Гардемарины подводного плавания.
Шрифт:
Полковник Быков изматывался не менее курсантов. Он, как челнок ткацкого станка, созидающей нитью объединял их усилия в желании получить на выходе полотно итога совместного труда без единого узелка. Его подтянутая фигура носилась из конца в конец шеренги. Он что-то показывал, поправлял, рассказывал, уточнял, прицеливался, измерял, недовольно хмыкал или наоборот – расцветал улыбкой одобрения.
В который раз, гаркнув «и-и-и…раз!», единым движением повернув головы направо, курсанты начинали «есть глазами» воображаемое правительство на трибуне мавзолея, в лице нашего замершего начальника. В движении шеренги курсантов в этот момент пробегала еле заметная резонансная волна. Полковник дал команду: «- Стой!». Выражая неудовольствие, начал учить их уму-разуму.
– Я понимаю, что вы стараетесь, - начал он. – Излишняя напряжённость сковывает плавность движения вашего тела и на выдохе создаёт резонанс колебаний всей шеренги! В единстве порыва поворота головы вы должны замереть, затаив дыхание так, как будто увидели прекрасную девушку-мечту, за которой готовы идти хоть на край света!… Я излагаю понятно?
– Понятно…, - выразил мнение всей шеренги Подколзин Валера, - только где же девушка?
– Девушка – это я, - нашёлся их учитель, - включите ваше воображение!
Курсанты скептически на него посмотрели и кто-то из них высказал общее мнение:
– Трудно…, но попробуем!
Возвращаясь на исходную позицию движения наблюдательный одессит Овчинников кивком головы и глазами указал на панель тротуара, где по своим делам шастала гражданская публика. Восхищённо пощёлкивая языком, он проговорил: - Лопни мои глаза, я тут-таки могу умереть и не встать, если вон то, парящее на стройных ножках кареглазое чудо, не есть той красавицей на которую мы должны держать равнение! «Чудо» не спеша удалялось, но девичье любопытство заставило её остановиться и посмотреть на «маневры» моряков. Тем временем шеренга, заняв диспозицию, в одном щелчке вскинула карабины «на плечо» и вызывая чёткое эхо шагов строевого шага, начала движение. Несколько не доходя до девушки, выдохнув – «и-и-и…раз!», не дрогнув, головы курсантов заняли направление пеленга на тоненькую выразительную девичью фигурку.
– Вот это да! – полковник развёл руки, одобряя то ли их удачное прохождение, то ли восхищаясь девушкой, то ли выражая удовлетворение событием в целом. Смущённая девушка, улыбнулась и застучала каблучками туфелек по своим делам. Довольный офицер потребовал закрепления добытого навыка и курсанты несколько раз продемонстрировали успех в его повторении.
В объявленном перерыве, видя, как они по очереди прикладываются к баклажке, Быков, почувствовав жажду, попросил:
– Дай глотнуть!
Жора Шевцов с пивной ёмкостью в руке замер. На его изумлённом лице было написано:
– Что делать?
Все курсанты так же, как и Н.Чернышевский в своей книге «Что делать» вразумительного ответа на этот извечный вопрос не знали. В немой сцене они все застыли, ожидая дальнейшего самопроизвольного развития событий. Тем временем, рука Жоры помимо его воли сосуд с пивом протянула полковнику. Таким образом баклажка перекочевала до рук начальника. Бульканье жидкости в горле его запрокинутой головы на лице Шевцова отразилась истиной горького признания:
– Приехали! Попался я, здрасте!
Полковник передохнул, вернул флягу, кивком головы поблагодарил и так, между прочим, спросил:
– И на сколько человек вы распиваете эту ёмкость с водичкой?
Потерявший дар речи Жора, молча показал растопыренную пятерню. Привыкший принимать решения офицер быстро сообразил, что раздувать бурю в стакане пива не разумно. Он улыбнулся и лукаво заметил:
– Только в лечебных целях, понятно?
Курсанты облегчённо вытолкнули из лёгких спёртый воздух, загалдели-зашумели и в знак согласия закивали головами.
На заключительной тренировке полка в Химках собралась внушительная толпа зрителей. Особые улыбки вызвала шеренга пацанов с игрушечными ружьями, которая возникла самопроизвольно. Мальцы, подражая взрослым, удерживая равнение, увлечённо топали в замыкающей шеренге. Их невинное шествие наполняло сердца умиротворением, делало жизнь всех присутствующих людей востребованной и понятной. И уж совершенный восторг вызвало заключительное шоу своры прикормленных курсантами собак. Они, виляя хвостами, бежали за своими благодетелями с немым вопросом на преданных мордах:
– Люди, куда вы? Остановитесь, мы вас любим!
Праздник приближался: курсанты и офицеры переоделись в новенькую «с иголочки», подогнанную ещё в Питере, парадную форму одежды и начальник училища произвёл осмотр внешнего вида личного состава полка. В общем, вид у них был молодецкий, как у новенькой, не побывшей в обращении монетки.
Ночью на тушинском аэродроме на генеральной репетиции всем участникам парада предстояло показать свою выучку высшему командованию Вооружёнными Силами Союза.
Без всяких происшествий, в составе парадных полков, представляющих все рода войск вооружённых сил державы, моряки молодецки гаркнули «Ура!», и затем, печатая шаг,
безукоризненными линиями строя, прошли мимо трибун, заслужив похвалу высокого начальства. В ожидании прохода вооружения и техники, участвующих в параде, полк занял назначенное ему место. Посмотреть было на что:
В нарастающем мощном гуле, в отблеске света прожекторов первыми показались приземистые танки. За ними следовали самоходные орудия, орудия на автомобильной тяге, счетверённые зенитные установки с радиолокационным наведением.
Самими впечатляющими были реактивная и ракетная техника: проследовали установки – прообраз знаменитых «Катюш» и вот показались невиданные доселе комплексы баллистических и зенитных ракет!
– «Широка страна моя родная, много в ней полей, лесов и рек», - речитативом пропел слова известной песни Боря Македон. – И защищать эти просторы есть кому и чем! – закончил он.
– Вы представить себе не можете, сколько фотографий этой техники, особенно ракет, разойдётся по всему миру после парада, - поддержал разговор Владимир Иконник.