Фурия
Шрифт:
– Юлька, вы здесь живете, в этом многоэтажном доме? Я могу пригласить вас сегодня в новый кинотеатр? – с надеждой в голосе спросил Алексашка.
– Алексашка, как много вопросов! Мне надо маме сказать, что я иду с вами в новый кинотеатр, но я еще не знаю, кто вы? Я знаю ваше имя, но этого так мало для свидания в кинотеатре!
– Тогда идемте к вам домой, я познакомлюсь с вашими родителями.
– Хорошо, – ответила Юлька и решительно направилась к подъезду пятиэтажного дома.
Алексашка и Юлька зашли в открытый подъезд, поднялись по ступенькам
Девушка открыла ключом дверь. В прихожую выглянула женщина лет сорока, с короткой стрижкой.
– Мама, это Алексашка, мы с ним две минуты назад познакомились, – представила девушка молодого человека.
– Юлька, ты шутишь? – улыбнулась мать. – Ты ушла к подруге, а пришла с Василием, как тебя понимать?
– Я вышла из дома, покружилась среди снежинок, а Алексашка остановился.
– Юлька, прости, но я не знаю, как звать вашу маму? – вмешался в разговор Алексашка.
– Валентина Федоровна, меня зовут, молодой человек, – ответила женщина.
– Валентина Федоровна, я живу в этом городе, работаю на заводе обычным шлифовщиком. Можно мы пойдем сегодня в кинотеатр, на последний сеанс?
– Нет, Алексашка, будьте первый день у нас дома, поговорите у нее в комнате, а завтра пойдете в кино.
– Хорошо, мама, мы посидим у нас дома и никуда не пойдем, – ответила Юлька, совсем забыв про подругу. – Алексашка, снимайте пальто, будем пить чай.
Они сели на стулья с гнутыми спинками, за круглый стол, покрытый скатертью, с вышитыми гладью анютиными глазками. В комнате стоял полированный сервант, шкаф и телевизор на тумбочке, выполненной в стиле остальной мебели. На большой, плоской тарелке лежали плюшки, посыпанные сахаром, явно домашнего производства.
Валентина Федоровна заварила свежий чай в чайнике, из носика которого висело металлическое ситечко, крепкий чай разлила в цветные чашки, стоящие на блюдцах.
Тепло и уютно стало в небольшой комнате. На экране телевизора мелькали фигуристы.
Только сейчас Юлька посмотрела на Алексашку: черные густые брови, черные, с вишневым отливом, волнистые волосы, зачесанные назад; крупные карие глаза, прямой нос, крупные губы, согретые чаем…
Алексашка в ответ посмотрел на Юльку: темные волосы лежали на плечах, большие карие глаза сияли, ямочка на щеке получалась от улыбки…
Они похожи друг на друга, – подумала Валентина Федоровна – Валентина, кто у нас в гостях? Чья одежда висит в прихожей? – спросил вошедший в квартиру мужчина.
– Иван, это наша Юлька познакомилась с Василием.
Мужчина разделся, вымыл руки, переоделся и зашел в комнату.
– Здравствуй, Алексашка, меня зовут Иван Васильевич, я отчим Юльки.
– Добрый вечер, Иван Васильевич! Извините, за вечернее вторжение, – Алексашка встал со своего места, пожал протянутую ему руку.
– Смотри, Алексашка, нашу Юльку не обижай.
– Не обижу, – ответил Алексашка, и потянул руку за следующей плюшкой.
– Мать, давай что-нибудь посерьезней, чем эти плюшки, и Алексашка
– Да и я не пью, работа моя точности требует, я – шлифовщик, – сказал, как отчеканил гость.
– Это хорошо, что не пьешь, рабочие, хорошие рабочие никогда не пьют водку.
– Алексашка, идемте ко мне в комнату, – вторглась Юлька в разговор и встала.
Они зашли в комнату девушки, дверь за нами быстро закрылась.
– Мать, а парень-то хорош! – сказал Иван Васильевич и сел за стол.
– Твоя, правда, отец, и мне понравился этот парень, и у Юльки глаза сияют, но чувствую, с этим Василием у нее надолго роман затянется. Они замолчали.
В комнате Юльки все было в белых и розовых тонах, все здесь было чисто, опрятно, и спокойно. Алексашка сел в кресло, положил руки на деревянные подлокотники.
Рядом с ним стоял журнальный столик, выполненный из полированного дерева.
– Знаешь, Юлька, тебе не хватает бриллиантов на ушах, – заметил неожиданно для девушки молодой человек.
– Алексашка, Вы шутите? Зачем мне бриллианты, мне и турмалина достаточно, я эти сережки совсем недавно купила. В кирпичной башне, ближе к соснам и елям находится магазин 'Серебряное копытце'. Я зашла в магазин, где хотела купить серебряные, как снежинки сережки, или золотые, похожие на листья клена. Свет дневных ламп освещал маленькие блестящие камни на кольцах и сережках. Я стояла у витрины с золотыми украшениями, и меня неудержимо притянули к себе прозрачные сверкающие камни, в золотом оформление. Я попросила продавца показать сережки с бриллиантами. Хрустальные грани сверкали на моей ладони так близко и призрачно, что я невольно приложила их к мочке уха. Я посмотрела в зеркало, алмазные грани, переливаясь в лучах света ламп, вызвали у меня странное чувство, о том, что я знаю, как можно найти в этом мире бриллианты.
– Юлька, так тебе нравятся бриллианты? Это же замечательно! Мне они тоже нравятся! – обрадовано прервал ее речь Алексашка.
– Алексашка, у меня никогда не было бриллиантов, но когда я о них читала в книгах или смотрела фильмы с погоней, в поисках сверкающих камней, мне всегда казалось, что я все знаю о событиях раньше любого героя. Я очень люблю – детективы с алмазами, другие камни меня в книгах не привлекают. Я на секунду задумалась с бриллиантами в руках, и тут же вернула сережки продавцу. Денег у меня хватило на сережки – гвоздики с вишневым камнем, турмалином. Вот и все.
– А я люблю блеск хрусталя и бриллиантов; люблю, когда стекла сверкают, – мечтательно проговорил Алексашка.
– Я включу музыку, у меня есть новая пластинка с песнями Аллы Пугачевой, я уже почти все песни с него знаю.
– Ты поешь песни под пластинки? Интересно, я никогда не подпевал певцам.
– А почему нет? Пластинки у меня есть. Мне еще нравится Диксиленд. Там одна мелодия, без песен. А еще у меня есть репродукции картин, хотите посмотреть?
– Посмотрю, с тобой я и репродукции картин могу посмотреть.