Фронт без линии фронта
Шрифт:
хитроумных операций узнает дату или место подготовляемого наступления,
сообщает об этом своему командованию и тем самым срывает планы врага.
Но в жизни так не бывает. И никакой, даже самый удачливый разведчик не
может решить судьбу крупного сражения в современной войне. Знать дату или
место готовящегося наступления еще далеко не достаточно. Опыт Великой
Отечественной войны показал: чтобы подготовить современную наступательную
операцию, необходимо подтянуть
количество живой силы, танков, орудий, различной боевой техники,
боеприпасов, одним словом, привести в движение сотни тысяч людей на
обширнейшей территории, подчас в тысячах километров от намеченного пункта.
Только в случае более или менее полной осведомленности обо всех этих
передвижениях во вражеском тылу командование получит реальную пользу от
сообщения разведчиков о дне наступления. Ясно, что регулярно и как можно
чаще сообщать так много сведений о событиях, происходящих одновременно в
самых различных пунктах вражеского тыла, один разведчик не может. Для этого
необходимо иметь хорошо законспирированную, надежную, четко работающую
разведку, в первую очередь на железных и шоссейных дорогах и линиях связи.
Это нужно оговорить для того, чтобы читатель правильно понял, как нам
стало известно о подготовке гитлеровцами крупного наступления под
кодированным названием "операция Цитадель".
...31 мая 1943 года в Ровно около двухэтажного особняка остановился
щегольский экипаж. Из него вышел элегантный, подтянутый офицер. Железный
крест первого класса и значки ранений показывали, что это заслуженный
фронтовик.
В комнате охраны его ожидала невысокая худенькая девушка.
Поздоровавшись с ней, офицер подошел к окошку и спросил у дежурного
эсэсовца:
– - Пропуска для обер-лейтенанта Пауля Зиберта и фрейлейн Довгер готовы?
Да, все было в порядке. Официально обер-лейтенант Пауль Вильгельм
Зиберт добился приема у самого рейхскомиссара Украины, гаулейтера Восточной
Пруссии Эриха Коха, для того, чтобы просить его отменить распоряжение об
отправке на работу в Германию своей невесты, местной уроженки из фольксдейче
Валентины Довгер. Истинной же задачей нашего разведчика Николая Кузнецова
было уничтожение кровавого палача украинского народа Эриха Коха. В кармане
его серого офицерского Френча лежал заряженный пистолет на боевом взводе.
Долгими часами разведчик учился стрелять из него навскидку, не целясь. На
козлах щегольского экипажа в качестве кучера сидел Николай Гнидюк. Под
козлами -- автомат и гранаты. На прилегающих улицах дежурили другие
разведчики, чтобы обеспечить
Аудиенция состоялась. Однако охрана Коха была столь продуманной, что
уничтожение фашистского наместника оказалось совершенно невозможным. Даже в
собственном кабинете уполномоченного представителя фюрера около кресла для
посетителя лежали настороже две огромные, натасканные на людей, овчарки, за
спиной обер-лейтенанта замерли эсэсовцы, готовые схватить при малейшем
движении.
Такого поворота Кузнецов не ожидал. Почтительно отвечая на ленивые
безразличные вопросы рейхскомиссара, он лихорадочно перебирал в голове
всевозможные планы. Но стрелять нельзя. Даже сунуть руку в карман не дадут
– - разорвут. С горечью Николай Иванович должен был смириться с неудачей.
Позже Кузнецов говорил, что, знай он наперед об условиях аудиенции, он
все-таки сумел бы убить Коха, пожертвовав собственной жизнью. Это можно было
бы сделать, взорвав спрятанную на теле мину или противотанковую гранату.
Я убежден, что если бы отважный разведчик вторично оказался на приеме у
Коха, он бы, не колеблясь, пошел бы на самопожертвование...
Между тем разговор принял довольно интересный оборот. Поначалу Кох был
хмур. Он явно не одобрил выбора лейтенанта.
– - Стыдитесь, обер-лейтенант, -- назидательно говорил рейхскомиссар, --
кадровый германский офицер, а хлопочете о девице сомнительного
происхождения.
– - Фрейлейн Довгер чистокровная арийка, господин рейхскомиссар, --
почтительно возразил Кузнецов, -- ее отец, человек преданный фюреру и
великой Германии, убит партизанами.
– - Ну, ладно, ладно, -- Кох лениво махнул рукой. Подтянутый фронтовик,
кавалер Железных крестов
обеих степеней, видимо, снискал чем-то милость рейхскомиссара. Отвечая
на вопросы, Кузнецов с лихорадочной быстротой соображал, как ему лучше
использовать неожиданное расположение одного из ближайших подручных фюрера.
Ненависть к фашистскому палачу переполняла советского разведчика.
Горечь от сознания неудачи мешала сосредоточиться. Величайшим усилием воли
он удерживал себя от желания попытаться совершить все-таки безнадежную и
самоубийственную попытку стрелять в Коха.
– - Откуда вы родом, обер-лейтенант?
– - продолжал, свои вопросы Кох.
– - Из Восточней Пруссии, господин рейхскомиссар.
– - Из Пруссии? Значит, мы с вами земляки, ведь это мое гау {область}. А
кто ваши родители?
– - Отец, он, правда, давно умер, был управляющим имением князя