Футбол

«Я – Секретный футболист» – это одновременно и громкое заявление, и лозунг для достижения цели. С тех пор как он написал свою первую колонку для Guardian два с половиной года назад, многие прикладывали серьезные усилия для того, чтобы раскрыть его личность. Попытки идентифицировать Секретного футболиста посредством тщательного анализа его работ, где упоминаются какие-либо имена, игры, клубы и матчи, предпринимаются до сих пор. На фанатских форумах постоянно идут дебаты на эту тему. Есть даже специальный сайт, посвященный ему – www.whoisthesecretfootballer.co.uk. Фанаты выдвигали на эту роль несколько десятков игроков. По словам тех, кто полагает, что смог разгадать его загадку, он играет за «Блэкберн», «Сандерленд», «Фулхэм», «Болтон», «Вулвз», «Бёрнли», «Ньюкасл», «Лестер», «Ливерпуль», «Вест Хэм», «Эвертон», «Тоттенхэм», «Бирмингем» или «Селтик». Ну, и еще за пару команд.

Во введении к посвященной ему статье из «Википедии» сказано, что он англичанин и сыграл как минимум за два клуба английской Премьер-лиги. Споры и поиски подсказок увлекательны и вполне понятны – возможно, однажды наступит день, когда он решит раскрыть свою личность. Но писать так, как он, детально рассказывая об игре и людях, к ней причастных, в открытую было бы невозможно. Его клубу (или клубам?) это бы не понравилось и, вероятно, привело бы к расторжению контракта. А его агент и тренер (или тренеры?) гарантированно были бы в ярости.

Он говорит нам, каково это – забивать в ворота «Манчестер Юнайтед», рассказывает о Джоне Терри и о том, как отреагировал на удар локтем в лицо: «Я ударил его по ногам так сильно, как только смог, после чего он повалился на землю». Он описывает жизнь с зарплатой в 1,4 миллиона фунтов в год (равно как и с ипотекой в 19 тысяч фунтов в месяц) и то, как, по его собственным словам, это «предоставляет уйму возможностей для досуга». Проныры, коричневые конверты, сделки, запутанная система бонусов; зловредные и понимающие менеджеры; отзывчивые партнеры по команде и неуверенные в себе; пресса, женщины и выпивка – все это здесь есть, и масштабы могут быть вполне себе пугающие.

Но Секретный футболист – не такой, он другой, и эти различия, выделяющие его на фоне остальных, начали проявляться в его жизни рано. Он описывает свое взросление в среде рабочего класса, когда ему приходилось играть в растянутых трениках, доставшихся от кого-то по наследству. Он родился в любящей и заботливой семье, где был отец, приучивший его читать классику – Шекспира, Диккенса, Джойса и т. д. Он попал в спорт не привычной дорогой и вынужден был мириться с парадоксом: жил своей мечтой, играя в футбол, но постоянно боролся с досадой и разочарованием за пределами поля. То же напряжение он испытывал, изо всех сил стараясь не забывать свои корни и одновременно развивая в себе вкус к хорошему вину, дорогим произведениям искусства и роскошным путешествиям. Это давление довело его до того, что он стал сомневающимся, скрытным и непостоянным; он стал искать помощи и подсел на таблетки, когда обнаружил, что после тренировки просто садится в кресло и сидит не двигаясь, пока не настанет время ложиться спать. Все это рассказано так, словно мы реально наблюдаем за его жизнью.

Какое-то

время назад, листая Financial Times в выходной, Секретный футболист наткнулся на колонку, написанную агентом по недвижимости, пожелавшим остаться анонимным. В этой статье показывался целый мир, не понаслышке знакомый и покупателям, и продавцам, мир, сильно отличающийся для тех, кто в теме: более сложный, потенциально опасный и всегда с двойным дном. Сходства с футболом были слишком очевидными. Ведь это игра, которую смотрят миллионы, она всегда подробно описывается и преподносится в самых красочных деталях, как в газетах, так и на радио, телевидении и в Интернете. Тренеры и игроки дают интервью, бывшие профессионалы пишут статьи. Тактика, личности, деньги и мотивы бесконечно обсуждаются. И все-таки, что мы в конечном счете понимаем? Ответ Секретного футболиста на этот вопрос прост: не так уж и много.

Так у него появилась идея создания колонки. Когда нам (Иэну Прайору, спортивному редактору Guardian, и мне самому) предложили ее публикацию, мы решили, что у этого проекта фантастический потенциал. Но мы также сомневались, будет ли он честен, все ли решится освещать, сможет ли он поддержать разговор на некоторые темы, умеет ли он вообще писать? Все эти мысли улетучились, как только пришла первая его работа – и с тех пор его статьи стали только лучше. Эта книга, увидевшая свет в 2012 г., была его идеей. Вся она – целиком его слова, его опыт, его собственные мысли и эмоции. Он – удивительный человек.

Лондон, август 2013 г.

Когда мы встретились, его имя никому не было известно. Абсолютно никому. Поэтому мы много разговаривали о том, чего хотели бы от этой жизни. У него была масса идей и задумок, которые были куда масштабнее городишки, в котором мы жили. Но особенно мне врезался в память тот факт, что он ни разу не упомянул, что хотел бы стать футболистом. Когда я познакомилась с его друзьями, они рассказали мне, насколько он хорош, но когда я спрашивала его самого об этом, он всегда менял тему разговора. Было ясно уже тогда, что он не хотел иметь ничего общего с тем, что он позднее сам называл клеймом позора футболиста. Он хотел, чтобы окружающие люди принимали его слова и поступки.

Когда он перешел в свой первый большой клуб, стало очевидно, что они имеют на него более серьезные планы, чем на регулярные выходы на поле по субботам. Они хотели видеть в нем своего мальчика с плакатов и постоянно выдвигали его для интервью, исполнения корпоративных функций и участия в спонсорских мероприятиях. Ничего необычного во всем этом не было, но все поменялось, когда некоторые члены совета директоров и руководства клуба захотели, чтобы он познакомился с влиятельными лицами из числа их друзей, поскольку знали, что он не выставит клуб в плохом свете.

Поначалу он был совсем не против участия в этих встречах, но вскоре стало ясно, что что-то здесь не так. Он сказал мне, что все, что у него спрашивали, касалось того, каким человеком являлся тот или иной футбольный персонаж и каково было играть против такого-то игрока. Так он достиг переломной точки своей жизни: его использовали, и он этому воспротивился.

Он надеялся, что сможет выстроить с этими людьми деловые отношения, говорить с ними об искусстве или других вещах. Однако стало ясно, что им он был интересен исключительно как футболист – и это его задевало. С тех пор, если они не хотели обсуждать с ним то, чем они занимаются и как зарабатывают на жизнь, он моментально начинал грубить. Он жестко обрывал их посреди разговора, а затем выставлял их глупыми и поверхностными людьми, желающими обсуждать только футбол. Так он разочаровал множество важных персон в клубе, и я думаю, что именно после этого карьера уже никогда не будет прежней: он стал отшельником, залег в темном и укромном месте на самое дно. Но никто не смел конфликтовать с ним, потому что он был невероятно важен для команды на поле. Его попросту оставили в покое. И, вероятно, именно поэтому никто в клубе не обратил внимания на его депрессию. Что неудивительно, потому что он снискал себе славу проблемного игрока с тяжелым характером.