Гамлет, или Долгая ночь подходит к концу
Шрифт:
Собственно, идея Лира привлечь госпожу ко двору выше всяких похвал. Хорошо, если она там поселится и ее можно будет изучать.
Короче говоря, Джонсон, старый ворчун, хотел теперь, чтобы госпожа жила при дворе и была с ним. Он не умел долго притворяться и на второй день сказал обо всем даме. Она засмеялась и спросила: не было ли это предложением Лира?
Джонсон не стал отрицать.
«Может быть, он с самого начала поручил тебе пригласить меня ко двору? Почему же ты не сказал этого сразу?»
Джонсон,
«Никак не мог решиться. Ты ведь ответила бы „нет“».
«А теперь? Теперь я не отвечу „нет“?»
Джонсон был пристыжен, ему стало грустно, в одну секунду все его воздушные замки рухнули.
Дама спросила, что происходит в королевском дворце.
Он:
«Ничего особенного. Там, как всегда, играют в азартные игры, устраивают турниры, охотятся, пируют, роскошествуют».
«Ну а ты, Джонсон, тоже внесешь свою лепту в эти увеселения? Не так ли?»
«Я не клоун. И у меня театр, а не цирк».
«Какие вы все гордецы».
Он провел бессонную ночь под ее кровом. Сейчас он уже забыл о короле, ему так хотелось взять даму с собой. В последний день они опять развеселились. Дама была восхитительна, казалось, она забыла все, что он говорил, они расстались очень сердечно, в лучезарном настроении.
Целый божий день комедиант слонялся по городу, не осмеливаясь явиться к королю. Да, он был не в силах предстать перед очами Лира в таком шалом состоянии. Он тянул, сколько мог, но всему приходит конец. И скоро Джонсон очутился перед королем, который разглядывал его, прищурив глаза и поглаживая бороду.
«Вот и ты, дружок, а где же она?»
Джонсон стал лгать, сказал, что дама нездорова, лежит в постели и поднималась только в определенные часы, чтобы составить ему компанию. Королю она передает свою нижайшую благодарность за подарки и особенно за приглашение ко двору, но, к сожалению, не может принять приглашение из-за болезни.
Лир осведомился о самочувствии дамы накануне отъезда Джонсона и о том, какое впечатление она на него произвела.
Реплика короля вызвала словоизвержение, Джонсон пропел даме хвалебную песнь. Лир выслушал дифирамбы госпоже, не вставая с места. Потом стал ходить по комнате, он кружил вокруг актера, не спуская с него глаз. Вдруг он оглушительно захохотал и щелкнул лысого по лбу.
«Она тебе понравилась?»
Тут только Джонсон понял, что он выдал себя.
Лир сжал кулаки:
«Ты меня предал, старый козел!»
Джонсон забормотал: он сказал все как есть.
«Почему она не приехала, дурень? Я хочу, чтобы она была здесь, понятно? Ты должен был ее привезти, а вместо этого…»
Лир схватил хлыст и, пока Джонсон бежал к двери, успел ударить его несколько раз.
В тот день старый актер на негнущихся ногах так-таки пролетел по приемной, и придворные вдоволь посмеялись над ним.
К вечеру театр, который уже был готов к открытию, снова закрылся; труппа складывалась, намереваясь опять сняться с места, а Джонсон следил за этой процедурой, как вдруг его позвали к Лиру; он притворился глухим, но два придворных схватили его и повели в замок. Актеры и актрисы, громко причитая, побежали вслед за ним. До этого Джонсон рассказал труппе обо всем случившемся. И они ожидали самого худшего.
Лир — злобный вепрь — стоял в своих покоях, пристально глядя на Джонсона, он хотел знать, действительно ли тот пригласил Перш. Это во-первых; во-вторых, отдал ли он подарки; и в-третьих, правда ли, что она ответила отказом на его приглашение.
Придя в себя, Джонсон отвечал на все вопросы утвердительно.
«Неужели она велела сказать „нет“, несмотря на то что ты передал ей королевское приглашение? — спросил Лир. — Почему? Как ты считаешь?»
Джонсон:
«Она знает твой двор. И она — женщина».
«Ты большой смельчак, Джонсон».
Выражение лица Джонсона не изменилось, оно было холодным и спокойным. Взбешенный Лир вышагивал по комнате.
«И ты и она обо мне одинакового мнения? Отвечай!»
«Сам знаешь».
Лир взглянул на свой хлыст, но не поднял его.
«Да, знаю. Можешь идти».
Однако, когда актер повернулся и пошел, Лир последовал за ним, чуть ли не наступая ему на пятки; в приемной он проревел:
«Держите его! Дайте ему плетей, избейте до полусмерти!»
Сразу после этого Лир вызвал из города своего двоюродного брата, которому он доверял, человека пожилого. Разъяренный, совершенно потерявший голову, король заявил, что он нуждается в помощи. На его жизнь готовится подлое покушение. Все нити заговора у него в руках. Что посоветует ему двоюродный брат?
Когда Лир назвал имя леди Перш, королевский кузен ничуть не удивился. Он рекомендовал нанести удар.
И вот леди Перш была схвачена в своем поместье, связана, брошена в карету и увезена в королевский замок.
Лир велел отвести его к даме. Вид у него был ужасающий, в нем бушевала ярость. На поясе болтался кинжал.
«Тебя заковали в кандалы?»
«Да».
«Ты принимаешь мои подарки, но задумала меня убить».
«Я слуга короля, защищаю его, как могу».
«Хочешь меня устранить. Бросила мне это прямо в лицо».
«Я? Когда же?»
Старая игра. Ему это осточертело.
«В твоем доме живут две Имоджин?! Да?! Сестра, похожая на тебя как две капли воды?!»
«У меня нет сестры. Почему это спрашивает мой повелитель?»
«Знаю, что у тебя нет сестры».
Старая игра. Но на этот раз мерзавка просчиталась.
«Я тебя проучу, знай, что ты чересчур далеко зашла. Я… тебя… обесчещу».