Фурия
Шрифт:
Ещё день назад я сказала бы что-то колкое, а сейчас словно язык проглотила.
Так дракон и ушёл, в тишине, с довольной улыбкой на губах.
А дальше… дальше началось чудодейственное волшебство! Не сказать, что я раньше была некрасива, но после десяти масочек, расслабляющего массажа, процедур в купели, воду которой меняли целых пять раз для особой церемонии очищения, я себя еле узнала. На меня из зеркала смотрела удивительной красоты блондинка. Её идеально ровные волосы красиво обрамляли плечи, рассыпаясь шёлковым водопадом до самой талии, кожа мерцала здоровым блеском, подчёркивая загар, которым аристократы
Даааа… как оказалось, уход Ильяса любопытство его одалисок не исключал. Дамочки (а их количество я даже предсказать не возьмусь, на тридцатой сбилась) заглядывали в гостевые покои под различными предлогами. То они что-то здесь когда-то потеряли, то сами потерялись (а-ха-ха!), то принесли какое-то чудодейственное средство для красоты. Мастерицы, выделенные хозяином дома, однозначно пресекали порывы последних, отказываясь от щедрот красоток довольно спокойным тоном.
Я сто раз пожалела, что двери в покои для особых гостей не закрываются на ключ. Странная, но всё же традиция. А так как с собой мне не пришло в голову захватить нескольких горгулов (огромная ошибка!), то покои превратились в проходной двор.
Одно я могла сказать точно – одалиски у Рогмара все, как на подбор, отличались утончённой красотой, бледностью и роскошной шевелюрой. С бюстом сложнее. Размер груди дамочек разнился, мечась от двоечки до полноценной пятёрки.
В общем, фаворитки оценивали меня, я разглядывала их… и мы вместе обоюдоостро чувствовали друг к другу неприязнь. «От чего я злилась?» – спросите вы, но я не отвечу, ибо ответ на этот вопрос окончательно запутает мои чувства к Рогмару, которые я упорно не желаю анализировать.
Когда дверь открылась в очередной раз, я уже стояла в особом наряде. Рогмар где-то в анналах истории нашёл традиционный костюм сиан. Длинное платье из красной стали и особого шёлка, которое переливалось серебром как настоящая платина. Золотые вставки дополняли богатый образ царского наряда. Смотрелось монументально! Только когда пальцы касались материала, ты начинал верить, что это всего лишь ткань, а не тяжёлый доспех. По ощущениям же платье было фактически невесомым. Изящные наплечники совсем не тяготили меня, привыкшую как раз к тяжести настоящих доспехов, а подол… я уже раз сто посмотрела вниз, чтобы убедиться, что он на месте, так как невесомость материала реально была таковой. Казалось, что я стою голая, в одних наплечниках!
Тихо отсмеявшись, поблагодарила леди Виолу и её мастериц и отпустила их.
Визажисты и массажистки тоже поспешили оставить меня в покое, закончив свою работу.
Я потянулась к необычной короне, которая больше напоминала шлем. Лишь витиеватая филигрань и драгоценные камни исключали это первичное умозаключение.
Тут-то и появилась последняя «посетительница».
«Суккуб, – поняла я сразу, следя за молчаливым приближением жгучей брюнетки. – Ну, Ильяс! Ну и гад же ты!»
Красавица с витыми антрацитовыми рогами неукоснительно приближалась, и с каждым её шагом внутри меня что-то происходило. Недавнее спокойствие пошатнула непонятно откуда взявшаяся робость. Я даже сделала шаг назад, хотя совсем не собиралась. Отступать перед очередной любовницей дракона?! Это не про меня!
И, тем не менее, со мной творилось что-то ненормальное.
Суккуб подошла слишком близко, а я не могла пошевелиться, зачарованно наблюдая за грациозной брюнеткой.
– Моя королева, – жарко прошептала женщина, источающая чарующий соблазн. Жительница гарема вытянула руку и пальчиками провела по моей левой скуле. – Такая красивая… теперь понятно, почему Ильяс распускает гарем…
«Что? Ильяс распускает гарем?» – мои мысли работали как-то заторможено. Будто вместо извилин у меня в голове образовалась сладкая вата. Я даже не сразу осознала, что улыбаюсь суккубу, как последняя дурочка из глубинки.
– Но ты же попросишь за меня, правда, моя хорошая? Скажи… скажи дракону, что я нравлюсь тебе! Скажи, что хочешь меня забрать в Аскитон.
Брюнетка улыбнулась, и её острые клыки выступили наружу, но искушённый соблазн от этого совсем не пострадал. Наоборот! Я ещё острее ощутила потребность в девушке. К гормонам добавилось решительное согласие разума… согласие во всём, чтобы девушка не попросила.
– Я… скажу… – запальчиво пообещала суккубу, всё глубже погружаясь в «сладкую вату».
На бедре запекло тату.
Я поморщилась, пытаясь вернуть себе власть над телом и разумом.
Брюнетка заметила это.
За спиной красотки резко распахнулись крылья. Девушка обняла меня, и крылья окутали нас, ещё теснее толкая в объятья друг к другу. Сразу стало легче. В плане я перестала переживать из-за назойливого жжения, больше не чувствуя его. Всё тело вообще онемело, будто лекарь ввёл мне один из своих препаратов, притупляющих боль.
Вдруг дверь в гостевые покои распахнулась и на пороге комнаты появился Ильяс Рогмар. Дракон, разодетый в пух и прах не хуже моего, тут же нахмурился.
– Велика? Что ты тут забыла? Я отдал распоряжение распустить гарем три часа назад.
Суккуб посмотрела на меня, и я заговорила:
– Ильяс, милый… – у Рогмара тут же вытянулось лицо от удивления, – Велика отправится в Аскитон с нами.
В голове у меня происходило что-то странное. Такое ощущение, что кто-то забрался мне в черепную коробку и теперь перемешивает там мозги здоровой ложкой, обращая все мои мысли, чувства и страхи в однородную кашицу.
Рогмар резко помрачнел в ответ на мою улыбку, сжал челюсти покрепче, а потом вскинул руку.
Из пальцев советника брызнула струя огня прямо в меня… точнее в Велику, которая испуганно взвизгнула, оставляя меня стоять сиротливо без своих объятий.
Огонь окутал меня непроглядным коконом, но я не чувствовала опасного жара, от которого так быстро отскочила суккуб. Пламя дарило мне только тепло и чувство защищённости.
Рогмар яростно ругался, отчитывая рыдающую на полу брюнетку, а я медленно приходила в себя, осознавая, наконец, что произошло.
«Твою мать! Эта дрянь меня околдовать хотела! Точнее околдовала, если бы не… – тут выводы споткнулись, натыкаясь на факт спасительного вмешательства со стороны Рогмара. – Он опять меня спас!»