Франт. Дилогия
Шрифт:
— А скажи, Зинда, как у вас тут узнают: кто одаренный, а кто маг? — прерываю экспрессивное повествование даже раскрасневшейся девчонки.
— А? Ну так в каждом же уездном городе, у магистрата есть «медный столб». К нему-то все и съезжаются, чтоб значит, и определить одаренность. Чем больше красное пятно на нем покажет, тем стало быть, и сила твоя больше. Вот помню, когда с Милной разлучались, ох и ревели ж тогда. Она ведь, еще совсем несмышленыш была, но родная кровиночка всё ж. Эх. За нее правда цельный Златый отвесили(вздохнув), да и ей тепереча, судьбинушка как в сказке выпадет. Пусть Белоярской лучше будет, чем босоногой бродяжкой, как мы.
— То есть она оказалась одаренной? — не совсем понял я ситуацию.
— Дык, мы все одаренные, ну окромя Зорды. А Милна — та магичкой вышла! Слабенькой, по ихнему. Красноты-то у ней, едва за круг перевалило, но всё ж, маг! Ну а по циркуляру ее амператорского величества, кожного народившегося мага можно в род пристроить. Те дюже охочи и щедро платят за пополнение. Правда, и все связи рвут. Не увидим мы Милночку нашу более. Белоярские-то — ого-го!
Слегка осмыслив новые подробности, продолжаю выспрашивать.
— А что ж столб этот? К нему, выходит, вот так просто и можно подойти? Или там всё строго?
— Да стоит себе при входе. Натертый весь(похихикала). Каждый ведь, так и норовит потереть его посильнее, это, значится, что бы уж точно он всё как надо показал. Шутка ли дело? От энтой орясины много чего в жизни зависит. Вот многие-то в Красный день и съезжаются, нарядные да чесанные, из окрестных весей, стало быть, проверить свое чадо. Бывает и толчею учинят. Оно-то конечно, каждому ведь селюку хочется-то перед соседушками показать, каково их ненаглядное дитятко.
— А в будние дни?
— А средь недели стоит себе, никому не нужный. Подходи да три на здоровье, кто хошь и сколько хошь.
Так, выходит мне к этому «индикатору» нужно в будний день, так как в Красный день, это местное Воскресенье, там может быть людно.
Зачем мне это вообще нужно? Да не хочу спешить, опять же.
Из тех 1070 ОО, что у меня на счету, я могу сразу вкинуть 1000 в Мечника III класса и стать опасным дуэлянтом. Ну, после приобретения полноценного длинноклинкового с жилой, а то те коротыши, что я трофеями собрал с разбойников, да и Коготь, имеют клинок не более полуметра. Ну или же потратить 480 ОО и подняться до 6го уровня, к сожалению на 7ой не хватает, ну и тем самым заполучить 2 ОХ, которые вкинуть в Разум и Дух. Это даст мне доступ к Средним заклам, тем самым, что ценой от 1000 ОО, ну и резерв мой увеличит.
Вот и выходит, Разум с Духом 2 мне сейчас не нужны, так как всё равно ОО на Средние заклы нет, но может понадобиться, если я еще не дотягиваю до местных магов, а считаюсь лишь одаренным. Тогда-то рост резерва и сможет мне помочь.
В общем, проверюсь на медном столбе и если нужно повышу резерв, а если нет, то подниму уровень Мечника, что на мой взгляд в этом мире будет важнее на раннем этапе.
Но у любого пытливого ума возникнет закономерный вопрос: зачем мне вообще нужен этот их местный статус мага? Да всё просто. Учиться мне надо. Я же Системную школу магии Жизни избрал, совсем не боевую. А тут мир магии и я просто не могу пройти мимо его знаний, пусть и шансы заполучить входе Игры, в каком-нибудь другом мире, нечто более могучее — неэфемерный, но всё же. А без статуса мага меня не возьмут в здешнюю Академию. Примерно так.
****
Где-то на постоялом дворе для лиц среднего достатка.
— Ах, Виолеточка, ты посмотри какое чудо. Это же свиньи! — восторженно вещала очаровашка с огромными изумрудными глазами и прядями розовых, блестящих под светом здешнего светила волос, состроив при этом настолько уморительную мордашку, что у среднестатистического потомка гордых самураев обязательно должна была бы как минимум кровь из носа пойти.
— Ага, — гораздо менее эмоционально выдала, едва не скривившись, более высокая красотка, что уже где-то глубоко ненавидела кузину, которую ей навязала мать, лелея какие-то свои больные фантазии и воплощая упущенные возможности. — Шарман...
Добавь к последнему высказыванию что-нибудь матерное и всё стало бы на свои места и обрело бы органичность и законченность.
— Нет, только посмотри какие то-о-олстые! А воняа-ают. Прелесть.
— Ага, — поддержала беседу с тем же энтузиазмом, обладательница фиолетовых волос и невероятной красоты голубых глаз.
— Ах. Это так прекрасно, вырваться в настоящий, всамделешний мир, где всё такое живое и честное. Я 16 лет провела в кружевах, шелках и прочей мишуре и для меня кислое пиво, черствый хлеб, вонь и такие вот гадости — просто как глоток чистого воздуха, — и шлепнув по заду свою не столь воодушевленную да-а-а-альнюю родственницу, хохоча ускакала куда-то к курятнику.
— Мрак, — обреченно выдала Виолетта Зеленовежская, поглаживая рукоять своего «Молниеносного» на боку, не забывая контролировать округу, ибо охрану ее светлости княжны Зеленодальской никто не отменял.
После недавнего упущения в том гадком кабаке, где она так опростоволосилась, наследная графиня более ни на минуту не теряла бдительность. Вариант с инкогнито был качественно переосмыслен и в ближайшей лавке готового платья две путешественницы переоделись в действительно народный наряд.
Сейчас на ней были темно бордовые просторные, как принято носить у активных женщин, шаровары, что лишь при широком шаге давали понять, что это вовсе не юбка по недоразумению заправленная в сапоги.
Сапоги впрочем, Виолет оставила свои. Уж больно удобные они были. Не смогла заставить себя переобуться в тот ужас, что ей предложили из дюжины пар ее размера. Да и Кохатанская замша высшей выделки, когда припорошена дорожной пылью не так и бросается в глаза.
Высокий пояс шаровар был стянут модным нынче внешним корсетом, чего девушка не понимала, но раз надо, то надо. Да и темно фиолетовый цвет помог смириться с этой глупостью. Просторная же беленая сорочка с отложным воротом, была вполне уместна к визуально тонкой талии от корсета, да и шедшие в комплекте с ним декоративные «наручи» чуть не до локтя, придавали завершенный вид широким рукавам, поэтому возражений у модницы это всё не вызвало. А вот тонкая зелёная лента, откровенно не самого дорогого атласа, что служила нашейным галстуком, вскоре была с раздражением убрана в карман, ибо такое стыдобище, даже без серебряной вышивки, знающая себе цену юная аристократка никогда бы не напялила.
Но вишенкой на торт был изумрудного цвета огроменный берет с фазаньим пером, за который ее сиятельство была готова задушить ее светлость, ибо: «Ой, какая прелесть. Без этого никак! Мы теперь обе будем как сестрички». Тьху.
Сама-то ее светлость вырядилась в охотничий костюм под этот самый берет, и ее узенькая курточка и бриджи в тон головному убору выглядели вполне органично, но к облачению Виолет эта архаика ну никак не лепилась.
Завершал же картину нового образа Зеленовежской ее ненаглядный Молниеносный, как она ласково звала свой верный меч, что висел сейчас на поясе.