Гадюка в сиропе

Донцова Дарья

Семен пообещал молчать, но утром, сопоставив факты, побежал к начальству. На пепелище и впрямь были найдены фрагменты человеческих костей, но эксперты затруднились сказать, сколько человек погибло – один, два, три…

Местное начальство, чувствуя, что сейчас вот-вот с погон полетят звезды, быстренько рапортовало в Москву. Версия выглядела безукоризненно. В результате неисправности электропроводки в построенной при царе Горохе гостинице начался пожар. При тушении погибли двое – отрядный Юрий Николаев и осужденный Степан Разин, о Верочке решили не вспоминать, словно ее и не существовало. Вера и Юра не имели родственников, и никто не поинтересовался,

куда подевалась молодая женщина. Приехавшую из Москвы для разбора происшествия комиссию упоили до свинячьего визга, устроив сначала охоту, а потом баню с немеренным количеством спотыкача – местной самогонки.

И хотя народ шептался, будто дело нечисто и Верочка тоже сгинула в пламени, никто из комиссии не услышал этих речей. К тому же в комнате, где проживала Вера, не нашлось никаких ее вещей, чьи-то руки позаботились спрятать концы в воду.

Степана Разина объявили умершим и отправили родителям соответствующую бумагу.

– Ага, – сказала я, – ну и при чем тут этот Степка? Согласна, он малосимпатичный тип, но к смерти Кондрата не имеет никакого отношения.

– Степан несколько недель жаловался Вере на повышенное давление, – спокойно пояснил Володя, – девушка давала ему клофелин.

Набрав нужное количество таблеток, он подсыпал их в самогонку, которую приносила Верочка. Юра же, как всегда, пришел навестить влюбленную парочку.

Выпив «коктейль» из водки и клофелина, Вера и Юра заснули мертвецким сном. Степан преспокойно снял с несостоявшегося родственника брюки, рубашку, накинул его тулуп, ушанку, вышел через парадный, никем не охраняемый вход на улицу и был таков. Перед уходом он зарулил на кухню, там в шкафчике пылилась огромная бутыль с керосином. В колонии не было магистрального газа, на кухне в гостинице стояли баллоны, иногда они заканчивались, и тогда доставали примус.

Степан, не колеблясь, вылил горючую жидкость в комнату, где спали брат с сестрой, потом чиркнул спичкой.

Он великолепно знал, что тревогу поднимут не сразу. В четыре утра в Мамонове, крупном райцентре, находящемся в пяти километрах от Козлятинска, затормозил на полторы минуты пассажирский поезд Владивосток – Москва. Молоденькая проводница согласилась подбросить до столицы симпатичного паренька всего за пять рублей. Степан поднялся в вагон, девушка лязгнула железной подножкой, состав начал набирать ход… На секунду за окном промелькнул проблеск пламени.

– Пожар, видать, – зевнула проводница. Степан промолчал, мысленно прощаясь с уголовником Разиным, молодым человеком с подмоченной биографией. Утром на столичный вокзал с поезда сошел Юра Николаев, милый, легко конфузящийся парень, приехавший покорять столицу из провинции.

– Значит, он жив! – ахнула я.

– Да, – подтвердил Володя, – живехонек, здоровехонек. Только не торопи меня.

Хитрый Юра устроился на стройку рабочим, получил временную прописку, потом поступил в областной педагогический институт. Его жизнь – цепь обманов, но судьба вновь благоволит к парню, и ректор педагогического института верит приятному абитуриенту, со слезами на глазах рассказывающему, как в поезде лишился багажа, стал жертвой ограбления. Пропали все документы – аттестат об окончании школы, военный билет, вот только паспорт цел… Проникшись жалостью к бедному парню, профессор разрешает ему сдать выпускные экзамены с условием, что юноша потом представит копии бумаг. Мальчиков в педе хронически не хватало.

Юра блестяще сдал экзамен, поступил

на первый курс и… завел роман с дочерью самого ректора, не слишком красивой Танечкой. Через полгода, как раз после зимней сессии, сыграли свадьбу. Юра использовал шанс окончательно запутать свою биографию и, в доказательство того, что без памяти любит молодую жену, отказался от фамилии Николаев и взял фамилию супруги. Угадайте, как его теперь зовут?

– Ну? – спросил Андрей. – Как?

– Как? – эхом отозвалась Лиза.

– Интересно? – хохотнул Костин и принялся с шумом хлебать чай.

– Давай не тяни, – велела я, – говори быстрей!

Володя медленно отставил чашку, мы как завороженные смотрели ему в рот.

– Грызлов, – закончил майор, – он стал Юрием Грызловым. Не слишком благозвучно, зато безопасно.

– Во, блин! – в голос воскликнули Андрей и Лиза.

Я же не сумела выдавить из себя даже звука.

– Грызлов, – повторил Володя. – И я теперь буду в дальнейшем его именовать только так, чтобы не путаться.

Юра счастливо жил с молодой женой все пять лет, пока учился в институте. Папа-профессор души не чаял в зяте, построил молодым кооперативную квартиру и подарил свою машину – «Москвич» темно-вишневого цвета. Естественно, ни о каких копиях документов речь не заходила никогда.

В 1989 году Юра получил диплом и тут же оказался в аспирантуре. Не успели на доске вывесить приказ, как случилось несчастье, подробности которого известны только с его слов.

Вечером они с женой ехали с дачи. Якобы муж доверил руль только что получившей права супруге, а та не справилась с управлением и влетела прямехонько в опору линии электропередачи. Свидетелей происшествия не было. Танечка погибла мгновенно, на Юре остались только царапины и ушибы.

– Он убил ее! – выкрикнула я.

– Это недоказуемо, – вздохнул Володя, – но, думается, смерть несчастной женщины не была случайностью.

Юра был безутешен. Он ушел из института, скорбящий тесть пристроил зятя-вдовца в одну из городских газет, началась литературная карьера Грызлова. Все вокруг жалели мужика, а он великолепно себя чувствовал один в большой квартире.

Здесь еще раз хочется упомянуть, что Юра абсолютно беспринципен, крайне эгоистичен и для удовлетворения своих желаний готов на все.

Грызлов работал в разных изданиях, а через несколько лет принес небольшую детективную повесть в «Фила-Пресс». У него налицо явный литературный дар, он быстро пишет, ловко склеивает сюжет, но… его романы абсолютно не оригинальны, рынок завален подобной литературой. Хозяева «Фила-Пресс» колеблются, стоит ли им начинать раскручивать нового автора, и тут главному редактору в голову приходит гениальная мысль – выдать повесть Грызлова за новую вещь популярного Андрея Малькова.

Мальков быстро спивается, а денег в него вложено куча. Юра был не в восторге от этого предложения, но «Фила-Пресс» соглашалось иметь с ним дело только на этих условиях.

Если просмотреть все книги, выпущенные Мальковым за несколько лет до смерти, то станет понятно, что детективы вышли из-под пера Грызлова. Андрей теперь только пьет по-черному. Честно говоря, Юру через два года начала тяготить эта ситуация, он попытался начать собственную карьеру. Но странное дело, повесть, вышедшая под фамилией Грызлов, не имела никакого успеха и осела на полках мертвым грузом. Произведения же Малькова раскупались хорошо, и Юре пришлось работать под чужой личиной. Наконец Мальков умер…