Галоп
Шрифт:
– Чего уставились, пеньки?! – взъярился Макс. – Ножа жалко? Нож…
Он захлебнулся криком и возмущением, не сумев закончить фразу. Нет, ну в самом деле! Тоже ведь, гады, нашли забаву, нет чтобы человеку помочь.
И вдруг, к его изумлению, ближайший к нему абориген вытянул из-за спины широкий клинок и, не вставая, метнул его. Макс испугался, подумав, что все, конец пришел. Доорался. И чего орал, не дома ведь. Кранты. Он только успел слегка отшатнуться.
Но металл, сверкнув в воздухе, воткнулся в землю в полуметре от его ботинка.
Макс перевел дух и, берясь за рукоятку,
Выдернув клинок, придирчиво осмотрел лезвие и вытер его о мокрую штанину, оставляя на ней темную земляную дорожку. Потом, стараясь действовать аккуратно, взрезал комбез и гигроскопичную майку под ним.
Ранка казалась маленькой, незначительной, почти несерьезной. В такую даже мизинец не просунешь. Но из нее толчками вытекала кровь.
Как и многие спортсмены, частенько получающие травмы, Макс был знаком с человеческой анатомией и умел оказывать первую помощь. Не больно-то профессионально и уж совсем не как врач, но общее представление имел. Совершенно очевидно, что парню его любительские знания во врачевании не помогут. Тут требуется по меньшей мере хирург, способный извлечь пулю и провести другие манипуляции. К тому же, если судить по объему кровопотери, перебита артерия, а это вообще отдельная статья. Но за неимением гербовой пишем, как говорится, на простой.
Он перевел взгляд на бедро парня. Его карман, где должна была храниться аптечка, опал пустотой. Кстати, коммуникатора на его руке тоже не наблюдалось. Ну, конечно!
Отложив клинок в сторону – кстати, острый! – Макс показал пальцем на этот карман, после чего протянул руку просящим жестом.
– Аптечка. Лекарства. Дайте. Понятно? То, что было здесь. Сюда. Мне. Или чего, жалко? Лекарства надо! Где они? Ну? Покажите, я сам схожу. Вот здесь было! Где? Коробочка такая! – он попытался изобразить ее руками. – Неужели не понятно? С крестом. Ну дайте же!
Другой, не тот, что кидал ему кинжал, а тот, что сидел подальше, переглянулся со своими, молча встал и ушел в кусты, откуда меньше чем через минуту вернулся с аптечкой в руке. Подошел к Максу, протянул и остался стоять, сверху вниз глядя за его манипуляциями.
Макс принялся один за другим вкалывать препараты. Обезболивающее, кровоостанавливающее, антишок, еще что-то, на первый взгляд подходящее.
– Сейчас, парень, еще минуту. Потерпи, – приговаривал он, меняя один шприц тюбик на другой. – Сейчас подействует. Пара минут еще и все.
Влажным тампоном очистив края пулевого отверстия, залепил его пластырем. Плотный, с толстым активным слоем – почти такие же используют и спортсмены; они славятся тем, что очень быстро, чуть ли не за считанные часы заживляют самые нехорошие раны. Только вряд ли это относится к тем, что нанесены огнестрельным оружием.
– Ну вот, скоро заживет. Завтра уже плясать станешь, а шрамом перед девками хвастаться будешь. Они героев любят.
Парень что-то пробормотал. Может, благодарит? Так рано, парень, рано еще. Вот когда выберемся – тогда имеешь право в полный рост, с накрытием поляны и провозглашением тостов…
– Чего ты?
Тот повернул к нему бледное лицо.
– Нога.
– Чего нога? А! – сообразил Макс. – Какая?
– Правая, вроде.
Даже беглый, поверхностный осмотр многое разъяснил. Первое – почему парень не улетел вслед за ним в воду.
Наверное, это их так здесь учили. Если садишься вторым, то для устойчивости в седле можно зацепиться носками ботинок за задние отвороты седла в том месте, где оно соприкасается с крупом животного – упора же для второго не предусмотрено. А может, солдаты это сами придумали. Так, конечно, не очень удобно, но некоторую уверенность седоку прибавляет. При езде шагом и даже галопе такой прием может избавить от некоторых, так сказать, неудобств в виде отшибленного причинного места или даже от падения. Но при резкой остановке или падении животинки, когда тело наездника по инерции улетает вперед, кости плюсны просто ломаются, и от этого, как видно, не спасают даже плотные армейские ботинки на толстой подошве.
Кому суждено быть повешенным… Тьфу-тьфу-тьфу!
Взяв кинжал – видимой реакции со стороны аборигенов не последовало, – Макс поднялся и пошел к ближайшему кусту, просто физически чувствуя на себе взгляды. Почему-то одобрения в них не угадывалось.
Выбрав пару веток потолще, срубил, еще раз отметив изумительную остроту клинка. Как и все мальчишки, в детстве он увлекался всякими ножами-пистолетами и через его руки прошли по меньшей мере парочка очень приличных ножей. Один, которым он в первый же день по неопытности порезался, был, как утверждалось, с особой газовой заточкой. Так вот этот, похоже, тому в остроте не уступал.
Накладывая на ногу солдата самодельную шину, он понимал, что с такими травмами ему не уйти не то что далеко, а даже очень близко. На то, что аборигены потащат его на носилках, надежды тоже не было. Но в то же время они и приканчивать их не спешат, дали возможность оказать помощь раненому. Хороший знак. Людоеды, надо полагать, не стали бы миндальничать, а быстренько развели бы костерок и – с горячим приветом и под собственным соусом. Или они смотрят на них как на консервы длительного хранения? Как примерные семьянины добычу несут в дом, жене и детям.
Макс намеренно не спешил, тщательно накладывая шину, при этом стараясь разобраться в ситуации. В конце концов, не все так плохо. Явной агрессии по отношению к ним нет. Даже тесак дали, а с пленными так не поступают. И, опять же, аптечку. Кстати! Ведь и из воды его вытащили. Макс украдкой посмотрел на бородачей, пытаясь угадать своего спасителя. Как ни странно, ни у кого из них одежда мокрой не была. Может, разделся перед тем как сигануть следом? Да ну, когда. Там все решали секунды, хотя за то время, что он находился под водой, успел пережить массу эмоций. Столько порой и за неделю не приходится испытывать. Именно из-за этой насыщенности казалось, что времени прошло много, хотя на самом деле не больше минуты, а скорее всего и гораздо меньше. Хотя одежда у них не больно мудреная, сбросить такую можно в два счета. Это не стандартный комбез, освобождаться от которого приходится довольно долго, да еще если с непривычки.