Фюрер. Путь Гитлера к власти
Шрифт:
Все это было бы еще полбеды; 20 июня 1920 г. сама «Фелькишер беобахтер» открыто жалуется на то, что некоторые элементы «придают нашим собраниям весьма некрасивый характер, поднимая дикий вой при выступлениях противника». Со временем эта газета научилась мириться с гораздо худшими фактами.
Более круто расправлялись с теми, кто прерывал гитлеровского оратора своими замечаниями с мест и восклицаниями. Так, например, сильно досталось лидеру федералистского «союза баварцев», инженеру Баллерштедту, противнику, тогда особенно ненавидимому Гитлером. Как сообщает «Фелькишер беобахтер», «возмущенная публика удалила его из зала, предварительно проучив его немного». Со временем вошло в систему выталкивать из зала противника, прерывающего оратора восклицаниями, «легкими колотушками» –
Однако национал-социалисты не удовольствовались этими успехами по части «защиты» своих собраний. В 19201921 гг. они срывают ряд собраний своих противников. Так, например, в сентябре 1921 г. Гитлер лично явился со своими приверженцами на собрание Баллерштедта и атаковал со своими молодцами эстраду президиума. Произошла свалка, Баллерштедт был снова избит. Когда полицейский комиссар призвал Гитлера к ответу и попросил его прекратить безобразие, тот хладнокровно ответил: «Ладно, ладно, наша цель ведь достигнута, Баллерштедт не выступает». В феврале 1921 г. демонстрация национал-социалистов сорвала даже «праздник печати», одно из крупных благотворительных предприятий во время мюнхенского карнавала.
Были ли это случайные эксцессы? Нет! 4 января 1921 г. Гитлер открыто заявил на массовом собрании в мюнхенской пивной Киндлькеллер (мы цитируем по «Фелькишер беобахтер»): «Национал-социалистическое движение будет в дальнейшем без всяких церемоний срывать, если нужно силой, начинания и выступления, которые могут разлагающим образом подействовать на наших и без того уже больных соотечественников».
Когда летом 1922 г. в помещении Домбаухютте Петера Беренса была устроена мюнхенская промысловая выставка, причем статуя «Христос» Гиса с ее несколько экспрессионистским характером оказалась не по вкусу мюнхенским обывателям, Гитлер пригрозил, что если не уберут этого «Христа», он явится со своими людьми и разобьет его вдребезги. «Христа» убрали. Что «Христос» этот был изображен в «северном» духе, сиречь в духе «народностей севера», этого Гитлер и не приметил.
Конечно, в гитлеровской «Моей борьбе» обо всем этом ничего не сказано. Историку национал-социализма пришлось признать, что национал-социалистическое движение обнаружило «мужество» и «энергию», заключавшие в себе ряд предпосылок победы. Плаксивая болтовня о «марксистском терроре» плохо вяжется в книге Гитлера с фактами и с той «бесцеремонностью», которую предписывала партия в обращении с противником; она совершенно неправдоподобна. Впрочем, мы должны подчеркнуть, что выступления национал-социалистов пока еще не вели к кровопролитиям, ибо противник, не привыкший к таким методам борьбы, лишь постепенно переходил к самообороне.
Национал-социализму в самом деле нельзя отказать в том, что он ввел новые, в то время еще неизвестные в Германии методы политической борьбы, заимствованные отчасти у итальянских фашистов; впрочем, не только у них, но и у русских черносотенцев. Зато, как только и противники сорганизовали сопротивление, дело не могло обойтись без кровопролития, и с тех пор в продолжение 12 лет было пролито немало крови. Ответственность за террор, не прекращающийся с тех пор в Германии, падает в первую очередь на национал-социализм, на Гитлера. В интересах исторической правды необходимо констатировать это на основании самих же национал-социалистических источников.
Приведенные выше факты, – мы подчеркиваем это, – взяты большей частью из «Фелькишер беобахтер». Помимо этого, личное участие Гитлера в терроре установлено судом. За насильственный срыв собрания Баллерштедта он был приговорен в январе 1922 г. к 3 месяцам тюремного заключения, впрочем, из них к 2 месяцам только условно.
Предположить, что он не сумел предусмотреть результатов своих действий, значило бы оскорбить такого умного человека, как Гитлер. Полезные для своей партии результаты он ставил выше результатов, вредных для общества; заповеди порядка и спокойствия, правила любви к ближнему и нормы Уголовного кодекса он подчинял критерию пользы своей партии, в которой он уже тогда видел грядущее возрождение нации. Путем непрекращающейся агрессии Гитлер добился того, что с движением стали считаться, что его перестали замалчивать. Гитлер бесконечно счастлив, когда враг переходит, наконец, к контратаке, и в конце 1921 г., в свою очередь, пытается сорвать собрание национал-социалистов; в партийной легенде эта попытка продолжает жить под именем битвы в пивной «Хофброй». До тех пор, пока противник не оказывал сопротивления, приходилось самим устраивать такие сражения.
В деле добывания средств самым ценным помощником партии был тогда Дитрих Эккарт. Гитлер также лично многим обязан Эккарту. Но самую блестящую услугу Эккарт оказал Гитлеру в декабре 1920 г.
«Фелькишер беобахтер» влезла в долги и искала покупателя. Дитрих Эккарт и Федер интересовались этой газетой. Но Эккарт сам находился в стесненных обстоятельствах; его еженедельник «Чисто по-немецки» тоже давал дефицит и должен был закрыться. На помощь пришел рейхсвер. Эккарт получил необходимую сумму через генерала фон Эппа. Последний вместе с Ремом собрал группу людей для систематической обработки печати в национальном духе; 60 тыс. марок, которые Эккарт получил от Эппа, пошли якобы на ликвидацию журнала «Чисто по-немецки»; фактически они дали Эккарту возможность купить «Фелькишер беобахтер». Правда, при имевшейся у газеты задолженности это было риском. Риск взяла на себя национал-социалистическая партия.
Какой громадный шаг вперед за 15 месяцев! Гитлер, дотоле неизвестный солдат, оратор партии, насчитывавшей тридцать единомышленников и располагавшей одной пишущей машинкой, имел теперь свою газету. Правда, она выходила только раз в неделю; но так или иначе это та самая газета, в которой он 15 месяцев назад, робея, дал свое первое объявление, газета, которая до сих пор обмолвилась о его речах считанными двадцатью строками и не раз из зависти задевала его, – эта газета была теперь его органом. 19 декабря 1920 г. «Фелькишер беобахтер» перешла в собственность партии. Гитлер имел отныне свой орган.
Такой прыжок был бы не под силу профессорам и адвокатам из партии «немецких социалистов», «фелькише» и т. д. и т. п. Эти господа не затевали драк с евреями и не срывали собраний, они не поднимали шума, они ничего не добивались силой. У них не было также таких покровителей, как рейхсвер, и таких членов партии, как Рем.
Гитлер мог быть доволен истекшим годом. В «Фелькишер беобахтер» его друг Эссер [28] в отчетах о собраниях уже писал о том, какой блестящий оратор Гитлер, как он пленяет и гипнотизирует своих слушателей. Он писал, что Гитлеру надо выступать во всех городах Германии. Возникает тот личный культ Гитлера, который впоследствии приобрел столь важное значение для ореола самого дела.
28
Эссер – см. прим. 16.
За истекший год в Мюнхене состоялось 46 национал-социалистических собраний, стало быть – почти еженедельно по собранию. Странное дело, другие не понимают секрета этого успеха, не видят, что последний объясняется только настойчивостью и упорством, с которым национал-социалисты добиваются осуществления поставленной себе цели. Уже Гораций знал, что именно в таких случаях помощь богов обеспечена. В других баварских городах национал-социалисты тоже как-никак провели за этот год 32 пропагандистских собрания, хотя иногда приходилось думать о том, где добыть докладчику денег на дорогу. В Розенгейме и Ландсгуте были основаны местные группы. Даже во Франкфурте-на-Майне имеется уже в одной пивной постоянный национал-социалистический уголок; впрочем, это было делом случая. Зато в Пфорцгейме в Бадене возникла уже заправская дисциплинированная местная группа национал-социалистической партии, возглавляемая заводским мастером Витманом; а в Штутгарте некий Ульсгефер руководит национал-социалистическим союзом.