Фурия Принцепса
Шрифт:
Амара напряглась.
Первый Лорд шел на огромный риск.
Амара думала, что в расцвете сил Гай был самым сильным заклинателем в Алере, но она знала лучше кого либо другого, что показные силы Первого Лорда были бравадой, проявлением чистой воли.
Под внешней показной энергичностью, Гай был уставшим стариком, а Рива, несмотря на не совсем блистательный интеллект, был всё-таки Верховным Лордом Алеры и обладал огромной силой.
Легитимный статус Октавиана был далек от каменной прочности. Если Первый Лорд умрет сегодня, особенно учитывая необходимость
Гай знал это. Но если такие размышления и смутили его, то он не показал это ни жестом, ни взглядом. Он повернулся к Риве с выражением превосходства на лице, выжидая.
В конце концов, нерешительность Ривы оказалась гораздо лучшей защитой, чем любое заклинательство.
Тучный Верховный Лорд прочистил горло и зарычал:
— Приношу свои извинения за выступление вне очереди, Спикер, Сенаторы, уважаемые Граждане.
Он сердито посмотрел на Гая:
— Я воздержусь до лучших времен от попыток обратить ваше внимание на очевидные вещи.
Рот Аквитейна расплылся в ленивой ухмылке. Амара не была полностью уверена, но ей показалось, что он склонил голову, совсем чуть-чуть, выразив Гаю этим жестом фехтовальщиков своё одобрение.
Гай продолжил прерванное выступление, словно ничего не произошло.
— Ворд не ограничился атаками на вооруженные силы. Гражданское население также подвергалось нападению и уничтожалось без пощады. Учитывая масштаб наших потерь на поле боя, очень многие так и не получили предупреждения о его вторжении или не слышали о нём, пока не стало слишком поздно, чтобы бежать. Число жертв было ужасающим.
Гай остановился, чтобы окинуть взглядом Сенаториум. Когда он вновь заговорил, то отчётливо произносил каждое слово.
— Более ста тысяч алеранцев — гольдеров, свободных и Граждан — были убиты.
По Сенаториуму прокатилась волна криков и задыхающихся возгласов всеобщего потрясения.
— Четыре дня назад, — продолжал Гай, — Ворд достиг самых южных владений Верховного Лорда Цереса. Лорд Спикер, почтенные Сенаторы, его дочь и наследница, Верадис, сейчас здесь, чтобы дать показания Сенату и говорить от имени Его Светлости, своего отца.
Гай отступил назад, а Спикер ненадолго вновь поднялся на трибуну.
— Не соблаговолит ли Леди Верадис предстать перед Сенатом?
Амара наблюдала, как изящная, серьёзная молодая женщина встаёт со своего места, её светлые, лёгкие волосы при движении колыхались, как паутина.
Бернард наклонился к ней и прошептал:
— У Цереса есть сын, не так ли? Я думал, что он является единственным наследником Цереса.
— По всей видимости, — ответила Амара, — он погиб.
— Благодарю вас, — сказала Верадис, и фурии здания разнесли её слова по всему Сенаториуму. Её голос вполне соответствовал её лицу — звучал низко для женщины, и довольно мрачно.
— Мой отец выражает сожаление, что не может присутствовать здесь лично, но он находится на поле боя вместе с нашими легионами, сдерживая Ворд в попытке дать людям возможность спастись бегством. Это по его приказу я пришла сюда, чтобы просить Первого Лорда и его собратьев, Верховных Лордов, помочь Цересу в самый отчаянный час.
Она сделала паузу, замерев неподвижно, потом откашлялась. Первые несколько слов её следующей фразы прозвучали глухо, сдавленно.
— Мой брат Вереус погиб, сражаясь с захватчиками, вместе с половиной своего легиона. Тысячи наших земледельцев были убиты. Почти половину владений моего лорда-отца поглотил Ворд. Пожалуйста, милорды. После того, что восстание Калара сделало с нашей землёй…
Она подняла подбородок, и, хотя выражение её лица было совершенно спокойным, Амара видела слёзы, блестевшие на её щеках.
— Нам нужна ваша помощь.
С идеальным самообладанием, Верадис спустилась с трибуны и вернулась на место в ложе ее Дома, и Амара внезапно ощутила что молодая женщина не подозревает о текущих из ее глаз слезах или она сдержала их, используя свою фурию воды при необходимости
Возникла пауза, дождавшись приглашения Спикера, Гай снова занял трибуну.
— Наша нынешняя оценка численности врага колеблется в пределах от ста до двухсот тысяч — но если честно, нам это мало о чем говорит. Мы немного знаем об их индивидуальных способностях, но практически ничего не знаем об их возможностях по тактическому взаимодействию.
— Но кое-что вы все же знаете, — вклинился тихий голос, достаточно громкий, несмотря на то, что говоривший не находился на трибуне. Лорд Аквитейн уверенно посмотрел на Гая: — Вы знаете, что они чрезвычайно опасны. При прочих равных они превосходят то же количество Алеранских Легионов.
Рев, поднятый этим заявлением был мгновенным и громогласным. Все знали, что Легионы непобедимы.
В течение тысячи лет они были дисциплинированной стеной стали и мускул, останавливающей каждого противника — а если легионер не мог покинуть сражение с победой, то лишь потому, что ее вырвали с неимоверным усилием у него из пальцев.
До сих пор…
Это было долгий период, за который Легионы не сталкивались с новыми угрозами.
Ледовиков в течение многих столетий нейтрализовала Защитная Стена. В стычках с канимами редко принимали участие больше нескольких сотен волчьих воинов — по крайней мере до того, как Калар сговорился одним из их ренегатов и буквально пригласил орду на Алеранский берег три года назад.
Мараты побеждали в сражениях то тут, то там, но никогда не одерживали окончательной победы, а лишь добивались того, что контрнаступления алеранцев становились чаще и неотвратимее.
Дети Солнца давно мертвы, а их королевство исчезло в непролазных чащах. Малоранд окончательно исчез около восьми столетий назад.
Авар, Юрани, Дех — все исчезли, не оставив ничего кроме названий, которые Амара смутно помнила по урокам истории. Только то, что они были соперниками и угнетателями зарождавшегося, маленького и слабого алеранского народа.
Но Легионы изменили все это. От войны к войне, сражение за сражением, из года в год, век за веком, Легионы заложили основание современного государства.