вы выбрали неудачный момент, чтобы говорить со мной о празднике. Если вы гонитесь за удовольствиями, покиньте скорей этот двор, где царит отчаяние из-за несчастья, постигшего только что короля, моего отца.

И Скорлупка рассказала Леденцу про беду, случившуюся с королем, и пролила при этом немало слез. Слова принцессы тронули принца, и он впервые ощутил доселе не ведомые ему движения сердца.

— Верно, прелестная Скорлупка, — сказал он, — что до сих пор я был повесой и интересовался только развлечениями и удовольствиями. Я тщательно избегал все печальные или даже просто серьезные сборища, но, видно, сам дьявол вмешался в это дело, ибо я чувствую, что больше не в силах соблюдать правило, которое я сам для себя установил. Да, милая принцесса, я испытываю необоримое желание разделить с вами все ваши горести. Я был бы несказанно счастлив, если бы благодаря моему повидлу вы снова обрели бы потерянный душевный покой и счастье, которое вы так заслужили.

Леденец произнес свою речь с подлинной страстью, а Скорлупка слушала его в молчаливом смущении, и опытные физиономисты, внимательно наблюдавшие за этой сценой, уверяли меня потом, что с той минуты им стало ясно: эти молодые люди влюбятся друг в друга до безумия.

— Изменить ради меня вот так, разом, свой образ жизни и свои вкусы — это великая жертва, и сердце мое исполнено к вам благодарности, — вымолвила наконец принцесса. — Идемте, принц, поглядите на это печальное зрелище, из-за которого я проливаю столько слез.

Леденец тут же подал принцессе руку, и они вместе поспешили навестить Щелчка. Король был все в том же положении, в котором его оставила Скорлупка: его нос развевался на ветру, как знамя, к тому же его беспощадно клевали не меньше миллиона журавлей, которые, не испытывая к его величеству должного почтения, разукрасили его лицо и бороду своим пометом.

Щелчок отнюдь не отличался терпением, поэтому он все время топал ногами, но эти вспышки гнева не приносили ему облегчения, и, лишь услышав, что вот-вот придут врачи, он немного успокоился.