Фрилансер. Битва за ареал
Шрифт:
— Всем привет! А вот и я! — А это улыбающийся Ареола. Наконец, и его люди наладили связь с внешним миром. — Все здесь?
— Валерио разъединился, — ответил Феррейра.
— Капитулировал, — со смешком добавил сидящий за столом Ортега. Который капитулировал первым, и его распирало на иронию.
— И я капитулировал. Я в это не играю, — улыбнулся лис Октавио, а вот ему стыдно не было. И иронизировать не пытался.
— А знаете, к чёрту! Я тоже умываю руки. — Теперь улыбнулся и Герберто. — Я не боюсь полутора тонн объёмного тротила, — это мне, взгляд на меня, — и слуг новых найму, и домашние, слава богу, живы. А всем пострадавшим оказывается помощь… — Задумался. Вздохнул. Но нашёл нужное определение. — Но мне кажется, мы, действительно, заигрались. В этом есть моя вина,
— Чёрт с вами! Идите все к дьяволу! — вспыхнул Абанкуэйро, вскочил, вышел из зоны видимости камеры. Вернулся. — Хуан, а кто будет платить мне за дом?
— Может тот, кто отдал приказ футбольным кураторам поднимать фанатов на защиту Сената? — предположил я. — На дискредитацию Веласкесов? Кто готовит силы для штурма дворца и ключевых объектов на планете и в столице сейчас? — Пауза. И тог. — А, тогда получится, что вы будете перекладывать деньги из одного своего кармана в другой…
Зырк в сторону… Из которого я сделал вывод, что ошибся. Абанкуэйро БЫЛ НЕ ПРОТИВ предать и ударить Лее в спину. Но приказ «футболистам» отдал таки не он.
Я непроизвольно вздохнул, выдавая себя, хотя, сеньорам сейчас не до прочтения моих эмоций. Что ж, вот и выяснили подноготную конфликта.
Дон Герберто, добрый день! А я и не знал, с кем имею дело. Всё же думал, что Фрейя ошибается. Что ж, будем знакомы, Хуан Веласкес. Тот, кто задавит вас и станет императором, когда вы свергнете Лею и Фрейю и умостите свой попец в кресло президента венерианской республики. Такой большой, мудрый сеньор… И такой глупый. Ай-яй-яй!
— Селена, я присоединяюсь. Отдаю своим приказ открыть стыковочные узлы на палубе, — произнёс «такой мудрый». — Но ни одного человека Веласкесов не должно быть ближе километра от нашего купола и моих домочадцев!
— Сделка заключена, условия приемлемы и исполнимы, — со скрупулёзностью робота кивнула Сэмюэлю моя дальняя родственница.
— Селена, присоединяюсь. — А это Феррейра.
— Октавио, ты уже сказал. Мои люди на подлёте, позывной для доступа…
— Что ж, тогда я пойду организую встречу… — А это тяжко вздохнул Ареола. Бой для него закончен, но не война. Война с Веласкесами длится всю его жизнь, и ещё столько же продолжится. В смысле всю его жизнь, сколько там осталось.
— Хуан, будешь уходить — закрой дверь, — схохмил Фернандо Ортега, наливая новую порцию пойла в серебряный антикварный кубок, и это было не вино. — Впрочем, там же нет двери, конечно… — Усмехнулся и крепко к таре приложился.
— Пошли, царь горы! — весело хмыкнула Селена, открывая створки кабинета хозяина сего милого гостеприимного дома. Там внизу оставались её люди, увозящие членов семьи Ортега и их родственников самой разной степени дальности. Там внизу меня ждала моя группа… И пора возвращаться. Нас ждут дома, во дворце. Чувствуете магию слов ДОМА и ВО ДВОРЦЕ. Там ждут милашки сестрички Веласкес, и я не я буду, но таки устрою оргию с ними обеими. Пусть не сейчас, пусть позже, но обязательно. И там — настоящие заговорщики, которые это устроили, а не примазались к «движухе» в процессе. Они — главное зло. И очень радовала мысль, что теперь, когда их не будут поддерживать пять кланов-шахматистов, справиться с заговорщиками появились реальные осязаемые шансы. В бой!
— Хуан, пусти! — Фрейя.
— Нет!
— Пусти её! — Изабелла.
— Нет. Хорошо, трахаться вместе вы не хотите, но это не значит, что мы не можем вместе просто спать.
— Хуан, я против! — пыхтела Фрейя. — Я на это не подписывалась, и сразу озвучила свои условия!
— Я тоже!
С Фрейей всё понятно — она согласилась терпеть сестру исключительно на своих условиях. Изабелла же со своей стороны оказалась припёрта к стенке, переступила себя, чтобы не рвать отношения и не дарить меня Фрейе на блюдечке, и теперь была недовольна моим поведением и потаёнными желаниями, которые пытаюсь нагло реализовать, пользуясь моментом. Да что там, она вне себя от гнева! Но держалась — не хотела рушить то, что можно уничтожить неосторожным словом. Сейчас не время рушить что бы то ни было, лучше потерпеть, а разберёмся потом, как всё успокоится. Ей было тяжелее всего — бесящая ревность к родной сестре, которой впервые в жизни проиграла забег! И случись всё в мирное время, тут были бы мегаразборки с тяганием за лохмы. Но в данный момент она искренне хотела блага и сестре, и Венере... И если честно не понимала, каким чудом я, зацепившийся за Фрейю, а что она мне нравилась знала всегда, не отдалил её, всего лишь глупую сестру, прочь, выбрав власть и титул консорта, мощь отца наследников, вместо какой-то там любви и каких-то чувств. В их круге власть — высший приоритет, и я сильно подставлялся, играя в полигамию, таща её хвостом. И скорее всего мне это реально обернётся чем-то крайне плохим, а если быть честным, моим тотальным поражением в будущем… Но я не мог по-другому.
Мышонку же сестра — напоминание о былых поражениях ВСЮ её сознательную жизнь. Напомню, она проиграла белобрысой паршивке ВСЕХ своих мальчиков. И выиграв единственного, не собиралась забывать об остальных. Так что я выбрал неправильную стратегию (стратегию, а не тактику, что гораздо трагичнее), и повторюсь, оно мне аукнется. Но сейчас я, как безусый вьюнош, пёр танком напролом, к своей влажной подростковой мечте, не замечая ничего вокруг. Ибо хоть оргия с обеими и за гранью добра и зла, но просто ночевать в одной комнате — почему нет?
— Чёрт с тобой! Останусь, — уступила наследное высочество, а Бэль позеленела. — Уйду в ванную, у вас будет полчаса, потом вернусь — и ты мой!
— Не сопи, Бельчонок. — Чмокнул вторую сеньориту из двух, коих удерживал за талию, не давая вырваться. — Насчёт других ты была не против. Та же Санчес жила в нашей комнате, и ничего.
— Так то Санчес! — Бэль запыхтела, после чего уверенно сняла мою руку со своей талии. — Пойду, распоряжусь насчёт ужина. У вас полчаса.
— Нет, не получится. — А это освободилась из захвата и Фрейя. — У Сирены очередная улётная идея. Я её пытаюсь отговорить, но она втемяшила и ничего не хочет слышать. Хуан, помоги, поддержи. Бэль, потом вернёмся — продолжим общение. — Кивок сестре, но без превосходства и издевки. — Давай не будем ссориться, раз уж нам так выпало, делить мужчину. В страшном сне такое не могло присниться, но… Что есть — то есть.
Блондинчик скрипнула зубами, но склонила голову.
— Хорошо. Вставьте Сирене и возвращайтесь. Я люблю вас! — Она подскочила к нам, обняла обоих, и чмокнула и меня, и сестру. — Мне не жить без вас! Вас обоих… — Отстранилась и убежала.
— М-да… — Фрейя посмотрела ей вслед и вздохнула. Взяла меня за руку. — Пошли, пока не поздно.
Почти опоздали. Но нет, успели. Сирена была в штабе, который находился примерно под зданием дворцовой стражи, и принадлежало оборудование оной страже. Перешли по сети тоннелей, тут, под дворцовым комплексом, целый лабиринт. Вокруг сновали люди, кто в форме, кто без. В коридоре ждали силовики в средней броне с тяжёлыми «Кайманами» и рельсовками, но без шлемов. На створках дверей трое ангелов. Нас пропустили, и мы оказались в местном ЦПУ, святая святых УДС, штабе всего клана Веласкес, а туда входит далеко не только дворцовая стража.
— Сирена, я против! — с порога заявила Фрейя.
Сирена, что-то обсуждающая с тремя мужчинами, два в форме клана, один в чёрной дворцовой. Сама одетая тоже в форму, с полковничьими погонами местного начальника, смотрелась молодцом — подтянутая, красивая, при этом брутальная. Такая кому угодно ата-тай сделает, но при должной ласке превратится в домашнюю кошечку. Опасную хищницу, ручную тигрицу, но кошечку же! Я, каюсь, даже немного сеньору Серхио позавидовал — какой типаж сеньорины!
— Фрей! — обернулась объект моего перманентного обожания и противно скривилась, как от зубной боли. — Мы уже всё обсудили. Мне НАДО это сделать.