Фулгрим
Шрифт:
— Прикончи его! Убей Провидца, пока тот всё не разрушил!
С яростным воплем Фулгрим устремился в погоню за Эльдрадом, в последнюю секунду успев заметить, как Призрачный Лорд, не обращая внимания на удары золоченых алебард Гвардейцев Феникса, вновь нанес удар своим громадным клинком. Примарх ловко отскочил в сторону, не выпуская из глаз предательски заманившего их в ловушку эльдара. Ультран, окруженный мрачными воинами в темных доспехах, со всех ног мчался к странному арочному строению, в центре которого понемногу разгоралось бледное свечение.
— Я изо всех сил пытался спасти тебя, — выкрикнул Провидец, — но ты уже
Бывший всего лишь в паре шагов от него Примарх Детей Императора прыгнул вперед, пытаясь вонзить меч в спину Эльдрада, но его враг исчез во вспышке яркого света и серебряный клинок пронзил один лишь воздух. Фулгрим взревел от отчания, подобно льву, упустившему добычу, слишком поздно поняв, что арка на самом деле — хитроумное устройство телепортации.
Обернувшись к полю боя, примарх тут же увидел прямо перед собой один из летающих танков, из ствола пушки которого тут же вылетела очередь энергетических зарядов. Возможно, Фулгрима спасло то, что пилот наводил орудие ещё в тот момент, когда Эльдрад подбегал к телепорту, и поэтому побоялся использовать пушку на полную мощь. Впрочем, теперь-то его ничто не удерживало. Нос танка скользнул по траве, видимо, эльдар ждал, что его противник бросится в бегство, и готовился к развороту.
Но Примарх за всю свою долгую жизнь ни разу не бежал от врага и не собирался отступать сейчас.
Несколькими громадными шагами Фулгрим покрыл расстояние, отделявшее его от танка, и, оттолкнувшись, взмыл в воздух как раз в тот момент, когда пилот-эльдар заподозрил неладное и попытался дать задний ход. Слишком поздно.
Серебряный меч Феникса рассек бок его машины сверху донизу, пройдя сквозь корпус так, словно тот был вылеплен из мягкого масла, а Фулгрим, удачно приземлившись, издал победный рёв.
Передняя секция танка, разрубленная почти напополам, зацепила землю, и боевая машина перевернулась, рухнув с неприятным звуком, напоминающим треск ломаемых костей. Яркий выброс энергии, полыхнувший из чрева танка, дал знать, что с ним и его пилотом покончено.
Рассмеявшись от избытка чувств, Фулгрим поудобнее перехватил меч и, услышав безумный лязг сталкивающихся клинков, вновь обратил свой взгляд к сражающимся Детям Императора. Именно в эту секунду Призрачный Лорд сокрушил ударом огромного кулака одного из Гвардейцев Феникса. Доспехи несчастного треснули, кровь фонтаном брызнула в стороны, и Примарх зарычал в безумной ярости, видя, что его избранный преторианец лежит мертвым и изуродованным у ног отвратительной машины чужаков.
Его Капитаны тем временем сражались с воинами в броне костяного цвета, их грозные боевые кличи перекрывали звон мечей, сталкивающихся с другими клинками или рассекавшими вражескую броню. Фулгрим, последний раз бросив взгляд на пылающие обломки танка, направился в сторону Хираэна Голдхельма, угрожающе выставив перед собой серебряный меч.
Словно почуяв присутствие Феникса, Призрачный Лорд повернул громадную голову в его сторону и небрежно отшвырнул останки погибшего преторианца. Фулгрим на секунду ощутил присутствие в огромном теле машины духа, пылающего безумной ненавистью, и стремящегося прикончить Примарха так же сильно, как сам Финикиец хотел отомстить за погибших Детей Императора.
Со скоростью, неприятно поразившей Фулгрима, Голдхельм рванулся к нему, ловко передвигая стройными «ногами», больше похожими на ходули.
Жуткая боль охватила Финикийца, кровь запузырилась на его губах.
Страдая от раны, Примарх вдруг ощутил, как его наполняет неведомая сила, и уже через секунду он вскочил на ноги с диким воплем наслаждения. На глаза Фулгрима свесился запутавшийся в волосах сломанный венец, и он яростно отшвырнул его в сторону, вырвав несколько косиц и размазав по лицу пудру и тушь.
Существо, куда больше похожее на безумного дикаря, чем на прекрасного и утонченного Примарха Детей Императора, бросилось на Призрачного Лорда. Огромный клинок Хираэна рванулся ему навстречу, но серебряный меч лаэранского Храма взмыл вверх и пересекся с ним. Сопровождаемый вспышкой огня, невыносимый лязг разнесся над полем битвы, затихая в небе.
Пурпурный камень в навершии меча Фулгрима сверкнул ярче солнца, и клинок Голдхельма рассыпался грудой костяных обломков.
Не останавливаясь, Примарх вплотную подскочил к Призрачному Лорду и нанес страшный, смертоносный круговой удар серебряным мечом, держа его обеими руками на уровне коленей Хираэна. Разрубленные ноги Голдхельма треснули и подломились, а Фулгрим издал ещё один визгливый крик наслаждения. Подрагивающие кольца энергии вырвались из страшных ран Призрачного Лорда и на долю секунды отсрочили его падение — но не замедлили его. Огромная машина тяжко рухнула наземь.
Теперь покончи с ублюдком! Разбей то, что скрыто под золотым шлемом! Обреки его на судьбу ужаснее смерти!
Фулгрим ловко взобрался на грудь поверженного Призрачного Лорда, и, издав оглушительный боевой клич, ударил крепко сжатым кулаком в гладкую, блестящую золотую маску. По ней тут же пробежала паутина трещинок, и Примарх с удвоенной яростью продолжил бить Хираэна в «лицо», не обращая внимания на кровь, заструившуюся по пальцам — рукавицы брони Феникс снял, садясь за стол, а потом просто не успел надеть.
Чувствуя, как похожая на черепаший панцирь шлем-маска ломается, не в силах противостоять его безумной ярости, Примарх увлекся и лишь в последний миг заметил, что Голдхельм занес руку и собирается схватить его или сбросить с груди. Удачно взмахнув мечом, Фулгрим отсек кулак Призрачного Лорда с легкостью, которая показалась бы невероятной ему самому ещё минуту назад.
Наконец, золотой шлем окончательно треснул, и Примарх отшвырнул обломки в сторону, обнажив «голову» Призрачного Лорда. Его взгляду открылась лицевая пластина, испещренная золотыми нитями, напоминающими провода, и украшенная серебряными рунами. Повсюду мерцали драгоценные камни, но ярче всех сияла пульсирующим светом крупная красная гемма в самом центре «лица». Фулгрим почуял страх, струящийся от неё, и, протянув руку, вырвал гемму из гнезда. Тут же раздался безумный от ужаса и отчаяния крик, прозвучавший отнюдь не в ушах, но в душе Феникса.