Фрилансер. Абсолютный хищник
Шрифт:
В десять утра меня прервали:
— О, Хуан, ничего себе! Ты дома? Бэ-э-э-ль! Он на первом этаже, в комнате для игр!..
Для кого-то мощный рабочий терминал — «для игр». М-да-а.
Потом мы завтракали, и я выслушивал от женщины мечты нравоучения, как нехорошо поступаю, бросив её одну на целый день, когда у неё, наконец, выходной.
— Но вы же с Сиби нашли чем заняться? — нахмурился я. Сиби сидела рядом и улыбалась, но в процессе деревообработки (пиления меня) не участвовала.
— Как сказать. — Бельчонок фыркнула, но понял — остывает. — Её на полдня забрали музыканты. На лучшую, вторую
— Хуан, парни мне доверили играть на клавишах! — просияло чудовище. — Сказали, справлюсь. А потом дон Бернардо заходил, с каким-то преподавателем, устроили мне прослушивание… В общем, я теперь в группе полноценный участник, а не только автор текстов.
— Моя ты умница! — потрепала Изабелла ей чёлку. Я тоже похвалил — искренне. Что ж, творческие гены достались старшей и самой младшей дочери королевы. И такое бывает.
— Бэль, на сегодня есть планы? — сделал пробный запрос женщине мечте, надеясь закончить работу, а не шляться с нею по какой-нибудь очередной выставке.
— Да. После обеда улетаю. С ночёвкой. — Обиженное выражение лица. — Вообще-то у меня вчера выходной был. Первый за не знаю сколько лет! — Топнула ногой. Недовольна. Но я про себя вздохнул с облегчением.
Перепихон ей устроил знатный, чтоб не дулась, проводил, затем отвёз Сиби Карену. И уехал под недоумённые взгляды братвы: «Это что сейчас было?» Музыка важна, и репетировать надо, но есть дела поважнее, ребят. Я и так в группе на подхвате. Покажут мои партии, механически запомню за пару дней — делов-то. А в творческом процессе ни бум-бум, так что логично, что уехал по делам, когда они пашут. Хотя и сам бы на их месте на свой уход ещё как обиделся.
Дорабатывал проект на коленке, в памятной пироженной возле школы. Гномикам пироженки понравились — сегодня они были со мной. Что-то у них график сбитый, кто как выходят, а бывает и по два дня дежурят… Ах да, их три группы вместо четырёх, а из резерва дают девочек для Сиби, а не мне. Как договариваются, так и несут службу. Сучки офицеры, могли бы и четвёртую группу по ротации мне давать. Ненавижу заподлисток.
Потом была консультация по математике. Что о ней сказать? Ничего не скажу. Препод наш старый, тот самый, который Кампоса не боялся. И меня он не боялся. Наоборот, беспокоился. После того, как закончил с вопросами группы, задал несколько вопросов персонально мне, по материалу, который я изучал самостоятельно. Погонял немного, утвердительно кивнул, но предупредил, что поблажек не будет.
— Конечно, сеньор. Я и не рассчитывал на поблажки, — честно ответил я.
— И как на информатике тоже не выйдет, — сузил он глаза в щёлочки. — Я старомоден и строго соответствую программе.
На такое оставалось только улыбнуться.
Потом был разговор с Максом в «Престидижитаторе». Отчитался о поездке к Лёхе. Макс долго ходил, сжав кулаки, по освинцованной комнате, грозясь «взять ребят и ехать мочить», но оба понимали абсурдность этой идеи. Это — государственная тюрьма. Там десятки человек охраны. Роботы. Турели. Добраться до собственно здания тюрьмы — отдельный квест, не говоря о штурме. Да и как это будет выглядеть со стороны? И главное, что делать потом, после?
— Но не могу я знать, что
— Могу. Но сделаю только хуже.
Проняло.
— Ладно, сядь и успокойся, — похлопал я по дивану. — Хочешь что-то сделать — в церковь сходи. Помолись, свечки поставь, службу закажи. А пока давай, твои мысли насчёт этого бизнес-плана? Что думаешь?
— Думаю, Лёха прав, — покачал Макс головой. — СРАЗУ — не выстрелит. Надо набирать авторитет. Но палка о двух концах. Одновременно и кабак, его охрана, и боевое крыло для суицидальных акций против аристократии на планете — это перебор.
— Сделать два звена? — сощурился я. — Одно для охраны, одно — боевое крыло?
Недоумение, тяжёлый вздох.
— Брат, давай пока оставим мысль и подумаем, как лучше сделать. Прямо сейчас ответ не дам. С одним солидарен — эти сволочи распоясались, их давно пора прижучить, чтобы начали, наконец, свой молодняк воспитывать. И сделать это их можно только ЗАСТАВИТЬ. И королева этого делать не будет — её как главу государства всё устраивает. Государство в целом работает, оно стабильно, а лучшее — враг хорошего. Я хоть и юридически марсианин, но с детства на Венере, ты в курсе, и как представитель низов говорю — нас, в отличие от королевы, это совсем не устраивает. Ребята подпишутся. Но это в натуре будет клуб самоубийц!..
Проняло парнишку. Озадачил. Пусть думает.
Потом я поехал спать, доверив Снежке забрать Сиби вечером — парни с нею долго репетируют, часов до одиннадцати ночи, я столько не высижу. А на утро «забил стрелку» Фрейе. Надо сразу расставить приоритеты. Ибо каким бы вольным копейщиком я ни был, если власть гаркнет «нет» — останется лишь взять под козырёк. Это её планета, в смысле её мамы, без неё я ничего не смогу сделать в принципе. Нет, в теории-то могу, но зачем городить огород там, где можно лишь перешагнуть?
— Нет, Хуан! Сразу нет! — Фрейя свернула кокон с моим бизнес-планом. — Это… Это бред! Ну бред же!
Встреча произошла в её комнате, точнее в музыкальной комнате её личной «каюты» дворца. Королева, скорее всего, на работе — или в кабинете, или шарится по планете, так что пересечься с нею не боялся. А Бельчонок… Где-то далеко. Фрейя встретила без макияжа, волосы — естественный цвет, халатик скромный, ничего излишне открытого. Встретила сухо, по-деловому, без намёков на заигрывания, и по её измождённому усталому лицу понял — что-то случилось. Или готовится случиться в обозримом будущем. Она в курсе, контролирует процесс и нервничает. А тут я со своими глупостями.
— Почему бред? — не разделял я подхода. — Наоборот, говорю сразу и открыто, что только чудовище, абсолютный хищник, эдакий мегалодон, — запомнился эпитет Лёхи, — способен вселить в сеньоров ужас, чтобы они заплатили. Это проблема. Но если представить, что я эту проблему решу — почему нет-то?
— Хуан, во-первых, ты рушишь экономику целой планеты, — менторским тоном начала она.
— Я не буду «вскрывать» кланы первой полусотни, — покачал в ответ головой. — Они слишком могущественны. А те, кто остался — не такие и монстры экономики. Планета не то, что не заметит, но не рухнет — это точно.