Гамбит
Шрифт:
Откинувшись на спинку кресла, Вульф вздохнул всей грудью и с шумом выдохнул.
— Позавчера, — начал он, — я сказал, что вы гораздо лучше меня знакомы с обстоятельствами смерти Пола Джерина. Так это и было, и до сих пор это так, но то же самое я могу сказать и про обстоятельства смерти Дэниела Комуса. Целая армия ваших людей работает над этим вот уже двенадцать часов, я же всего-навсего прочел сообщение в утренней газете. Я еще даже не прослушал отчет мистера Гудвина. А что до того, что он якобы ожидал увидеть труп Комуса в его квартире, то могу вам сказать, что в тот момент мы с ним оба считали, что, возможно, Комус убил Пола Джерина.
В ответ Кремер повторил то же самое слово, которое я
— Это мнение не было подкреплено никакими доказательствами, — пояснил Вульф. — Оно основывалось на подозрении, высказанном в беседе со мной одним человеком, и, как вы понимаете, подозрение это не подтвердилось. Вы ведь знаете Сола Пензера, Фреда Даркина и Орри Кэтера?
— По долгу службы. И что с ними?
— Я их вчера нанял. Им было дано задание найти доказательства того, что до четверга тринадцатого января у Комуса был мышьяк. И когда сегодня утром Пензер мне позвонил, я велел ему прекратить поиски. Что вполне естественно.
Кремер смотрел на него во все глаза.
— На сей раз, похоже, вы не врете. На вашей стороне три свидетеля.
— Хоть это и правда, но тоже не в моем вкусе — не часто приходится признавать ошибки. Зря потрачены двести долларов мисс Блаунт.
Кремер никак не мог прийти в себя.
— Но ведь Комус был адвокатом Блаунта, И вы думали, что это он подложил мышьяк в шоколад? Зачем?
— Мне казалось это самым правдоподобным объяснением. Оставлю при себе мои основания, они не были подкреплены доказательствами. Кто же остался — Хаусман, Йеркс, Фэрроу — если Блаунт исключается? Надеюсь, теперь вы тоже исключаете его из списка подозреваемых? Ваша сложная версия о том, как я всех обманываю, — полная ерунда, но она содержит одно рациональное зерно, а именно — предположение, что Комуса убил тот же человек, что и Джерина. А Блаунт все еще в тюрьме. Вы и дальше собираетесь его там держать?
Кремер посмотрел на меня. Я уже управился с апельсиновым соком и пил вторую чашку кофе.
— Так вы все-таки врали, — уличил он меня. — Вы сказали, что пришли к Комусу узнать, согласился ли Блаунт прибегнуть к услугам Вульфа, а на самом деле вы пошли, чтобы попытаться найти там… — он запнулся, — ладно, ерунда все это. — Он поднялся, чтобы уйти. — Впервые ухожу от вас с впечатлением, что вы и впрямь ухватили за хвост медведя, а вытянуть его не можете. Это вполне возможно. Так если вы действительно вчера в десять часов вечера считали, что Комус убил Джерина, то что вы скажете сейчас? Кто следующий? А?
Он повернулся и пошел, но я был настороже, готовый в любой момент позвонить по внутреннему телефону. Ведь он мог ринуться по лестнице вверх, в южную комнату, а сторожить в холле не очень удобно. Вы можете закрыть перед полицейским дверь, но ни в коем случае не должны касаться его руками. Но он повернулся направо, к выходу, и, когда раздался звук закрывающейся двери, я на всякий случай выглянул в холл посмотреть, не там ли он, а потом вернулся к своему письменному столу, налил еще кофе, опустошив при этом кофейник, и немного отпил. Вульф сидел, сложив руки и закрыв глаза. Я пил кофе. Передо мной лежала утренняя почта, в основном всякая ерунда, как обычно, и как только кофе кончился, я стал открывать конверты.
Раздался голос Вульфа, не голос — рычание:
— Ты проспал четыре часа.
— Ничего подобного, — отвечал я, не поворачивая головы. — Снимите время на то, чтобы приготовить и съесть молочные гренки. Хотите послушать отчет?
— Нет.
Я открыл конверт.
— Еще одно приглашение в почетные члены Национальной ассоциации контроля над преступностью. Есть какие-либо распоряжения?
— Есть вопрос. Ты сможешь сегодня увидеться с мистером Блаунтом? Прямо сейчас?
— Сомневаюсь. Никто, кроме адвоката и членов семьи, без разрешения прокурора не имеет права посещать человека, которому предъявлено обвинение в убийстве. К тому же время для посещений от шести до восьми вечера. Он ваш клиент, но вы не адвокат. Мы можем обратиться в прокуратуру, и нам откажут. Тогда это устроит Кремер, как личное одолжение.
— Ерунда все это.
— Можете проверить. — Я вскрыл еще один конверт и вытащил его содержимое. — Венигер получил свежую партию Беришонского сыра, потрясающий деликатес. Когда мы вчера увидели Комуса, первой мыслью Салли было поехать домой к маме. Вы уверены, что она еще у себя в комнате?
— Не уверен.
Я обернулся.
— Нет?
— Фриц отнес ей поднос с завтраком, а доктор Уолмер приходил к ней около десяти. Я был, как обычно, в оранжерее, и я поговорил с ней по внутреннему телефону.
— Она ведь могла спуститься по лестнице и уйти.
— Да. Пойдем посмотрим.
Я развернулся в кресле, встал и направился в холл. Конечно, он кипел, потому что она заставила его подозревать Комуса, но сейчас нам необходимо было связаться с Блаунтом, а она как-никак член семьи. Еще когда я спускался вниз, то заметил, что дверь ее комнаты закрыта, и она до сих пор была закрыта. Я был настолько уверен в том, что она бежала, что рука моя машинально без стука потянулась к ручке двери, но я вовремя себя остановил и все же постучался, хотя и несколько громче, чем это было необходимо. Она тут же ответила: «Кто там?», и тогда я открыл дверь и вошел.
Она стояла спиной к окну, но даже при таком освещении казалось, что она постарела лет на двадцать. Уолмер ей дал снотворное, и она должна была бы выспаться, но выглядела, однако, значительно хуже, чем я со своими тремя часами сна. Сказать ей было нечего, она просто стояла и смотрела на меня. Я остановился на расстоянии нескольких шагов, внимательно на нее посмотрел, покачал головой и сказал:
— Хочу дать дружеский совет: не смотритесь в зеркало. Что за глупости. Да, вы ошиблись, но не вы же его убили, Мы с Фрицем можем дать вам стопроцентное алиби. Приходил инспектор Кремер и, в частности, хотел поговорить с вами, но Вульф этого не допустил. Но когда кто-нибудь из них все-таки до вас доберется, вы сможете совершенно спокойно рассказать, зачем мы с вами туда пришли — искать улики против Комуса, но если спросят, почему возникли подозрения, говорите, что не знаете, и пусть они об этом спрашивают мистера Вульфа или меня. Собственно говоря, чтобы пояснить вам это, я сюда и пришел, да еще посмотреть, на месте ли вы. Я боялся, что вы ушли домой. А говорю я так много лишь потому, что, думаю, вас взбодрит голос человека, который целиком на вашей стороне, несмотря на все то, что вы наговорили на Комуса. Если захотите что-нибудь сказать, поднимите руку. Если хотите знать мое профессиональное, а не личное мнение, так нет худа без добра. Кремер понимает, что Комуса задушил убийца Джерина. А это уже шаг к освобождению вашего отца. Конечно. Кремеру не улыбается мысль, что он держит в тюрьме невинного человека, но просто так ни он, ни прокурор вашего отца не отпустят. Однако заявление от него о незаконном аресте произведет впечатление. Хотите что-нибудь сказать или я могу продолжать?
— Арчи, — произнесла она.
Я кивнул.
— Да, это я. Для начала неплохо. А вы — Салли Блаунт. Через полтора часа будет обед.
— А что… что мне теперь делать?
— Выбросить все это из головы. Конечно, вы попали в неприятную историю, но все же вы на ногах, а это уже неплохо, Причешитесь и накрасьте губы перед обедом. Не исключено, что Вульф попросит вас сегодня съездить навестить отца. В кармане у Комуса нашли записку, в которой он просит Вульфа заняться его делом, и, естественно, мы…