Французский легион на службе Гитлеру. 1941-1944 гг.
Шрифт:
6 июня с военного аэродрома города Починок вылетели 10 бомбардировщиков 10–87 и сбросили бомбы на партизанскую зону.
В этот же день командование 221-й дивизии внезапно осознало, что необходимо «принять меры» по отношению к командиру французского батальона, т.е. к Дюкро. Как отмечает германский исследователь Хартманн, в этом случае причиной послужили не только военные «успехи» батальона (то, что его роту чуть не уничтожили в первом бою): немецкому командованию крайне не понравилось то, что французы грабят и мародерничают при любой возможности{304}.
По итогам боя 4 июня командир германского штаба связи подполковник Киршбаум принял немедленное решение: отправил в отставку полковника Дюкро, т.к. тот совершил худшую для командира
Киршбаум, как немец, имел немалую власть, несмотря даже на различие в звании, и Дюкро был отправлен во Францию немедленно{305}. Его, но предложению все того же Киршбаума, заменил Демессин, который встал во главе батальона 7 июня (11-й ротой теперь командовал лейтенант Флемин){306}.
Уже после операции командир германского штаба связи изложил свое общее впечатление от батальона и составил отчет, в котором дал нелестную характеристику поведению бывшего командира III батальона во время того окружения, а также и французам в общем{307}. Интересно и то, что этот доклад на тему французского легиона отмечен и в дневнике Гальдера, в записи от 26 июня (в ранее использованной нами русской версии дневника последние несколько пунктов за этот день просто опущены){308}.
Возможно, Дюкро все-таки пробыл еще несколько дней в Белоруссии: если судить но одному донесению, то опальный полковник и теперь уже бывший командир III батальона, с формальной характеристикой «из-за некомпетентности», был отправлен домой лишь 10 июня{309}.
Тем временем, как отмечали ветераны партизанского движения на Смоленщине, «6 июня 1942 года командир 1-го гвардейского кавкорпуса генерал-лейтенант П.А. Белов в одной из деревень юго-восточнее Дорогобужа созвал всех командиров и комиссаров регулярных и партизанских дивизий, а также 4-го воздушно-десантного корпуса. На встрече была всесторонне обсуждена сложившаяся обстановка в районе Дорогобужского партизанского края и поставлена задача на выход кавкорпуса на “Большую землю“. 1-й Смоленской партизанской дивизии и другим партизанским формированиям края была поставлена боевая задача — всеми силами и средствами прикрыть этот выход»{310}.
Скорее всего, выходить корпус Белова, под прикрытием 3-го полка «Дедушки», начал ранее. Интересно и то, что во французских документах отмечено, что именно 6 июня партизаны начали отступать. При отходе в лесной массив они минировали тропы и дороги; так, санитарная машина французского батальона подорвалась на одной из партизанских мин {311} .
В течение следующих дней французы держали свои позиции, пока немцы сужали кольцо окружения. 11 июня был получен приказ атаковать; атака состоялась 12 июня. Французы не потеряли ни одного человека, т.к. партизаны уже отступили в лесной массив, где смогли рассредоточиться. Было захвачено множество трофеев (тяжелое вооружение, несколько минометов, автоматическое оружие и снаряжение), а также немного пленных. 13 июня французы достигли деревни Болотово [24] , и операция «Волость» завершилась. Всего французы в ней потеряли 19 человек убитыми и 47 ранеными {312} .
24
Деревня была частично сожжена, полностью восстановлена, поставлен памятник.
Книга памяти мирных жителей… С. 259.
14 июня французов перебросили в Починок. Здесь они получили небольшой подарок от немцев: по итогам операции пятеро бойцов были награждены Железными крестами II класса. В первую очередь 16 июня немцы наградили капитана Демессина и капеллана де Люпэ за прорыв из окружения; также кресты получили капитан медицинской службы Молинье, лейтенант Сево и легионер Пеллегрино. Французский батальон
6 июля III батальон на грузовиках отправили в Краснополье, где он должен был, под командованием 45-го охранного полка (полковник Вьеман) 221-й охранной дивизии, участвовать в новой операции. 9-я рота разместилась в Краснополье, 10-я — в Новоельне, 11-я — в Пильне{313}.
Стоит сказать, что во французских документах есть упоминание о III батальоне, как участвовавшем в операции «Четырехугольник» («Viereck»), проводившейся в тылу 2-й танковой армии; однако датировка стоит при этом июль — август{314}. Это, на наш взгляд, совершенно неверно. Попробуем в этом разобраться.
Во-первых, тыловой район 2-й танковой армии включал в себя районы современных Орловской, Брянской и Смоленской областей (РСФСР), а также Гомельской области (БССР), что достаточно далеко от места дислокации III батальона в период июль — август 1942 г., и действовали там иные части.
Во-вторых, 221-я охранная дивизия, которой подчинялся батальон, действительно участвовала в операции «Четырехугольник». Однако сама операция проводилась не в июле — августе, а с 16 по 30 сентября 1942 г.{315}В операции, помимо подразделений 221-й охранной дивизии, приняли участие 102-я и 108-я венгерские пехотные дивизии, мотопехотный батальон СС, несколько охранных батальонов, части 77-й дивизии вермахта, шесть бронепоездов, а также сводный полк милиции под командованием Б.В. Каминского, командира РОНА, принявшего в операции самое деятельное участие{316}.
III батальон ЛФД в тот период (осень 1942 г.) действовал совместно с 27-м или 29-м полком 221-й охранной дивизии {317} . На сегодняшний день пока не удалось найти ни одного источника, который бы свидетельствовал о том, что III батальон участвовал в «Четырехугольнике» [25] . Судя по документам, 3 роты батальона в тот момент охраняли железную дорогу и изредка сталкивались с мелкими группами партизан; это невозможно сопоставить с описанным масштабом «Четырехугольника», которому, кстати, предшествовала операция «Треугольник» («Dreieck»). Результаты двух операций: 1037 убитых партизан, 58 пленных, 329 дезертиров, 18 596 человек эвакуировано, 64 партизанских лагеря уничтожено. Потери оккупантов: 45 убитых, 175 раненых (65% составили венгры) {318} .
25
По мнению исследователя К. Бенэ, существует гигантская путаница в документах, исследованиях и свидетельствах за июль 1942 г., которая и вызывает постоянные разночтения.
Как нам удалось выяснить, никакого «Четырехугольника» в оккупированной Белоруссии в июле 1942 г. не проводилось. С участием французов в тот месяц была одна крупная операция, которую часто путают с тем самым «Четырехугольником». С 21 по 28 июля (по другим данным, с 6 по 29 июля) оккупационными силами проводилась акция под кодовым названием «Эрика» («Erika»). Иногда в документах операцию называют просто «операция № 21». Советские документы (а точнее, данные партизанской разведки) утверждают, что в операции участвовали оба батальона — I и III.{319} Это совершенно не соответствует реальности: I батальон прибыл в самый разгар этой операции и находился в другом регионе, а также был подчинен другой охранной дивизии, о чем мы подробно расскажем чуть позже. Можно с уверенностью сказать, что в операции от 638-го пехотного полка участвовал один-единственный III батальон. Акция проводилась в Ветковском и Чечерском районах Гомельской и Краснопольском районе Могилевской областей, основной целью были партизаны Гомельской области. Перед началом операции батальон погрузили на поезда и отправили в южном направлении, к деревне Осинкови, откуда французы начинали свою часть оперативной деятельности.