Франт. Дилогия
Шрифт:
Таким образом я провел над рыжей около часа, истратив всё до донышка, вернув утраченное и восстановив попорченное. Тяжелее всего было срезать ткани с лица и головы, причем так, чтобы вся последующая регенерация засчитались, как одно заклинание и непременно соответствовало определению «локальная». Слава эритроцитом, девица не пришла в себя, когда я кромсал её лицо. Обездвиживание-то к Средним заклам относится, а еще 1000 ОО на него у меня нет. Итак вон, весь опыт потратил на преобретение ненужного мне отращивания рук-ног. Я ж не Айболит какой, и массово пришивать ножки, что бы, значит, опять побежали по дорожке — не планировал.
Сплошные растраты, в общем, а за стычку с ассасином от внезапно Синичей, с которыми я никак и негде даже не пересекался до этого, ничего не получил. Ни опыта, ни трофеев. Даже данж не предложили. Эх.
Рыжая эта еще, куда ее теперь девать? Совсем вон, как мальчишка стала, с этим ежиком рыжих волос, на отращивание которых до нормальной длины уже просто не хватало резерва. И эти еще стоят и пялятся на меня. Что я им экспонат в музее? Нашли, понимаешь, зверинец тут.
— Добрый день, господин Франт, я графиня Зеленовежская. Мою дочь вы уже встречали, — и глянула так, на эту недовольную особу с фиолетовой прической, что та поспешила изобразить книксен. — Как глава безопасности Зеленого Дома, я прошу принять наши искренние извинения за столь возмутительное нападение на вас посреди бела дня в одном из наших губернских центров. Это просто ужасно. Очень сожалею, что мы не оказались тут раньше. А кто это был?
Невзначай так поинтересовалась эта почти копия своей дочурки, только с синими волосами и очешуительными глазами, в которых Костя Салин однозначно бы утонул, с концами.
Передо мною стояли две красавицы, одна из которых, та что с темно-синими волосами, была в темно-зеленом, не сказать что уж очень роскошном или вычурном, а даже довольно строгом мундире и в фуражке. Немного непривычно, но ей даже идет. Очень органично, да и упомянутый головной убор не как современный кошмар, с гротескной тульей. Тут она была весьма скромных размеров, правда околыш высоковат, но это выглядело вполне уместно и соответствовало эпохе, так сказать. На поясе изукрашенный меч, в руке магический жезл. Почти такой же, как я снял с магички в черном, но об этих здешних «волшебных палочках» — позже.
Ох и хитрая ж тётка. У нас особист так же глядел. А как она вопросы задает? Вроде и допрос, а вроде и просто про погоду поинтересовалась. Мда-а.
— День добрый, ваше сиятельство. Без понятия, кто это. Какая-то безумная пироманка. Вот, на прохожих кидается, — указал я на открывшую глаза рыжую, что села и с ошарашенным видом принялась, словно Винни Пух сразу после падения, ощупывать себя. — Вынужден был помешать ненормальной, а она ка-ак... Ну вы сами видите, всю мостовую запачкала. Мда.
— Ай-яй-яй, — подала голос вторая. — Может стоило ее из пистолета?
Язва.
Вторая красотка, которая фиолетовокудрая, распустила это великолепие едва не до пояса, по плечам и слегка на грудь.
Мда, вот это я понимаю грудь, не то что у... Эх, столько ОО на это рыжее недоразумение потратить. Э-хе-хех.
Так вот, облачена она была в тоже вроде как, с виду мундир, но тут строгостью и не пахло, а скорее напоминало предмет высокой моды. Нет, конечно же, как это могло неверное показаться, какого-нибудь перебора или излишеств на вроде того, когда галунами с позументами и шнурами всё безвкусно залеплено до состояния, когда не возможно определить и цвет ткани, тут таким и не пахло, но вот элегантность, легкая вычурность, изящность и уйма деталей, размещенных с удивительным вкусом, превращали вроде бы аналог безликого облачения ее матери в нечто совершенно иного порядка. А фуражка? Это ж шляпка с сезонов моды, только в милитари стиле!
В общем, это вот воплощение совершенства, но с легким акцентом, ну или оттенком, хм, фиолетовым, так вот, она хоть и не вызывала у меня той же тяги, как ее невероятно харизматичная и неординарная мать, но с чисто эстетической точки зрения доставляла прямо таки несравненное наслаждение от элементарного созерцания ее невероятно органичного образа.
— Простите великодушно, в следующий раз постараюсь учесть ваши пожелания, ваше сиятельство, — огрызнулся я этой вредине, а после, достал серебряные карманные часы на цепочки — трофей с бандитов, театрально глянув на них, «поцыкал» и картинно заторопился. — Ну, мне пора. Всего хорошего. Как-нибу...
— Ну зачем же откладывать? — расплылась в крокодильей улыбке эта... ауч, какая горячая, и по-видимому исключительно наблюдательная особа. Ой как не удобно-то, хорошо хоть штаны у меня просторные. И кокетливо поправив идеальную прическу синих волос, продолжила. — Мы с удовольствием подкинем вас, куда пожелаете. У нас и кораблик свой есть. Вон.
О-хре-неть! Хочу!
ГЛАВА 14
— Прошу сударь, ее светлость ждет вас.
Я жадно глазел на это великолепие. И я сейчас не о роскошных интерьерах, и даже не о не менее роскошном фасаде моей сопровождающей, что двигалась чуть впереди, предоставляя мне возможность насладиться оным. Безусловно, и то и другое вызывает восхищение, но первым делом, как утверждается в одной старой песенки, для нас, давно и безнадежно заболевших небом, первым делом вовсе не прелестницы, они увы, потом.
Да, я глазел на архаичное с виду чудище в основном из древесины, но с легким вкраплением бронзы и стекла, а также из пеньки и парусины. Удивительно, но летающим кораблем оказался, хоть и совершенно непривычной формы, но самый что ни на есть парусник!
Именно по этой причине я поплелся как телок на поводу у этих коварных красоток, хотя их внезапное появление, осведомленность о моей личности и вообще интерес ко мне, просто таки не укладывались ни в одну из моих теорий. Здраво рассудив, стоило бы держаться подальше от однозначно знатных особ и определенно представительниц местных элит, которым дикарь Герд Франт никак не по чину. А они вон, даже не кривятся при виде моего одеяния. Ну точнее диссонанса гардероба и моих повадок. Приятно конечно, но изрядно настораживает.
Должно было бы настораживать, если бы я сейчас мыслил адекватно, как неглупый взрослый мужчина, битый жизнью. Но увы, в данный момент мыслил я как мальчишка грезящий небом и готовый на всё ради него. И я сейчас не о 19-летнем подданном империи Ард, а о 46-летнем выходце с Земли. Да, Костя Салин не просто так связал свою жизнь с небом, с которым однажды, его всё же безжалостно разделила судьба.
Я не знаю, что тяжелее было, после выхода на пенсию: до конца жизни перемещаться лишь на паре образчиков древнейшего и величайшего изобретения человеческой цивилизации, или же разлука с небом. Проводить дни в четырех стенах, или каждый раз оказываясь на улице видеть то, чего я никогда уже не увижу вблизи. Но то всё былое, а сейчас я был опьянен и воодушевлен, а значит плевать.
Плевать на возможную ловушку, плевать на последствия, плевать на всё — я снова в небе! Мда, вот только средство передвижения мне предоставилось весьма эксцентричное и никак не укладывающееся в немалый опыт майора Салина.
Как? Зачем? Почему? Эти вопросы постоянно возникали, при взгляде на ЭТО, у меня, человека эпохи легких сплавов, композитов и давно уже сложившихся законов аэродинамики, да еще и «приправленного» познаниями старого пирата из космической цивилизации.
Да, бесспорно, форма присущая привычным нам дирижаблям, только полностью из дерева и со срезанной верхней третью, чтобы образовать собственно палубу, вполне себе аэродинамична и для предположительных скоростей, а также обозреваемых материалов — навряд ли возможно придумать что-то лучше. Но паруса! Какого стакселя, тут творится? Как оно может летать? Там же наверху разные воздушные «течения», там же температура гораздо ниже, там же... да оно элементарно должно перевернуться, когда в это вот подует! Ни черта не понимаю.