Гамбит
Шрифт:
На следующее утро я проснулся в восемь часов и пошел готовить нам с шефом завтрак. Холодильник был полон, но в нем отсутствовало молоко. А я уже привык пить его по утрам. Но все же я обошелся тем, что было. Распорядок дня у нас был один и тот же, всюду, где бы мы ни находились. Шеф уже распорядился, чтобы все письма для него приходили в Лондон, и я начал их проверять. Ничего интересного не было, только счета. Шеф спустился. На лестнице послышалась его пританцовывающая походка. Через полчаса он вошел в кабинет. Его облик снова стал прежним. Такой же толстый мужчина средних
— А теперь я могу наконец спросить у Роберта Гамбита, о подробностях этого дела?
— Теперь можешь. — спокойно сказал шеф и замолчал. Я прождал еще минуту. Он по-прежнему молчал.
— Ну!? — не выдержал я.
— Что ну? — ехидно спросил шеф. — Я пока не слышал конкретного вопроса. Что тебя интересует?
— Все!
— Все это очень долго. Эта история гораздо более запутана, чем может показаться на первый взгляд.
— А я, во-первых, никуда не спешу, а во-вторых, эта история и на первый взгляд очень запутана.
— Да, но если ты проследишь за всеми событиями, они сразу выстроятся для тебя в стройную цепочку.
— Я пытался, но у меня ничего не получилось. — мрачно сказал я.
— Хорошо, я помогу. У тебя не было всей картины изначально, но все же было достаточно, чтобы понять насколько все это необычно и правильно.
— Может хватит уже насмехаться над моими умственными способностями. Если по большому счету, все что произошло обычная лавстори.
— Ты одновременно прав на сто процентов, и ошибаешься на двести. Это не просто обычная история любви, это идеал. Идеальная история о том, как два сердца нашли друг друга. Но прежде чем начать рассказ, я хочу спросить тебя о двух вещах. Первая, почему я занимаюсь тем, чем занимаюсь? И вторая, почему у меня это получается лучше чем у всех остальных, и никто из колдунов не может делать того же, хотя есть и более могущественные чем я?
— Ответ на первый вопрос — потому что вы хотите загладить свои прошлые грехи. — сказал я после небольшого раздумья. — А на второй — потому что ваша работа слишком обременительна для остальных колдунов. Им проще украсть деньги, чем заработать их.
— Близко. — улыбнулся шеф. — В твоих ответах ты так же близок к истине, как и в твоем мнении относительно этого дела. Ты одновременно прав и неправ.
— Хорошо! Но может вы перестанете меня мучить и наконец, начнете говорить по существу?
— Начну, как только ты правильно ответишь на оба вопроса. Вернее когда я подведу тебя к правильным ответам. Итак, по первому вопросу. Скажи, почему я беру за работу деньги, грубо обращаюсь с клиентами, и многим отказываю в помощи. Это как-то не вяжется с тем, что я заглаживаю свои грехи. Представь, что я мог бы сделать со своим могуществом, если бы стал просто помогать людям? Без всей этой кутерьмы с телефоном и объявлениями в газетах, я за несколько лет смог бы совершить столько добрых дел, что они с лихвой покрыли все плохие поступки моей молодости. Так почему же я поступаю именно так, как поступаю?
Я серьезно задумался. Действительно это все было нелогично. И я только сейчас понял, что никогда не задавал себе таких вопросов.
— Я не знаю. — наконец сдался я.
— Хорошо. — довольно сказал шеф. — Тогда начнем снова раскладывать все по полочкам. Какие этому могут быть причины? Можешь назвать любые, даже самые на твой взгляд глупые.
— Ладно. — легко согласился я. — Вы сумасшедший.
— Неплохо, но нет. Хотя запомни этот свой ответ. Дальше.
— Ваши грехи настолько большие что, просто творя добрые дела их не загладить.
— Это уже ближе, но ты не внимателен. Я уже говорил, что за несколько лет мог перекрыть все свои плохие поступки хорошими. Однако ты уже ближе к цели. Продолжай.
— Хорошо. Тогда вы, наверное…, все я исчерпался!
— Но уже неплохо. Хотя тебе не пришло в голову, что я могу просто морочить тебе голову, и делаю я свою работу, потому что она мне просто нравиться.
— А, ну тогда ладно. А если серьезно?
— Серьезно я конечно морочил, но не говоря неправды. Я занимаюсь тем, чем занимаюсь по нескольким причинам. А у тебя не хватило фантазии, чтобы все сложить. Я действительно совершил в прошлом очень много плохих поступков, но возьмем только отправные данные, хорошо?
— Вы долго собираетесь меня мучить? — сварливо сказал я.
— Пока ты не ответишь правильно. И это не пустой разговор. Я знаю, чем я занимаюсь и почему. А ты, занимаясь тем же, не знаешь, ради чего рискуешь жизнью. Так что продолжаем разбираться. Представь: я занимался плохими делами в прошлом, но тут что-то подвигло меня к тому, чтобы я свернул с пути зла. Хоть это звучит и пафосно, но это так. Причина не так важна, и я не буду о ней говорить. Но она была достаточно веская, поверь мне. И вот я обратился к добру. Что пока нелогично в моем рассказе?
— Последнее утверждение. — сразу сказал я. — Так не бывает что человек сразу становиться из плохого хорошим. Если только вам не изменили суть колдовством.
— Молодец! — улыбнулся он. — Конечно, суть мне никто не менял. Я тогда был на пике своей колдовской формы, гораздо более могущественен, чем сейчас, и ни у кого просто не хватило бы сил, чтобы изменить мою суть. И тогда продолжаем наш разбор. Если моя суть не изменилась, а причина творить добро у меня появилась, значит, что мной двигало?
— Страх. Или новые моральные принципы. — так же не думая ответил я.
— Верно. Двигать человеком в резком изменении его поведения может только страх, или внезапно изменившиеся принципы. Он, или боится кары за свои поступки, или осознает, что живет неправильно и пытается все исправить. Чаще всего эти две причины действуют в совокупности. Но при этом человек не меняет своей сути. И теперь представь меня — могучего колдуна, который много лет творил зло, и вдруг он понимает, что так жить дальше нельзя. В чем причина этого понимания не важно. Но он, тем не менее, хочет поменять все. Он хочет загладить все то зло, которое причинил другим. И что он станет делать, если учесть что по своей сути он остался прежним эгоистичным мерзавцем?