Фунт плоти
Шрифт:
– Фонтан с дерьмом, – пробормотал Картер.
– Картер! – обрадовался Макс, приветствуя друга широкой пьяной улыбкой. – Взгляни!
Он задрал рубашку, показывая синяки и рану под ребрами. Значит, и ножичек в ход пустили.
Картер повернул голову к Полу и Кэму. Последний расположился в углу, с «косяком» и шлюшкой, сидевшей у него на коленях.
– А вы где были? Почему отпустили его одного?
Пол покачал головой:
– Не заводись, парень. Мы и тебя тоже можем спросить. Этот идиот ушел, велев нам не трогаться с места.
– Не сомневаюсь, – согласился Картер. – Копы вмешивались?
– Ты же знаешь. Полиция приезжает последней. Когда они притащились, вмешиваться уже было не во что.
Картер подошел к дивану. Макс затих. Эл – один из его дружков – подал ему зажженную сигарету. Макс с наслаждением затянулся, выпустил дым. Каждое движение отзывалось жуткой гримасой на его физиономии. Эти отморозки отделали его по полной.
– Сколько их было? – спросил у Пола Картер.
– Я видел двоих. Остальные, думаю, слиняли раньше.
С двоими Макс бы справился. Судя по его виду, ему пришлось отбиваться от всей Национальной гвардии.
Из кухни, с миской воды и полотенцем, пришла Лора – последняя игрушка Макса. Она тоже была в клубе и еще не успела переодеться. Сухо улыбнувшись Картеру, она пристроилась перед диваном, чтобы обмыть Максу физиономию. Но не очень-то у нее получилось: Макс, бормоча ругательства, гнал ее прочь.
– О’Хейр, рот закрой! – потребовала она. – А то я добавлю.
Макс усмехнулся разбитыми губами с зажатой в них сигаретой.
– Когда ты так говоришь, у меня даже встает! – Он подмигнул ей здоровым глазом.
Лора наградила его сердитым взглядом и продолжила свои попытки смыть кровь с физиономии Макса.
– Похоже, нам придется тащить твою задницу в больницу, – сказал Картер.
Лора расстегнула Максу рубашку, обнажив результаты разборки. Любое прикосновение мокрого полотенца к ребрам заставляло Макса дергаться и стонать.
– Брось, Картер. Я в полном порядке, – уверял Макс. – В больнице задают слишком много вопросов.
– Макс, тут нужна врачебная помощь, – возразил Картер. – Мы сейчас вызовем…
– Никуда я не поеду. Слышите? – рявкнул Макс. – Докторишки сразу стукнут в полицию. Мне только этого не хватало. И пробу крови возьмут… Да, эти долбаные твари забрали мой кокс.
– И много? – почесывая подбородок, спросил Картер.
– Достаточно. – Макс прищурил здоровый глаз. – Я думал, ты тоже был в баре. Спрашиваю у Пола. Он сказал, ты исчез, а куда – не знает.
Картер полез в задний карман за сигаретами. На Макса он старался не смотреть.
– Душно стало. Вышел немного прогуляться.
Макс усмехнулся, что заставило его вновь скорчиться от боли.
– Значит, прогуляться? И как звали твою прогулочку?
Картер решил не отвечать. Лора принесла пакет со льдом, приложила к вспухшему глазу своего приятеля. Макс дернулся, дрыгнув обеими ногами.
– Чем вообще ты думал? – спросил Картер, доставая зажигалку.
– Не
Картер глубоко затянулся и только потом ответил:
– Прикрою, Макс.
В кармане завибрировал мобильник. Картер достал телефон. Персик прислала обещанную эсэмэску.
Доехала благополучно.
Картер улыбнулся. Он провел указательным пальцем по нижней губе, вспоминая вкус ее поцелуя. Его руки помнили, как обнимали ее и путешествовали по ее телу. Неожиданная встреча всколыхнула в нем потаенные уголки, куда он никогда не заглядывал. Сейчас оттуда доносился шепот. Эти уголки подсказывали ему, как назывались его чувства к Персику. Картер быстро и решительно заткнул им рты, продолжая думать о ее потрясающем теле и вспоминая потрясающие слова: «Я тоже тебя хочу». Не надо ему никаких названий, никаких определений. Он просто хотел трахаться с Персиком. Если еще проще и грубее – иметь ее во всех позах, на какие она согласится.
Потом Картер снова взглянул на покалеченного Макса. Явилась другая мысль, перебившая сладость воспоминаний. А что, если из-за глупости Макса его арестуют? Если участвовать во всех разборках друга, то Рождество опять будешь встречать в Артур-Килле.
Картер отогнал эту мысль. На дисплее мобильника еще светилось сообщение от Персика. От его девочки. Ему снова вспомнились недавние ощущения и то, с каким нескрываемым желанием она прижималась к нему всем телом. Вспомнились их взаимные обещания.
«Нет, – подумал Картер. – Плевать мне на твой кокс. Свой долг тебе я отработал. Дальше выкручивайся сам». Он не позволит себе потерять Персика.
Темно-серое вашингтонское небо не предвещало ничего, кроме дождя с ветром. Погода была под стать лицам двух женщин, идущих по дорожке большого кладбища. Кэт держала мать под руку. Они шли к надгробию, которое за эти шестнадцать лет почти не изменилось. Когда впереди показался знакомый участок, мать вся напряглась.
– Ты как? – Кэт взяла ее за руку.
– Как обычно, – без всегдашнего сарказма в голосе ответила Ева. – Самое тяжелое, когда подходишь к этому месту.
Они свернули на узкую дорожку к могиле. За эти годы у них выработался негласный ритуал. Первой к надгробию всегда подходила Ева. Вот и сейчас она приблизилась и положила на черный мрамор темно-красную розу. Не желая мешать матери, Кэт отошла.
Она медленно брела по дорожке, возвращаясь мыслями в Нью-Йорк.
Похоже, субботы стали днями сюрпризов. Тогда, в Центральном парке. И вчера, в клубе. Соседка позвала «прошвырнуться и встряхнуться». Поначалу Кэт отнекивалась, потом, неожиданно для себя, согласилась… Низ живота окутало приятной теплой волной. Кэт вспоминала их с Картером танец и его руки, наконец-то получившие свободу трогать и ласкать ее.