Фрилансер. Абсолютный хищник
Шрифт:
— Всё равно! — не сдавалась она. — Если речь о миллиардах, даже не триллионах — это уже скажется на экономическом развитии. Особенно эта бомба опасна в свете нашей высадке в Европе — если ты не в курсе, мы активно к ней готовимся.
— Если вы готовитесь — значит вам будут нужны деньги, — совращал я, как истинный искуситель. — Война — дело затратное. А бизнес… Природа не терпит пустоты. Проштрафившиеся сеньоры продадут свои предприятия со своими же контрактами кому-то, произойдёт лишь смена владельцев.
— Всё равно.
— Новые договорённости заключите. Какие проблемы? — Я улыбнулся и развёл руками. — И, Фрей, не забывай, эти деньги я отдам ВАМ. И деньги эти ОТДАМ вам. А это миллиарды, а возможно и триллионы. В том числе на войну.
— Но вначале надо будет их из этих фондов достать! Вытащить! — фыркнула она. — Ты же не думаешь, что сеньоры позволят это сделать просто так? Деньги останутся у них, они будут крутить их, прикрываясь теперь уже благотворительностью.
— Так в этом и суть предложения. Через полгода-год вы создаёте спецкомиссию, которая «накрывает» эти фонды и изымает средства, не соответствующие законодательству. То есть те, которые крутятся на счетах фонда ради прибыли, или вкладываются куда-то не по линии помощи нуждающимся. Я мониторил проблему, такая огромная куча благотворительных фондов на Венере это не так уж и хорошо, так как многие сеньоры используют их для уклонения от налогов. Я не говорю за топовые, которые у всех на виду, но мелочь пощипать было бы неплохо. С конфискацией или национализацией средств. В условиях войны ни одна собака не пикнет.
— Мне надо подумать. — Фрейя потрясла капсулой в руке. — Оставь проект, я сама поломаю над ним голову на досуге, и если приду к мысли, что здравое зерно есть — сразу пойду к маме. Такое только она может решать, тут даже не уровень отца.
— Понимаю.
— Хуан, может всё же прекратишь ломаться и вернёшься к работе? — улыбнулась она. — Я найду тебе для начала место в каком-нибудь комитете — набраться опыта. А потом, если справишься, а ты справишься, буду двигать дальше? Но уже как управленца с опытом?
Я противно скривился — как долькой лайма подавился.
— Мышонок, сейчас — нет. После того, как одного знакомого мне сеньора грубо поимели, мои взаимоотношения с властью сугубо практические. Конкретно в этом проекте вы получаете миллиарды в обмен на разрешение моего бизнеса и прикрытие его «сверху». Всё справедливо и честно, мои операционные расходы на мне, люди мои, отчётность вам предоставляю только по фондам, чьи деньги где рассованы. И в этом же вопросе готов услышать ваши корректировки и контрпредложения.
— Хорошо. — Обречённый вздох. «Сейчас не получилось, но я тебя додавлю, мальчик». — Ладно, Хуан, я тебя услышала, но теперь извини, мне нужно заняться своими делами. Как всё обдумаю, скажу. И да, с фондами мудрить не будем — сразу
— Замётано, Мышонок.
Поднялся, она проводила до гермозатвора своих покоев, возле которого я её сгробастал и смачно поцеловал. М-да, трусиков под халатом не было. Но играть сеньорита была не в настроении.
— Иди уже, бизнесмен. Не сейчас — сейчас и правда некогда.
— Договорились. — Чмокнул её в носик и ушёл.
Следующий контакт — Адриано. Да-да, будущий друг. Ему в моём плане было уготовано важное место, и я больше скажу, место ключевое. Без него, конечно, у нас получится, но гораздо приятнее, когда на тебя работает не шесть взломщиков-внештатников «трёшки», а полноценная клановая СБ.
— Шимановский! Опять? — раздражённый и усталый голос будущего друга.
— И тебе не болеть, Адриано. Есть разговор. И желательно в месте, в котором нет лишних ушей и прослушек.
— В офис езжай. Я до обеда занят, к часу, или лучше давай к полвторого.
— Хорошо. Подъеду.
Улыбнулся и потопал к шлюзу. Через час у меня экзамен по математике. К полудню, наверное, закончу — успею.
…Блин, у меня выпускной и одновременно вступительный экзамен! По одному из обязательных предметов! Результат трёх лет обучения в старшей школе! И он же — тест на грант. А я чем занят? Решаю глобальные вопросы с миллиардами для благотворительных фондов? Какой-то ерундой?
Ой, во входящих текстовка от Сиби. «Брат, я снова подключилась и буду наблюдать. Парни заберут меня после обеда. Удачи тебе, я в тебя верю».
Спасибо, сестрёнка. Я сам в себя не верю. Хоть какая-то поддержка.
Восемьдесят шесть баллов. Всего восемьдесят шесть. Соточка по информационным системам хорошо, но есть предметы, где меня могут банально утопить. Особенно тяжёлое предчувствие в свете открыто озвученных предупреждений. И сказать по правде… Не сильно то и готов к некоторым экзаменам. Так, вершки похватал. А когда бы готовился? И если математика такая наука, которую можно учить в любом состоянии, в любом настроении, то ту же историю латиноамериканской литературы… Б-р-р-р-р! Тут я плаваю, и признаю это.
Пауза между информатикой и математикой получилась маленькая… Но это, впрочем, понятно. Математику ты или знаешь, или нет, учи-не учи, надо было год заниматься. Точнее последние три. А следующий экзамен — история литературы — предмет творческий, и на него дали аж три дня.
Теперь я не тратил время на заливание горя в кабаке «У старого Хезуса», где, оказывается, меня помнят со времён первого убийства. Да-да, вспомнили, бармен, по лицу увидел. И охранник тоже. Хоть вслух и не сказали. Сегодня после экзамена я честно не учил потому, что занимался бизнес-планами. То есть снова делами сугубо личными, ибо рефлексия по поводу украденного ребёнка — проблема личная, как ни крути.