Французский детектив
Шрифт:
Фильм мне мыслей не прибавил. Выходя из кинотеатра, я проворчал:
— Понимаешь, Белита, тряпичное дурачье, с которым мы канителились сегодня, — это все туфта. Единственный, кто, может быть, — повторяю: может быть, — сообщил бы что-нибудь о Ленанте и помог разобраться во всем, это доктор из Сальпетриер, которому он доверил себя лечить. Возможно, многого это и не даст, но это — единственное, на что можно надеяться и что мне кажется интересным. Я рассчитывал узнать у этого санитара фамилию доктора, если только Ленанте ее упомянул, но у меня такое ощущение, что этот санитар не так уж прост, как…
Цыганка сдавленно вскрикнула:
— Боже мой! Доктор!
— Какой доктор?
— Который однажды его
— Среди его знакомых докторов наверняка было меньше, чем старьевщиков.
Она безнадежно покачала головой:
— Но я не знаю его фамилии. Это все равно что ничего.
— Если он выписывал рецепт, то, скорее всего, на персональном бланке. С фамилией, адресом, телефоном и всем прочим. Он выписывал рецепт?
— Да. Я сама ходила в аптеку за лекарствами.
Я схватил ее за руку.
— Возвращаемся в проезд Отформ. Если этот рецепт цел, я его найду. Если понадобится, я пролистаю все книжки у него в шкафу. Для полицейских рецепт мог не представлять интереса…
Мы подошли к проезду со стороны улицы Бодрикур. Место было таким же пустынным и мрачным, как накануне. Опустившийся на квартал туман хотя и не был таким густым, как прошлой ночью, но тем не менее не располагал к прогулкам: все вокруг было погружено в сон. По пути я наблюдал за подворотнями на тот случай, если Долорес или Сальвадор, несмотря на холод, подкарауливали нас там. От них можно было ждать чего угодно. Впрочем, мои опасения были напрасными, и мы беспрепятственно добрались до дворика перед домом Белиты. Я повернул ручку боковой дверцы, и вчерашний сценарий повторился. Створка открылась не до конца. Тюк тряпья, который я положил на верх кучи, должно быть, снова упал и помешал открыть дверь. Разве что он не сам упал, а его специально кто-нибудь положил. Тот, кто пришел покопаться и кто вполне мог еще быть внутри. В сарае было темно, но это ничего не значило. Так как окон не было, нельзя было понять — есть ли свет в помещении. Ночной посетитель, если таковой имелся, мог его и погасить, услышав, как кто-то открывает дверь.
— Я пойду первым, — прошептал я на ухо цыганке. — Где выключатель?
Она объяснила. Я взял револьвер и протиснулся в щель. Споткнувшись о кучу тряпок, кое-как добрался до выключателя и зажег свет. Лампочка осветила все тот же немыслимый беспорядок. Я огляделся. Никого не было. Точнее, никого живого.
Глава 8
Прогулка с трупом
Дверь не могла полностью открыться вовсе не из-за тюка тряпок. Куртка, пиджак, жилет, брюки и ботинки, которые я обнаружил, были в слишком хорошем состоянии для помойки. Я убрал ненужное оружие, нагнулся, схватил труп за щиколотки и поволок ближе к свету. Это был пожилой мужчина, приблизительно ровесник Ленанте, с глубоко посаженными глазами, взгляд которых при жизни вряд ли был приятным, Его хитрое лицо выражало удивление и недоверчивость. В этот вечер он мог ждать чего угодно, кроме удара ножа в спину. Но именно это он и схлопотал: я убедился в этом, перевернув труп. Лезвие прошло через куртку и все, что было под ней, до самого сердца. Смерть была мгновенной, по-видимому. Кто-то умело сделал эту работу. Я услышал, как охнула Белита. Она подошла, точнее сказать, попыталась подойти ко мне. Ноги ее не держали. Бледная, с искаженным лицом, она цеплялась за кучу хлама, рискуя обрушить ее на себя. Все ее тело содрогнулось от судороги, и ее вырвало.
— Ничего, — сказал я. — Ты знаешь Нестора Бюрма только сутки. Через несколько месяцев ты привыкнешь и увидишь, что такие находки — лучшее, что может быть в ходе расследования. А теперь шутки в сторону. Наберись мужества, взгляни-ка на этого покойничка и скажи, знаешь ли ты его.
Я перевернул труп на спину. Превозмогая отвращение, она нагнулась.
— Я его никогда не видела, — прошептала она, быстро выпрямляясь и отводя глаза в сторону.
— Может быть, при нем есть документы?
Я проверил карманы убитого. Ни бумажки, ни сигареты, ни монетки. Я пошел притворить дверь, которую мы неосторожно оставили открытой, потом направился к калитке. Она была не захлопнута. Я поискал на земле: там должен был валяться нож Сальвадора, который я утром отфутболил. Где-нибудь между передними колесами старого «форда» Ленанте. Ножа нигде не было. Что ж, все ясно.
— По-видимому, Сальвадор был здесь, Белита, — сказал я. — Пришел забрать свой нож или прикончить меня, потому что наша любовь встала ему поперек горла. А может, и то и другое вместе. Когда он проник сюда украдкой, этот неизвестный тип рылся здесь. Из-за куртки Сальвадор принял его за меня. На расстоянии и со спины ошибиться нетрудно. Он, должно быть, ловко бросает финку.
— О да, очень, — подтвердила она, дрожа от ужаса.
— По этому мужику он не промазал. И ворюга он к тому же. Когда заметил, что ошибся, то решил вознаградить себя за разочарование и обчистил карманы жертвы.
Я всмотрелся в убитого. Кто это мог быть и что этому типу здесь понадобилось? Я быстро обследовал место, пытаясь обнаружить какую-нибудь деталь, которая могла бы помочь мне определить ту точку, в которой жертву настигла смерть. Мне попалась газета, принести которую сюда мог или цыган, или убитый. Если вдуматься, скорее, убитый. Это был сегодняшний номер «Крепюскюль». Газета была сложена так, что в глаза бросалась рубрика «Происшествия» со статьей Марка Кове об Альберте Ленанте. Таким образом, я оказывался в некотором роде причастным к смерти неизвестного бедняги.
— Не надо, чтобы полиция нашла его здесь, — сказал я. — Им вовсе ни к чему знать, что он интересовался нашим приятелем. Но мне хотелось бы узнать, кто это, а полиция справится с этим лучше и быстрее, чем я. Немного переждем, и я отправлю его в местечко, где он не залежится. Придется рискнуть. А пока поищем все-таки наш рецепт.
Я накрыл покойного обрывком ткани, и мы с Белитой поднялись наверх порыться в вещах Ленанте. Я ничего не нашел. Невозможно ведь сразу найти и труп, и ключ к разгадке. Надо уметь умерять свои аппетиты.
— Пойду проверю, как там, — сказал я, посмотрев на часы. — Надеюсь, что туман не рассеялся.
И я вышел удостовериться. В проезде Отформ царила тихая туманная ночь. Сойдет для нашей экскурсии.
Машина на ходу? Не на спине же мне его тащить.
Допотопный «форд» был на ходу. Я втащил мертвеца в кузов грузовика — работенка не из легких. Цыганка мужественно помогала мне в этом жутком предприятии. Когда я сел за руль, она устроилась рядом со мной, во что бы то ни стало желая ехать вместе. Мне так и не удалось ее отговорить: она оказалась очень упрямой и ни за что не уступала.
Мы отъехали от лавки Ленанте. Машину трясло. Кое-как мы добрались до улицы Насьональ, а потом до улицы Толбиак. Я повернул налево, в сторону набережной. На перекрестке улицы Патэ какая-то шальная машина чуть не врезалась в нас. Вот стервец! Я допускаю, что фары нашего «форда» издали не видны, — дай Бог, если они освещают дорогу на несколько метров вперед, да еще в таком тумане, но все же… Какого черта он раскатывает в такую ночь, чего ему не спится, как всем людям?
По мере того как мы приближались к Сене, туман густел, одежда пропитывалась влагой. Закоченевшие от холода пальцы судорожно сжимали руль. Но, несмотря на холод, пот лил с меня градом. Белита сидела прижавшись ко мне, я чувствовал исходивший от нее пряный запах. Странная у нас была прогулка. Боже, только бы никто не увидел, что за товар мы везем в кузове. Боже, как далеко еще до реки! Да и существует ли она вообще?